Мир Ашшура. Дилогия
Шрифт:
Никто, кроме Вардали и Ирдик Шера.
Теперь же восхищались все, и все готовы были любить. Кэр дал им зрелище! При воспоминании о его вопле кое-кто и теперь вздрагивал. Нечто нечеловеческое! Потому добрых два десятка карнагриек уже тянули к юноше нежные хищные пальчики. А жадность, горящая в подкрашенных глазках, обещала даже больше, чем они могли дать.
Кэр был ошеломлен этим натиском. Обилием губ, глаз, грудей, всей этой шелковистой ухоженной плоти, распираемой
Туго бы ему пришлось, если б не Бос, привыкший к подобному и умело оттеснивший поклонниц от Кэра.
Гладиатор держался вежливо. С уст его сыпались комплименты, ласковые словечки, почти всех он называл по именам… но руки у него были – из железа.
– Ну-ну, милые! – приговаривал Бос, бесцеремонно расталкивая женщин.– Дайте же нам немного перекусить и выпить! Клянусь Ашшуром, красавица, мы никуда не сбежим! Гаэн, крошка, отпусти его! Ласковая моя, посторонись немного… Хар-Руд! Эй, Хар-Руд! – воскликнул он, заметив помощника Управителя.– На помощь! Ибо падем мы без славы от мук голода в десяти шагах от яств!
Хар-Руд внял призыву и ринулся сквозь толпу гостей, как буйвол – через болото. К тому моменту, когда он подоспел на помощь, вокруг Боса и Кэра столпилось уже больше дюжины возбужденных красавиц. Могучий эгерини встал впереди, Бос прикрыл Кэра с тыла, и они двинули к ближайшему столу. Большая часть распаленных поклонниц оказалась позади, но продолжала осыпать Кэра комплиментами и откровенными намеками.
– Как кошки, право слово! – ворчал Бос в затылок самерийцу.
Они пробились к столу (там потеснились, давая место еще двоим), уселись на скамьи. Бос протянул длиннющую руку и вмиг наполнил два серебряных блюда: для себя и сына вождя. И три кубка: себе, Кэру и Хар-Руду.
Помощник Управителя возвышался позади юноши подобно гранитному утесу.
– Как трубят рога Славы? – спросил он.
– Мне нравится! – Кэру пришлось кричать, чтобы быть услышанным.
– Ты ешь, парень! – сказал Бос.
И юноша накинулся на еду.
Его опекун следил за тем, чтобы блюдо самерийца не пустело.
– Давай, давай! – поощрял он.– Иначе эти красотки набьют кучу синяков о твои кости.
Кэр, который и прежде ел немало, тут превзошел самого себя. Груда костей и огрызков около него достигла внушительных размеров, а он все никак не мог насытиться. Будто внутри бушевал огонь.
Но любой пожар когда-нибудь гаснет.
– Хар-Руд,– спросил юноша, поворачиваясь.– ты, часом, не знаешь ту девушку, что была со мной в прошлый раз?
– Ирдик Шера? Не ищи, ее здесь нет! Насколько мне известно, Гронир не допустил семейку Шера к празднику!
– Что-что? – Бос едва не подавился куском фаршированного фазана.– Алый не допустил к празднику Шера? Вот новость! Он не спятил?
– Понятия
И, Кэру:
– Тебе приглянулась девчушка, сынок? Милашка, верно? Не переживай! Здесь есть и получше. И любая с удовольствием составит тебе компанию! Например, вот эта…
Правой рукой он крепко стиснул девушку в платье из почти прозрачного шелка. Та как раз пыталась проскочить у эгерини под мышкой, подбираясь к Кэру.
Красотка пискнула. Скорее от удовольствия, чем от боли.
– Да, ты прав,– согласился юноша, скрыв разочарование. И наколол на нож очередной кусок сочного мяса барашка.– Какая разница?
Гронир и Хар-Руд стояли в тени мраморной арки.
В десяти шагах от них топталась пара стражников, третий держал повод Гронирова коня.
– …Так что я обещал отпустить парня,– сказал Управитель.– Косогубый – мой старый товарищ, не мог я ему отказать. Понимаю, что сначала должен был поговорить с тобой, но…
– Оставь! – Эгерини поднял руку.– Ты слишком много сделал для меня, Гронир. Признаюсь, у меня были планы на парнишку. Больше того, я к нему привязался.– Хар-Руд хмыкнул.– Да и Босу он по душе. Потому-то мы оба понимаем: ему не место во Дворе. Среди Потерявших Жизнь он – как сокол в стае коршунов. Твой Кайр – командир из наемников?
– Тысяцкий. Кстати, он передал это тебе! – Гронир вложил в руку своего помощника кошель.– Десять золотых!
– Добро!
Хар-Руд опустил кошель в карман.
– В конце концов, ты вытащил Змею из петли,– заявил Гронир.– И должен получить хоть что-то!
– Кто спорит,– согласился Хар-Руд.– А документы оформим так: парень добровольно поступил на Гладиаторский Двор. Если найдутся свидетели, что два месяца назад его собирались повесить,– твой Кайр с ними поговорит.
– Не сомневайся! – горячо заверил Гронир.
– Добровольно пришел – добровольно уходит! Через два дня. Пусть напоследок насладится праздником.
– Я скажу Косогубому, чтобы забрал его послезавтра вечером,– сказал Управитель.– Я – твой должник, Хар-Руд!
– Пустое.
Гронир кликнул стражников, с трудом взобрался в седло.
– Погоди,– сказал Хар-Руд, когда Управитель собрался ехать.
– Ну? – насторожился Гронир.
– Твое!
Хар-Руд протянул ему кошель размером с голову младенца.
– Это еще что? – удивился Управитель и, взвесив кошель, с еще большим изумлением: – Никак – золото?
– Точно! – согласился Хар-Руд.– Твоя доля от выигрыша за схватку Змеи: триста восемьдесят шесть золотых. Должен же и ты получить хоть что-то.
Он повернулся и зашагал прочь, провожаемый ухающим смехом Гронира.
– Да,– сказал Хар-Руд, спустя два дня оглядывая Кэра.– Наша еда не идет тебе впрок – такой же тощий! А впрочем…