Мир приключений 1981 г.
Шрифт:
Он зарядил винтовку и шагнул в кустарник. На нем был пятнистый маскировочный костюм из непромокаемой ткани, полотняные башмаки на толстой, мягкой резиновой подошве и зеленая шляпа с круто загнутыми полями. Ему пришлось пройти с полкилометра, прежде чем он достиг тропинки, ведущей в ущелье. Упругими шагами взобрался по склону. Там человек остановился и немного подождал, пока у него не успокоится дыхание. Пантеры — чуткие твари, они слышат человеческое дыхание за сотню метров.
Мужчина медленно продвигался сквозь папоротник, окаймлявший склон. Немного погодя он снял затвор винтовки с предохранителя.
Пантера лениво поглядывала на коршуна.
Пуля попала ей точно между глаз. Пантеру бросило в сторону. Она попыталась оттолкнуться от земли всеми четырьмя лапами. Но напрасно: задрожав, она вытянулась, не издав ни звука. Из путаницы папоротника вышел охотник и осторожно, держа винтовку наизготовку, приблизился к пантере. Та была мертва.
Охотник вскинул винтовку на плечо, нагнулся и погладил рукой мягкий мех. Тело зверя было еще теплым. Из раны между глаз сочилась кровь.
— Эй! — крикнул охотник и, подождав, когда приблизится тот, кто был под акацией, приказал:
— Позови кого-нибудь из нунгов. [7] Пусть снимут шкуру, соскоблят с нее мясо и натрут солью. И пусть не вздумают стащить усы. Я им покажу, если хоть один ус пропадет!
— О’кей, — спокойно ответил второй. Они уже не раз охотились на тигра или пантеру.
7
Нунг — презрительная кличка, которую американские военнослужащие дали жителям Индокитая. (Примеч. пер.)
Охотник пнул ногой мертвого зверя. Потом повернулся и направился прежней дорогой вниз. Нунги сдерут шкуру, и он отошлет ее — как это было и в других случаях — домой.
Выйдя из ущелья, охотник направился к бункеру, устроенному под кустарником. Он снял с плеча винтовку и поставил ее за брезент, закрывавший вход. Потом вытер обильный пот с лица и шеи. Его рубашка насквозь промокла. «Проклятая страна, — подумал он. — Днем жарко, как в аду, а ночью холодно. Дожди, москиты, змеи и скорпионы. Но для охотников рай. А я — непревзойденный охотник в этом проклятом крае».
С неба послышался гул вертолета. Охотник поднес к губам свисток. Едва раздался сигнал, на поверхность земли из укрытий вынырнули люди в униформе. Вертолет летел с востока. Полуденное солнце стояло прямо над головой, и машину трудно было разглядеть. Только бормотание приглушенного мотора выдавало ее присутствие.
Вертолет огромной стрекозой спускался в долину. Там, где лежал труп пантеры, в разные стороны разлетелись коршуны. Их спугнула металлическая птица. Они уселись поодаль на высоких деревьях и застыли в ожидании.
Лао Йон привык ужинать очень поздно. Дело в том, что Ками обычно работала на телестудии до одиннадцати вечера. Лао Йон подгонял к зданию телецентра свой таксомотор и, закурив сигарету, ждал, пока девушка не выйдет из сверкающего подъезда студии.
Ками — одна из четырех дикторш. Она поступила на телевидение два года назад. Телезрители быстро сошлись во мнении, что именно эта девушка лучше других умеет заполнить перерывы между передачами. Лао Йон познакомился
Лао Йон приехал из Лаоса, чтобы изучать сельскохозяйственную науку в Бангкокском университете. У его отца был клочок земли в долине реки Банхен, и он выращивал там рис. Кроме того, на склонах горы, известной под названием Зуб тигра, он возделывал несколько тщательно скрытых от посторонних глаз участков: там рос мак. Лао Йон был единственным сыном, и отец хотел дать ему образование, чтобы в будущем завести образцовое хозяйство.
— Сейчас мы разводим «цветок грез», — говорил сыну старый Лао Йон, — но завтра спрос на него, на опиум-сырец, может упасть. Или станет трудно переправлять его скупщикам — тогда мы ничего на нем не заработаем. Тут ты и покажешь, чему тебя обучили в университете.
Лао Йон начал учиться на деньги, которые изредка присылал отец. Но скоро оказалось, что ему не хватает на жизнь. Лао Йон и его товарищи брались за любую работу — были гидами, переводчиками, разнорабочими — экономили на всем, пока не скопили нужную сумму на покупку старенького «фиата». Они стали таксистами и по очереди водили по улицам свой «артельный» таксомотор.
Итак, Лао Йон ждал Ками у подъезда телестудии. Скоро она выйдет, и они поедут к ней домой, поужинают, может быть, прогуляются немного. Сегодня они могли бы позволить себе подольше побродить по городу: у Лао иона завтра нет лекций, а Ками занята на телевидении только вечером. Они могли бы даже сходить в кино. Сегодня Лао иону перепали хорошие чаевые: он отвез какого-то коммерсанта с Рама роуд до клуба «Тэрф», а оттуда доставил старую женщину к отелю «Ираван». Здесь его подозвал американский майор. Лао Йон подъехал к тротуару.
— Подожди! — приказал американец.
Он вошел в отель и вскоре показался в сопровождении двух других американских офицеров. Лао Йон распахнул дверцу машины и склонился в низком поклоне. Американцы были самыми выгодными клиентами таксистов Бангкока. Их обхаживали, как буддийских бонз, им это нравилось, и они не скупились дать несколько долларов на чай…
Лао Йон остановил машину перед ночным баром, фасад которого был щедро расцвечен неоновыми огнями. В швейцаре он узнал знакомого студента Фан Кса Ту с медицинского факультета. Тот поприветствовал американцев и повел их в заведение. У двери он обернулся к Лао Йону, который пересчитывал деньги, полученные от майора.
— Зайди выпей со мной чашку кофе, я через пять минут вернусь.
За гардеробом была каморка: диван, два кресла, низенький стол и телевизор. Лао Йон включил его. Официантка принесла кофе, который заказал Фан Кса Ту. Сам он пришел через несколько минут и бросился, отдуваясь, в кресло.
— Наконец-то передышка!
На столике лежал медицинский учебник. Фан Кса Ту отодвинул его в сторону.
На экране телевизора мелькали кадры какого-то фильма. Затем появилось лицо Ками, узкое, улыбающееся лицо, на котором светились большие темные глаза. Она объявила о вечернем выпуске последних известий. «Еще полчаса, — подумал Лао Йон, — затем Ками встанет со своего кресла, юпитеры выключат, и она пойдет снимать грим». Он пил кофе и без особого интереса смотрел на экран. Там показывали попытку ограбления банка «Бэнк оф Таи», затем сообщили о плотине на реке Нампунг, об экспорте домашней птицы и наконец о новых операциях американцев во Вьетнаме.