Минтака. Закатный рассвет

Гейбатова Мила

Ой, ну его короче, этого Дейла! Взял, взбудоражил меня, сам виноват, пусть сам и расхлебывает. А я не обязана себе мозг забивать подобными мыслями. Сейчас же еще и тренировка с отцом, а то догадается поди, что между нами с Дейлом что-то произошло, увидит в моей голове, а мне потом красней, оправдывайся. Не хочу! И я отправилась в мрачной решимости к папе.

На следующий день Дейл всячески пытался меня сторониться и обходить стороной. Но поскольку мы сидим всегда и везде вместе, ему это плохо удавалось. В итоге мой друг отмалчивался либо мычал нечто нечленораздельное себе под нос. Но мне это трусливое поведение надоело, и после обеда я настойчиво повела Дейла

подальше ото всех, чтобы откровенно поговорить. На удивление, тот не сопротивлялся, но может, лишь чтобы не привлекать внимание со стороны окружающих, они и так на нас косились целый день больше, чем обычно.

– Это что за цирк!? Ты чего ведешь себя как трус сегодня, а? Значит, как лезть целоваться, ты себя взрослым возомнил, а как расхлебывать последствия – то сразу в кусты? Так выходит?

– Н-нет, Лолочка, то есть, Лола, – мигом поправился Дейл, наткнувшись на мой сердитый взгляд, – ни в какие кусты я не прятался. Просто, просто я не знаю, что тебе сказать. Ты мне нравишься, очень, а тебе, видимо, нет. И мы теперь не будем вместе заниматься.

– Почему это не будем? Ты внезапно стал гением за одну ночь?

– Н-нет.

– Или ты не хочешь больше дружить?

– Очень хочу! Больше всего на свете хочу!

– Значит, тогда слушай меня внимательно! Ты мой лучший друг и терять тебя я не намерена. Если тебе внезапно в голову ударили гормоны – это уж, изволь, не ко мне. По моим личным убеждениям рано еще в любовь играть, сама не собираюсь и тебе не советую. Так что предлагаю забыть вчерашний небольшой инцидент и более к нему не возвращаться. Будем общаться, как раньше, согласен?

– Согласен! Ты чудо, Лола! – радостно воскликнул Дейл и кинулся мне на шею с объятиями.

– Эй-эй, ты полегче! Не перебарщивай, пожалуйста.

– А, да, все, извини.

И впервые за этот день мы с легкостью зашагали в кабинет.

– Слушай, а я страшный такой, да? – заговорил со мной позже шепотом друг, когда мы занимались самообучением под присмотром педагогов.

– С чего ты взял? – я не сразу поняла, куда он клонит.

– Ну не нравлюсь тебе ни капельки.

– Дурачок! Я тебя не рассматривала никогда как объект симпатии, вот и все! И разговор мы этот уже закрыли, договорились же вроде. Если тебя так все это волнует, спроси меня через пару-тройку лет, тогда я и подумаю.

– Ладно, – удовлетворился моим ответом Дейл и с просиявшим лицом снова вернулся к занятиям.

Я же, напротив, задумалась над его вопросом. Хм, нравится ли мне Дейл? Я украдкой взглянула на парня из-за учебника. Он высокий, светловолосый, но глаза у Дейла карие. Сильно худым он никогда не был, но и жира у него тоже не наблюдалось. Я знаю, что частенько Дейл помогает отцу на работе, так что у парня присутствует регулярная физическая нагрузка, что несомненно идет на пользу его внешнему виду. Я даже несколько раз замечала, что более старшие девочки бросали заинтересованные взгляды на моего друга, впрочем, никогда особо не придавая этому значения. Но я-то тут при чем? Для меня он Дейл, просто Дейл и все. Мое сердце не замирает при виде него, руки не дрожат, и мне абсолютно неважно, улыбнется ли он мне сегодня. Во всяком случае в моих любимых книжках симптомы проявления первых чувств описываются именно подобным образом. А там, конечно, не знаю. Может, я еще не доросла до чего-то большего, или у Дейла в действительности взыграли гормоны, и он внушил себе какую-то особенную симпатию ко мне. Ладно, все это ерунда. Не о том у нас сейчас должна болеть голова, совсем не о том.

