Мир Ашшура. Дилогия
Шрифт:
Взглянув на спину пойманного им бродяги, Бархак ужаснулся. Полосы кожи в палец шириной аккуратно срезаны с живого тела. Словно ремни – из оленьей шкуры. Бархака нельзя было назвать милосердным, но он охотно прикончил бы того, кто это сделал. Если человек – вор и его следует наказать, почему бы просто не отрубить ему руку, как сказано в Законе? Или выжечь клеймо и отправить на рудники?
Парень сидел на крыльце, и видно было: совсем ему худо. Повязка на ноге набухла от крови (Бархак почти жалел о пущенной стреле),
По закону, парень – преступник. Бархаку полагалось отвезти его в ближайшее селение и сдать стражам Владыки, но лесничий решил с этим пока повременить. В конце концов, это его лес, и он здесь – Закон. Если окажется, что пойманный – негодяй, Бархак и без нурташских стражников сумеет вздернуть его на подходящей ветке.
Лесничий отвел коня в стойло, напоил, подсыпал в ясли зерна и вернулся во двор. Пленник, разумеется, никуда не делся. В шаге от него, вздыбив шерсть на загривке, стоял Гром.
Лесничий молча развязал парню руки, отпер дверь и подтолкнул пленника в дом. Нападения Бархак не опасался. Даже будь парень здоров, Гром с ним управится. Пес боевой породы, не то что какому-то бродяге – вооруженному воину может глотку вырвать.
Дом Бархаку достался просторный. Его еще дед строил – для многочисленной семьи. Но теперь Бархак жил в нем один. Взял было жену, да умерла в первый же год от лихорадки.
– Садись на скамью,– распорядился лесничий.– Кто это тебя так разукрасил?
Фаргал хотел ответить резкостью, но заметил в глазах карнагрийца участие и удержался. Чем-то ему нравился этот человек. А ведь враг!
– Палач постарался,– сказал эгерини.– По милости вашего Владыки.
– Что ж ты такое сделал?
– Ничего. Но теперь – сделаю,– мрачно пообещал эгерини.
«Мальчишка,– подумал Бархак.– Ты до утра доживи сначала».
– Значит, ты ни в чем не виновен? – сказал он.– Зачем же тебя отдали палачу?
Фаргалу скрывать было нечего.
– Хотели, чтоб я признался, что меня послал Император Эгерина. Убить вашего Владыку.
Бархак мигнул, открыл и закрыл рот, а потом расхохотался.
– Позолоченное отродье гюрзы,– сказал он, отсмеявшись.– Извини, парень, не над тобой смеюсь, над человеческой глупостью.
Этот наивный эгерини был бы последним, кого подрядят на такое дело. Хорош шпион, у которого все мысли на лбу написаны.
– Сколько тебе лет?
– Семнадцать.
На вид старше.
– Как ты оказался в моем лесу?
– Я убежал.
– Сам? – удивился Бархак.
– Нет, мне помогли. Парень, с которым меня пытали. Я оставил его там – он не мог идти. Но я вернусь! – сказал он с ожесточением, потом поднял глаза на лесничего, сообразил, что сам он – пленник, и помрачнел.
Бархак задумался. Эгеринский мальчишка определенно попал в беду. Выдать его Владыке? Конечно, агр – на службе у Аракдени. Но есть ведь еще воля Ашшура и есть Судьба, которая карает жестоких. Нет, дело не в каре. Не хочется Бархаку участвовать в преступлении, даже если его совершает сам Владыка. И парень ему по душе. Совсем еще мальчишка, вдобавок раненый… А чувствуется в нем настоящая гордость. Даже не гордость – величие. Должно быть – внебрачный отпрыск какого-нибудь эгеринского Владыки.
«Мне бы сына такого»,– подумал Бархак.
Его пленник ждал.
Лесничий повернулся к псу, который с грозным видом стоял в двух шагах:
– Гром!
Пес коротко рявкнул.
– Протяни руку,– сказал агр Фаргалу.– Гром, это свой.
Боевой пес коснулся мокрым носом пальцев Фаргала, отступил и вытянулся на полу. Но это не значило, что он останется лежать, если Фаргал нападет на его хозяина.
– Я свободен? – спросил эгерини.
– Можно считать, что так.
Фаргал поднялся… и заскрипел зубами от боли. Лицо его стало белым как бумага. Несколько мгновений юноша боролся со своим телом, но проиграл и снова оказался на скамье. Лоб его покрылся бисеринками пота.
– Я тебя отпущу,– проговорил Бархак.– Но куда ты такой пойдешь?
– В Нурту.
– Вот-вот. Нет уж! Поживешь у меня,– решительно сказал он.– Полечись, зарасти свои дырки, а там видно будет. Уйдешь сейчас – опять угодишь к тому палачу.
– Нет,– сказал Фаргал. Он понял, что этот человек, раз объявив его своим гостем, уже не изменит своего решения.– Не угожу. Его уже черви жрут!
Лесничий покачал головой:
– И многие отправились в страну Мертвых с твоей помощью?
– Кое-кто отправился.
– Возможно, я тебя недооценил,– задумчиво проговорил лесничий.
Но отступать было поздно.
– Меня зовут Бархак! – Агр протянул открытую руку.
– Фаргал.
– Лучше бы тебе поберечь свое имя для будущего,– заметил агр.
– Мой друг, который остался в Нурте, называл меня Большой Нож.
Бархак расхохотался.
Фаргал нахмурился.
– Что смешного? – недовольно спросил он.
– На воровском жаргоне Большой Нож – это обладатель самой крупной мужской штуковины. Ты не знал?
Фаргал покачал головой.
– Придумай другое,– сказал он.
– Зачем? – удивился Бархак. – Это почетное прозвище. Быть тебе атаманом.
И к ворам, и к разбойникам агр относился с долей симпатии, считая их свободными и смелыми людьми. Но только до тех пор, пока те не начинали безобразничать на его территории. Должность старшего лесничего наследственная, а семейная честь – это семейная честь.
– Сдается мне, я еще пожалею, что не убил тебя, пока ты спал,– усмехнулся агр.– И откуда ты такой взялся?