Мир информеров
Шрифт:
– Да, именно.
– Макс, это мои трусики. Извини, дорогой. Ты из-за меня влип в историю?
– Нет-нет. Просто, я думаю, эта часть твоего туалета навсегда приобщена к архивам МВД.
– Невелика потеря.
– Ты приедешь ко мне?
– Конечно. Только приму ванную.
– Горячая вода во всем городе отключена.
– Жалко. Так и не включили?
– И не включат. Говорят, что в городском бюджете это не было предусмотрено.
– Ну ни фига себе история! Ладно. Я буду ближе к вечеру. Хорошо? Целую тебя.
– Приходи часа в четыре. Я куплю чего-нибудь вкусного.
– Хорошо, дорогой. До встречи. Люблю тебя. Очень сильно.
Задумчиво переставляя вещи, Макс наткнулся глазами на книжку "Яды и противоядия" и прочел раздел, касающийся синильной кислоты. В качестве одного из самых простых и эффективных средств спасения там предлагалась внутривенная инъекция нитрата натрия или натрия триасульфата. В стеклянном шкафу, где Макс хранил реактивы для своих опытов, нитрат натрия был. Он даже подошел к шкафу и убедился в этом. Реактив стоял на верхней полке, и на нем синим фломастером было написано NaNO3.
"Да, у наташиных родителей не было ни единого шанса спастись, подумал он.
– Откуда на дачном участке может взяться противоядие? Разве что из удобрений..."
16. Князь Василий пытается раскрыть Максу глаза
Выглянув в очередной раз в окно, и упершись взглядом в вагончик, Макс вспомнил, что вчера утром избитый Гоша приглашал его зайти. Он оделся и вышел из дома.
Было одиннадцать, когда Макс подошел к церкви. Почти все стекла были выбиты, а некогда красиво покрашенные коричневой краской бока - помяты и ободраны. Крест торчал как-то криво, а куча песка лишилась своей правильной конусоидальной формы.
Войдя внутрь, он нашел отца Евлампия, который энергично ходил из одного конца вагончика в другой, заложив руки за спину. Его сутана была порвана внизу, а крест на пузе погнулся, как будто в его центр ударила небольшая кувалда.
– Доброе утро, отец Евлампий!
– А, это ты, сын мой! Я рад, что ты откликнулся на мой призыв.
– Что произошло с вашей церковью?
– Это было ужасное нападение сектантов. Они разорили храм божий. Если бы не отключили электричество, мы бы отбились. Но не удалось. Не удалось.
– Но зачем они это сделали?
– Кто знает, что творится в умах еретиков?
– Вы позвали меня, чтобы я в чем-то помог вам?
– О нет, сын мой. Я просил Гошу позвать тебя, потому что хотел предупредить о коварных планах сектантов. Они вообразили, что ты новое воплощение бога. Но сегодня ночью у меня появилась еще одна тема для беседы.
– Насчет того, что сектанты что-то обо мне вообразили, я знаю, сказал Макс.
– Ко мне приезжали Хилер, Йодо Шандарахис, Синегдоха и Дыркин. Я говорил с ними и отказался от всех предложений, которые они мне сделали.
– Это мудро, сын мой. Видишь, на что они способны? Мне жаль эту церковь, хотя, честно признаться, я уже не чувствую себя священником. В каком-то смысле это связывает нас: ты не чувствуешь себя пророком, а во мне умер служитель церкви. Зови меня князь Василий. Именно так я себя теперь ощущаю.
– А что за вторая тема, князь Василий?
– В тот день, когда на тебя снизошел дух, здесь был Сатана, который возжелал получить твою душу. И он сделал это, сын мой. Сделал с моей помощью и, можно сказать, с моего согласия. Я взял у него деньги, чтобы он мог завладеть твоей душой...
– Кто этот Сатана?
– Он носит свое всегдашнее имя. Вольдемар, Воланд, Владимир, Велиар, Вальпурген... Нет, извини, Вальпурген не из этого списка. В общем, это тот, кто сидел в тени и чьи глаза блестели как черные алмазы...
– Владимир Ильич?
– Он, он!!!
– Я не понимаю, почему вы решили, что он Сатана.
– Все просто. Я говорю не как служитель церкви, а как светское лицо, что, может быть, придаст особый вес моим словам. Он собирает урожай душ. Разве ты еще это не понял? И урожай его богат.
– Я не верю ни в бога ни в дьявола, - сказал Макс.
– По мне эти герои народного еврейского эпоса слишком уж эксцентричны и стоят один другого. Вера и предрассудки - не моя стихия. Извините за резкость.
– Ты принес ему в жертву девушку, - сказал Евлампий.
– Я видел ее на шабаше сегодня ночью, и говорил с ней. Она стала лунной ведьмой Наташей.
Макс вздрогнул. Это уже заходило очень далеко, во всяком случае, гораздо дальше, чем ему хотелось бы.
– Постойте, давайте разберемся по порядку, - прервал он князя Василия.
– Вы взяли у Владимира Ильича какие-то деньги и согласились, чтобы он поприсутствовал на вашей проповеди. На этой проповеди он увидел меня и потом предложил мне работу. Далее, вы говорите, я принес ему кого-то в жертву. Я не понимаю, что имеется в виду.
– Перед проповедью он установил здесь свое оборудование. И оно работало. Фактически, именно его приборы выбрали тебя, Макс, из числа всех, кто был в тот день в вагончике. А мне он заплатил деньги, чтобы я разрешил ему сделать это. Я поддался искушению. Я взял деньги у Сатаны, и тем совершил смертный грех, за который вечно буду каяться... И еще я сидел в его кресле, там, в офисе, и он забрал мою душу. Именно после этого кресла я ощущаю себя уже не отцом Евлампием, а князем Василием, моим прошлым воплощением на этой земле.
– Так, хорошо. Я тоже сидел в этом кресле. Это так называемый расширитель ментальных способностей. У Вас он пробудил знание о прошлой жизни, мне дал силу видеть значения и смыслы материальных форм мира. Но из всего этого пока не следует, что Владимир Ильич что-то забрал у вас или у меня. Если, конечно, не считать потерей незнание и невежество.
– За ним стоят какие-то очень мощные силы. И этот человек вызывает дрожь в моей душе. С самого начала он вызывал ее у меня. И я не могу поверить, что Наташа - всего лишь моя галлюцинация.