Мир приключений 1976 г.
Шрифт:
Еще несколько километров, и открылся старинный, чернеющий деревянными срубами город бывших кожевников и сапожников.
Дожидаясь речного трамвая, Афанасьев и Коробочкина отпустили машину, решили сразу же отправиться в кимрскую милицию и через местных работников выяснить, прибыл ли Яшка к бабушке.
В дежурной части было несколько офицеров. Среди них оказался участковый, знавший не только бабушку Лукерью Спиридоновну, но и ее внука — Якова, который в прошлом году летом увлекался катанием на чужих лодках и потому очень быстро познакомился с местным начальством.
Участковый инспектор охотно вызвался проводить москвичей к Лукерье Спиридоновне
— Вот это и есть ее апартаменты, — указал он на видневшийся внизу у самой Волги дом, спрятавшийся в саду. — Вы идите бережком, а я зайду побеседую со старушкой, между делом выясню, где ее внучек. Если дома, то вместе с ним выйду в палисадник.
— Хорошо, — согласился Афанасьев.
Они постояли с Коробочкиной, поджидая, пока участковый инспектор подойдет к дому. Едва скрылась его белая милицейская фуражка среди деревьев сада, как они стали спускаться к воде.
На берегу виднелись лодки. Одни стояли, уткнувшись з песок, другие — пришвартованные к специальным поплавкам — качались на мелкой волне в нескольких метрах от берега. Были здесь и новенькие заводские дюралевые лодки, и грубые, но устойчивые, сшитые из дюймовых досок «волжанки». На некоторых висели моторы, прикрытые каким-то тряпьем.
— Личный транспорт, — усмехнулся Афанасьев.
— Уж больно их много, — удивилась Коробочкина.
— Наверное, каждая семья имеет лодки, тут и прогулка, и рыбалка, поездка за грибами и ягодами. Куда удобнее, чем автомашина, да и дешевле. Я часто бываю в Белом городке, это здесь, пониже километров на двадцать. Так там по реке Хотче, что впадает в Волгу, куда ни глянь, сплошные гаражи для лодок. Прилепились к берегу, что ласточкины гнезда.
Афанасьев и Коробочкина шли молча, обоих волновала предстоящая встреча с Яшкой. Они предупредили участкового инспектора, что парнишка им нужен в связи с опасным преступлением, и теперь с нетерпением ждали появления Яшки. Но участковый неожиданно появился в конце сада. Он перепрыгнул через невысокий забор, помахал им руками и почему-то побежал не к ним, а к реке. Майор и инспектор поспешили в ту же сторону. Обогнув дом, они увидели, как какой-то мальчишка, отвязав от поплавка-якоря металлическую лодку «казанку», быстрыми гребками отогнал ее от берега и, опустив в воду мотор, стал его заводить. Первым к берегу подбежал участковый, он что-то кричал, пытался столкнуть в воду другую лодку, но не сумел распутать цепь, на которой она была привязана. Коробочкина подоспела к участковому, когда мотор на лодке уже завелся. Напрасно работники милиции кричали Яшке, чтоб он вернулся. Жуков, как заправский моторист, прогоняв движок на холостых оборотах, перевел реверс на ход вперед и, прибавив газ, погнал лодку прочь от берега и с большой скоростью пошел вниз по течению.
Участковый, несколько успокоившись, рассказал:
— Я только что подошел к их дому, как мне Яшка навстречу. «Здравствуйте, Леонид Алексеевич! Это с вами тетя Таня была?» — «Какая тетя Таня?» Я ведь и впрямь не знаю, как вас зовут, товарищ старший лейтенант, а он мне: «Коробочкина из Москвы». Я говорю: «Нет. Какие-то дачники, спрашивали, не знаю ли, где им комнату снять». Мальчишка вроде поверил. Тут ко мне его бабушка подошла, Лукерья Спиридоновна, говорит: «Ноне в Кимрах полно дачников понаехало. Я вот тоже пустила мужа с женой, да все тебе, Лексеич, доложиться не смогла». Я разговариваю и все поглядываю, когда внучек из комнаты выйдет, а он не идет. Я заглянул в боковушку, а там его и след простыл,
— На чем? — встрепенулся Афанасьев.
