Минуту назад
Шрифт:
Середина декабря... снег и морозы. Настоящая зима. Ничего лишнего. Орф в компании Аластора, Суммана и Лиссы уехали по делам. 'Малыши', - как назвал нас старший Лилейный, остались дома 'на хозяйстве'. Энио и Тайгета гладили Пыньку. Пойна читала книгу. Близнецы отжимались на спор, кто больше сможет. Я и Най играли в компьютерную игру. Короче, все были страшно заняты чрезвычайно важными вещами.
Старшие Лилейные вернулись только к позднему вечеру. Мы уже успели поужинать и снова разбрестись по интересам. Орф выглядел подавленным. Аластор был чернее тучи... таким я его еще не видела. Лисса
– Совет...
– Орф словно сам с собой разговаривал.
– Созывается совет... светлые и темные... плохо, очень плохо... заварили кашу... век не расхлебать...
– Когда?
– коротко спросила я.
– Когда этот совет?
– Даже не думай туда идти!
– он резко встал и посмотрел мне в глаза.
– Это чистой воды ловушка. Пойду я от имени Лилейных и Анайдейе от имени Белокрылых, раз уж он твой муж.
– Мне совсем нельзя?
– с напором спросила я.
– Давай я сам тебе горло перережу, и мы все снова будем жить спокойно.
– Орф начал ходить по комнате.
– Нет, тебе туда нельзя, иначе все зря... все зря... Я пойду, Лисса, Зелос, Иалем, Аластор... куда без него-то... Анайдейе тоже со мной... остальные, - он чуть повысил голос, - остальные будете стеречь Белокрылый самородок и если упустите... и она одна понесется всех спасать, клянусь всеми темными клятвами вместе взятыми... я вас лично по одному перебью... или всех сразу... там решу...
Совет был назначен на двадцать пятое декабря. Время еще есть. Мне хотелось проверить Тифона в действии. Вот только на ком? Его же не пошлешь напугать или нагадить под дверью... он полумер не признает. Все или ничего. Позволить жить дальше или убить на месте. Время тянулось и неслось к назначенной дате. Скука и волнение. Я не могла найти себе место. Темные старались держаться бодрячками. Пойна даже улыбалась мне при случае, но не помогало... мне ничего не помогало... хотелось разнести все в прах... Как же так получилось? Летом светлые во мне души не чаяли. Темные набивались в друзья. Осенью начали запугивать и плести интриги. Зимой хотят моей смерти. Чего ждать от весны? Если она для меня настанет... для нас настанет... Лилейные готовы защищать меня до последнего вздоха. От этого становилось в разы хуже. Иногда хотелось плакать от собственной беспомощности. Ведь все это мои проблемы... Наю и его семье нет нужды брать такую ношу на себя.
Завтра! Совет уже завтра! Най спит рядом. Ночь. Падает снег и довольно тепло. Я слушаю ровное дыхание супруга и мне страшно пошевелиться. Ведь тогда Анайдейе проснется. Пусть спит. Завтра важный день. Важный? Завтра просто ужасный день. У меня приступ бессонницы уже третью ночь. Най даже говорил, что у меня глаз начал дергаться. Может, я зря себя накручиваю? Сходят завтра на совет, поговорят с полчасика и по домам... как я хочу в это верить. Нет, этого не будет. Цель этого совета выманить меня. Те, кто мне дорог, завтра сами пойдут в ловушку, и все это прекрасно понимают. Если их жизни будет что-то угрожать... нет, не хочу об этом думать... слеза скатилась по щеке и встретила смерть на подушке... смерть... нельзя про нее думать. Никто завтра не умрет... я не позволю...
Я лежала на спине. На животе спала Пынька. Вытирать мокрую дорожку
Завтра... я снова вернулась к этой мысли. Середина ночи. Бессонница измотала меня. Я сама себя изводила. Най... закусила губу, чтобы новая слеза не повторила участь своей родной сестры. Пынька проснулась и ушла от меня. Най проснулся. Укрыл меня одеялом, прижал к себе и обнял. Стало тепло и уютно. Я положила руку на его грудь. Вдруг это в последний раз...
– Сокровище мое, - он поцеловал меня в лоб, - не терзай себя. Это не поможет. Лучше будешь жить ты, чем я.
– Нет, не лучше, - я всхлипнула и плотнее прижалась к нему, - не смей так говорить... если завтра что-то случится... пойдет не так... ты...
– Ни за что не позову тебя на помощь, - Анайдейе ровно, но твердо сказал это, - спи, любовь моя.
– Най...
– моя слеза нашла приют на груди мужа.
– Я люблю тебя... пообещай, что завтра ты придешь домой... вернешься... все вы вернетесь.
– Сокровище мое...
– начал муж.
– Ты просто пообещай, - я приподнялась на локте, - я хочу, чтобы ты мне это пообещал. Просто скажи, что вы все вернетесь, и весь этот кошмар... вся эта холодная война закончится.
– Завтра, мы...
– Най тоже чуть приподнялся - обещаю, мы все вернемся домой с этого совета, а теперь поспи хотя бы пару часов.
После его слов я очень быстро уснула. Он мне пообещал... и я ему верю.
Сегодня... Проснулась я рано. Еще было темно. Най спал, но из-за моего ерзанья проснулся. Я потрепала его по волосам и пошла в ванную. Все равно больше не усну. В зеркале... лучше бы я не смотрела на себя. Я ли это? Распущенные волосы свисают это еще ладно, это каждое утро, но вот черные круги под глазами - это кошмар. Лицо похудело, да и я вся словно высохла. Жертва Освенцима. Бледная, изможденная, зато с ярко-синими глазами. Желтый ободок вокруг зрачка придавал дикости моему облику. Черное шелковое кимоно так и вовсе завершило образ вампира на диете.
Я бесшумно спустилась на первый этаж квартиры и пошла на кухню. Вроде как все спят. Хотя эти темные иногда просыпаются, даже если Пынька прошлась в соседней комнате. Хмыкнула и поставила чайник. Закрыла дверь на кухню, чтобы слишком не шуметь. Чайник щелкнул, и я насыпала растворимый кофе в чашку, налила кипятка и полезла в холодильник за молоком. Полный холодильник шоколада. Еще раз хмыкнула и взяла молоко. Закрыла холодильник...
– С добрым утром, - раздалось за спиной.
– С добрым утром, - отозвалась я, - прости, что разбудила. Кофе? Вернее, чаю?
– Не беспокойся, - усмехнулся Сумман, - я проснулся давно. Твои трагичные мысли не дают спать не только тебе. Да, и от чаю не откажусь.
Он уже в брюках и полурасстегнутой рубашке, уже гладко выбритый и причесанный... он, что и спит вот так? Или он таким родился?
Сумман проигнорировал мои шутливые мысли и сел за подобие барной стойки. Ага, ясно. Чай заваривать буду я. Что ж сама напросилась. Я налила себе в кофе молока и занялась заваркой.