Мир на продажу
Шрифт:
– Храбрые мои бойцы! Ещё полгода назад вы вместе с многострадальным народом нашего мира стенали под игом коварных забредышей. Они развращали нас, спаивали, овладевали нашими эргостанциями. Они хитростью забирали нашу онтронику, обменивая её на всякую дрянь. Они породили ужасную Нелогу своим лепестомерзким изобретением - обонточкой. Наконец, они отняли у нас Изобру. Но рассерженный народ восстал, и справедливость восторжествовала!
На краю плаца возле ограды торчал ефрейтор Харпат. К нему, единственному женатику в роте, пришла супруга и принесла какую-то
– Час расплаты для подлых пришельцев скоро настанет!
– надрывался в головах Герт.
– Скоро мы обрушим наш праведный гнев на мир забредышей! На вас, бойцов Народной армии, возложена высокая честь стать карающей десницей нашего народа. Мы произошли от могучей расы древних воителей. Мы умны и сильны. Захватчики за год разрушили нашу прежнюю жизнь, ибо мы, чистые и добрые, оказались бессильны против их подлости, коварства и пошлости. Но забредыши скоро почувствуют на своей шкуре, что такое ярость оскорблённого народа!
На плацу заканчивался утренний осмотр. Лейтенант направил взвод к родной казарме. Найзе, вероятно, не понравились добыча мужа: она разразилась бранью и швырнула сквозь ограду свёрток обратно Харпату. В строю раздались злорадные смешки.
– Мы ловим забредышей в нашем мире, судим их за преступления против народа и обессвойствливаем, - мыслился министр пропаганды.
– А совсем скоро сплочённые ряды наших храбрых воинов отправятся в их прогнивший мир, чтобы очистить его от пошлости и разврата. Мы не завоеватели, мы освободители, которые избавят мир забредышей от скверны и пороков! Одурманенные развратом, забредыши будут сопротивляться, но наши доблестные войска подавят сопротивление, потому что инородцы генетически неполноценны. На нас с небес смотрят души наших славных предков, радеющих за торжество нашей расы, нашего народа!
Впереди среди серых армейских мундиров Дак заметил человека в коричневой гвардейской форме.
– О, Лепест!
– пробормотал он, расправляя складки под поясным ремнём.
– Орбисты проклятые пожаловали! Взвод, стой! Оправиться!
Гвардеец, поджарый брюнет с капитанскими погонами, бесцеремонно расталкивая серых солдат и офицеров, направился к взводу Дака. Лейтенант подобрался, вытянулся и строевым шагом двинулся навстречу.
– Господин гвардии капитан! Нормострелковый взвод роты специального назначения отдельного батальона...
– Лейтенант запутался в сложных названиях подразделений и покраснел.
Капитан нетерпеливо махнул рукой и холодно представился:
– Капитан Шат, Бурая гвардия. Мне нужен рядовой Фил. Это твой боец?
– Так точно! Рядовой Фил, выйти из строя!
– повернулся к взводу Дак.
– Поступаешь в распоряжение господина капитана.
Общение с Бурой гвардией ничего хорошего не сулило, и Ант встревожено глянул на Фила. Тот
– Господин гвардии капитан, рядовой Фил по твоему приказанию прибыл.
Гвардейский капитан, задумчиво оглядев бойца с головы до ног, заявил:
– Пойдёшь со мной, солдат.
– Можно обратиться?
– спросил бывший нищесвой, вспомнив о тяжёлом нормостреле.
– Можно овцу на плацу, боец! А в армии - "разрешите".
– Разрешите подняться в расположение и сдать оружие?
– Нет времени, военный, - не позволил капитан Шат.
– Сдай непосредственному начальнику и следуй за мной.
Фил стряхнул нормострел с плеча и сунул его в руки Миха. Гвардеец взял рядового за руку, и они упухнули при полном молчании озадаченных бойцов взвода лейтенанта Дака. Лишь в тишине раздался сочувствующий тихий вздох поэта.
Они выпухнули в небольшой комнате с массивным столом, портретом Великого Вождя Тирла и знаменем на стене: бурое полотнище с белым кругом, в котором растопырился чёрный Солнцекрут - орбистский символ. Шат сел за стол и указал Филу на стул напротив. Бывший нищесвой скромно примостился на краешке. Капитан без предисловий спросил:
– У нас есть сведения, что ты, рядовой, в эпоху Потребиловки работал нелоголазом.
– Так точно, господин капитан, - осторожно промолвил Фил.
– На Игната горбатился?
– Весь народ на него горбатился...
– уклончиво ответил нелоголаз.
Шат побарабанил пальцами по краю стола.
– Ну и чем ты у него занимался?
Фил недоумённо посмотрел на капитана. Проверяет, что ли?
– Через Нелогу к Изобре ходил. Онтронику добывал, обонточку делал...
– Ну и как же добывают онтронику, воин?
Точно, проверяет. Фил пожал плечами:
– Обыкновенно. Берёшь отхват, шагаешь к Изобре, ждёшь, когда сконфигурится нужная тебе онтроника и отхватываешь кусок. В Свитках Бела описано, как определить нужную конфигурацию.
– Правильно. А что насчёт обонточки скажешь?
Нелоголаз вздохнул:
– Берёшь вещь, шагаешь с ней к Изобре, погружаешь ношу на определённое время, потом вынимаешь. Время выдержки указано в Болотном каталоге.
Капитан ухмыльнулся и добавил:
– При этом Нелога растёт, так ведь?
– Ну да. Игнат говорил, что при обонточке появляются как бы производственные отходы. Это и есть Нелога - область вокруг Изобры, где реальность сошла с ума, - вспомнил Фил образное определение, услышанное от Анта.
Шат бросил изумлённый взгляд на собеседника и хмыкнул:
– Да ты поэт, военный! С удовольствием бы с тобой побеседовал о высоких материях, только времени в обрез.
Капитан вынул пачку сигарет, закурил и предложил Филу. Тот отказался: общаясь с забредышами, нелоголаз не успел перенять у них эту вредную привычку.
– Я тебя немного поэкзаменовал на всякий случай, - не спеша проговорил Шат, выпустив дым в лицо Филу.
– Дело предстоит серьёзное. Ты виноват перед Родиной, надо искупить свою вину.