— На чем, мы тут найдем. Вы постойте. — И Леонид Алексеевич трусцой заспешил к соседнему дому.
— Вот уж никак не думала, товарищ майор, что Яшка от меня убегать будет. Все, что угодно, могла допустить, но не это. Чью же он лодку угнал?
Разговаривая, они и не заметили, как к ним тихо подошла маленькая сухонькая старушка. Из-под белого чистого головного платка, концы которого были связаны под подбородком и торчали в разные стороны, как заячьи уши, смотрели живые, пытливые глаза.
— Здрасте! — вежливо поздоровалась она. — А где участковый милиционер? Да и мальчишечка тут, мой внучек, должно быть?
Афанасьев объяснил, что участковый куда-то ушел, а мальчишка уплыл на лодке, и махнул рукой, показывая, куда скрылся Яшка.
— Это каку ж таку он лодку угнал? — спросила старушка. — Никак, ту, что вон там была? Моих дачников лодочка. Они на ней в ночь на рыбалку собирались и его с собой звали, а он угнал. Ну погоди, только появится, уж я ему задам. А что он у вас натворил-то, в Москве? Приехал седни, нежданно-негаданно, и говорит: «Ты, бабуня, никому не сказывай, что я здесь». У дачников выпросил биноклю и все на город поглядывает. Я его спрашиваю: «Что, набедокурил, сынок?» А он говорит: «Так, подрался» — и шишку на голове показал. Здоровая такая. Вот неуемыш. Я ужо хотела дочке отписать, да вот не успела.
Афанасьев услышал, как неподалеку взревел мотор, и сразу из-за дома выскочила лодка. Она была больше «казанки», и на корме у нее стояло два двигателя, но пока работал один. Лодка подошла к одной из «волжанок», уткнувшихся в берег, и из нее выскочил молодой человек. Он спрыгнул прямо в воду и, придерживаясь за корму, стал что-то объяснять сидевшему за рулем участковому инспектору. Тот, выслушав наставления, предложил Коробочкиной и Афанасьеву садиться. Они прыгнули в катер, на борту которого Афанасьев прочел надпись «Прогресс», и участковый инспектор, дав задний ход, отвел лодку от берега.
— Сколько примерно прошло времени, как сбежал парнишка? — спросил Леонид Алексеевич.
— Минут двадцать, от силы — двадцать пять, — взглянув на часы, решила Коробочкина.
— Значит, Яшка где-то под Белым городком. У него двадцатисильный «Вихрь», под ним «казанка» в час идет километров тридцать пять, не больше. В лучшем случае он успел отмахать километров двенадцать-четырнадцать. До Белого городка свернуть ему некуда. У нас скоростишка побольше, так как оба «Вихря» модифицированные, по двадцать пять лошадиных сил. Ну, тронули, — объявил участковый и перевел реверс моторов на рабочий ход.
Лодка, словно застоявшийся рысак, рванулась с места и, набирая скорость, вылетела на середину реки на самый стержень, направляясь к правому берегу.
Участковый инспектор, видимо, хорошо знал реку и отлично справлялся с судовождением. Он быстро ушел с фарватера и, прижимаясь к белым бакенам правого берега, срезал изгибы. День был жарким, а как только лодка набрала полную скорость, стало прохладно. Афанасьев залюбовался открывавшимся видом. С каждым километром Волга становилась шире, просторнее. Лес на берегах расступился, то там, то тут открывая желтые пятна посевов. На правом берегу это были небольшие квадраты, на левом широкая лента пашни уходила за горизонт. Возле реки и проток стеной зеленел камыш, а за ним тянулись луга.