Я вернулась к учебникам и дала себе обещание, больше

не думать обо всем об этом. Но занимались мы с Дейлом сегодня на кухне, а не в моей комнате. Это так, не то чтобы я опасалась повторения событий, но все же осторожность еще никому не повредила. Если Дейл и понял намек, то никак не сообщил об этом, просто спокойно молча согласился сменить место занятий. Удивился лишь отец, когда заглянул на кухню в полной уверенности, что там никого нет.

– О, молодежь, а что это вы тут сидите? Лола у тебя в комнате больший беспорядок, чем обычно, что ты гостя не пускаешь?

– Папа! Нам тут удобней вот и все. Сегодня много писать надо, а тут стол больше.

– Ну ладно. Я правда, привык, что кухня моя в это время, но если так надо, то сидите, конечно, – сказал отец и ушел обратно в свой кабинет.

Оставшиеся дни до инициации пролетели очень быстро. Я заметила, когда совсем не хочется, чтобы наступило какое-то событие, время буквально мчится на всех порах, наоборот, неумолимо приближая нежелаемое действие. Вот и в этот раз случилось также.

Последний день осени выдался дождливым и промозглым. Мы с Дейлом уныло брели под холодными каплями в школу. В предыдущий раз инициация пришлась на выходной день, и дроны вместе с проверяющими методично обходили все дома, один за другим. Сегодня же процесс будет публичным, и после обеда в школу должны будут прийти родители учеников, вошедших в возраст отбора. Отец обещал прийти одним из первых, даже мать сказала, что обязательно заглянет посмотреть на такое событие и пожелала мне удачи перед выходом. У Дейла вон даже бабушка собиралась приковылять. Не знаю, где поместят столько народа сразу, конечно.

Настроение в нашем классе царило подавленное. Даже те несколько человек, что всегда отзывались с пренебрежением к процедуре, сегодня спрятали глубоко внутри свое пустое бахвальство и сидели ниже травы, тише воды. Учителя тоже заметно нервничали и особо не напрягали занятиями, предоставив нам самим заниматься с книжками.

– Ну как ты, Лолс? Боишься? Я за тебя очень, – сказал мне Дейл за обедом.

– Спасибо, конечно, за заботу, но ты лучше за себя переживай. А вообще, если честно, я не настроена сейчас на разговоры, давай лучше спокойно поедим, силы нам еще понадобятся.

Лолс – было новым дружеским коверканием моего имени, придуманным естественно Дейлом. Не скажу, что я в восторге от подобного обращения, но раз уж он по-другому не может, этот вариант еще можно переварить.

Последний час перед инициацией пролетел как одна минута. За домашнее задание никто так и не принялся, все сидели подавленные и молчаливые. Даже разговоры сегодня не клеились.

– Пора, ребята! Встаем, собираем свои вещи и за мной в общий зал, там вас уже должны ожидать подошедшие родители. Все остальные дети, кто не участвует в сегодняшней инициации, отправляйтесь по домам.

– Как так!? Мы тоже хотим посмотреть! Там будет мой брат! И моя сестра! – начали возмущаться со всех сторон.

– Тихо! Что за балаган устроили!? Хотите, чтобы за нами постоянно следили проверяющие из города? Тогда точно никому никаких поблажек не видать! Ведите себя нормально, вы все хорошие воспитанные дети, я не собираюсь за вас краснеть! Я понимаю, что все вы переживаете за своих товарищей, но общий зал попросту не способен вместить в себя такое количество народа, – добавила госпожа директор уже более мягким голосом, – поэтому вам придется отправиться домой. Исключение, пожалуй, можно сделать для родных братьев и сестер ребят, ожидающих отбора, надеюсь вас не слишком много насобирается.