Мир приключений 1976 г.
Шрифт:
Урок давался бы легче, будь палуба попросторней; но на ней хватало места для чего угодно, кроме человека. Нос шхуны занимал брашпиль с цепью и пеньковым канатом, которые так и лезли под ноги; там же торчала печная труба из камбуза, и у люка стояли бочонки для рыбьей печени. За ними, занимая все пространство до помп и ларей для рыбы, находился фор-бом и выступ главного люка, затем шли лодки, привязанные к рым-болтам у шканцев, рубка с прикрепленными вокруг нее кадками и другими предметами и, наконец, гик длиной в шестьдесят футов, под который все время приходилось
Том Плэтт, конечно, постарался внести свою лепту в обучение. Он не отставал от них ни на шаг, то и дело встревая с бесконечными описаниями такелажа старого фрегата «Огайо».
— Ты его не слушай. Слушай, что я тебе говорю, новичок. А ты, Том Плэтт, помни, что это не «Огайо», и не забивай мальцу голову!
— Но так можно испортить его на всю жизнь, — возражал Том Плэтт. — Я ведь хочу научить его самому главному. Мореплавание — это искусство, Гарви. И ты бы это понял, если бы взобрался со мной на фок-мачту корабля…
— Знаем, знаем! Ты его насмерть заговоришь. Помолчи, Том Плэтт! Теперь, Гарв, скажи, как зарифить фок? Подумай, прежде чем отвечать.
— Потянуть это сюда, — сказал Гарви, указывая на подветренную сторону.
— Куда? В Атлантику?
— Нет, угле гарь. Потом протянуть этот конец туда…
— Неверно, — вмешался Том Плэтт.
— Тише! Он учится и еще не знает всех названий. Продолжай, Гарв.
— А это риф-штенкель. Надо прикрепить тали к риф-штенкелю, а потом отпустить…
— Отдать парус, дитя, отдать! — не выдержал Том Плэтт.
— Отпустить фал и дирик-фал, — продолжал Гарви. Эти названия ему запомнились.
— Покажи их, — приказал Длинный Джек.
Гарви повиновался:
— Опускать, пока эта веревочная петля… то есть… как ее… лик-трос, не дойдет до рея. Потом надо закрепить его, как вы объясняли, и снова подтянуть кверху фалы.
— Ты забыл про бензель, но ничего, со временем научишься. Да и мы поможем, — сказал Джек. — У каждой снасти на шхуне свое назначение. Иначе бы ее швырнули за борт, понимаешь? Ведь я сейчас набиваю твои карманы деньгами, тощий ты наш пассажир, а когда все выучишь, сможешь сам плыть из Бостона на Кубу и скажешь, что тебя учил Длинный Джек. А пока давайте-ка пройдемся еще разок. Я буду называть снасти, а ты дотрагивайся до них рукой.
Он назвал какую-то снасть, и Гарви, уже изрядно уставший, медленно поплелся к ней. От удара концом по ребрам у него перехватило дыхание.
— Когда у тебя будет свое судно, — сурово сказал Том Плэтт, — тогда и будешь по нему разгуливать. А до той поры выполняй приказы бегом. Еще раз, да пошевеливайся!
Гарви и так был вне себя от такого обучения, а этот последний урок еще больше подстегнул его. Но он был очень сметливый мальчишка, с очень решительным характером и довольно упрямый. Он оглядел всех и увидел, что теперь не улыбается даже Дэн. Значит, такая учеба здесь дело обычное, хоть и мучительное. Он молча со вздохом проглотил пилюлю и даже усмехнулся. Та же сметливость, что позволяла ему помыкать матерью, помогла ему понять, что никто на судне, кроме разве что Пенна, не станет потакать его прихотям.
— Очень хорошо. Хорошо получается, — сказал Мануэль. — После ужина я покажу тебе маленькую шхуну со всеми снастями. Я сам ее сделал, и мы будем учиться по ней.
— Отлично для… пассажира, — сказал Дэн. — Отец только что сказал, что из тебя выйдет толк, ежели ты не утонешь. От отца такое не часто услышишь. На следующей вахте я тебя еще подучу.
— Кидай «сало»! — прокричал Диско, вглядываясь в туман, клубившийся на реях.
В десяти футах от бушприта нельзя было ничего разглядеть. Бесконечной чередой катились тяжелые белесые волны, перешептывающиеся между собой и набегающие одна на другую.
— Теперь я обучу тебя такому, чего не знает Длинный Джек, — сказал Том Плэтт.
Он вынул из ящика на корме старый глубоководный лот, полый с одного конца, набил его бараньим жиром и пошел на нос.
— Я научу тебя запускать «сизаря».
Диско ловко повернул штурвал так, что шхуна приостановилась, а тем временем Мануэль с помощью Гарви, который очень этим гордился, быстро опустил кливер. Том Плэтт со свистом раскрутил над головой лот.
— Давай-давай, старина, — подгонял его Длинный Джек. — Мы ведь не к острову Файр-Айленд подходим в тумане. Нечего фокусничать!
— Ну и завистник ты, Джек.
Том Плэтт выпустил лот, и он шлепнулся в воду далеко впереди медленно идущей шхуны.
— Все же так запускать лот надо уметь, — заметил Дэн. — Ведь целую неделю только лот будет говорить нам, куда идти. Сколько, по-твоему, отец?
Лицо Диско разгладилось. Уйдя украдкой от остальных шхун, он рисковал своим мастерством и честью. К тому же он дорожил своей репутацией шкипера, знающего Отмели наизусть.
— Шестьдесят, если не ошибаюсь, — ответил он, мельком взглянув на маленький компас.
— Шестьдесят! — протяжно крикнул Том Плэтт, кольцами укладывая мокрый линь.
Шхуна снова набрала скорость.
— Бросай! — крикнул Диско через четверть часа.
— Сколько сейчас? — шепнул Дэн и гордо посмотрел на Гарви. Но на Гарви, поглощенного своими успехами, это не произвело впечатления.
— Пятьдесят! — сказал отец. — Думаю, мы над самой впадиной Зеленой отмели, где от шестидесяти до пятидесяти футов.
— Пятьдесят! — проревел. Том Плэтт, которого было едва видно сквозь туман.
— Живо приманку, Гарв! — сказал Дэн, хватая леску.
Шхуна пробивалась сквозь туман. Парус на носу отчаянно трепыхался.
Мальчики принялись ловить рыбу, а взрослые стояли и наблюдали за ними. Лески Дэна терлись со скрипом о старый, изрезанный поручень шхуны.
— И как только отец угадал?.. Помоги-ка, Гарв. Большая попалась. И дергается.
Совместными усилиями они вытащили пучеглазую треску фунтов на двадцать. Рыбина заглотнула наживку.
— Смотри, она вся покрыта маленькими крабами! — воскликнул Гарви, перевернув треску.