Мир Темной звезды. Том 2
Шрифт:
– Только не там! – прервал ее Нимус. – Наши шансы значительно лучше на другой стороне. С грязевым полотном, укрывающим нас, могут пройти дни прежде чем они сообразят, что мы высадились.
– Боюсь, что нет. Наши мачты выдадут нас в любом случае, – сказала Кестер, указывая на огромные столбы, высоко возносившиеся над палубой. – Я надеюсь только на то, что там им потребуется больше времени, чтобы поймать нас.
– О чем ты говоришь? – спросил Нимус, поворачивая свою узкую голову из стороны в сторону, пытаясь понять смысл слов Кестер.
– Мачты торчат из полотна грязи, – объяснил Агис. – Я не думаю, что ты сможешь скрыть их, не правда ли, Нимус?
Джохзал немного подумал, потом сказал, – Я не могу скрыть мачты. – Затем он вынул небольшую палочку из кармана на животе. На конце жезла была крошечная маска. – Но я могу переодеть их в гигантов.
Кестер задумчиво потерла свою бугристую голову, потом пожала плечами.
– Вперед, пытайся, – сказала она. – Я не вижу, как ты можешь сделать наше положение хуже, чем сейчас.
После чего тарик вернулась на свое обычное место, а Нимус поторопился наложить заклинание на мачты. Ночная Гадюка медленно приближалась к берегу Митилена, все ниже опускаясь в грязь, так как Агис все больше уставал и чувствовал себя все хуже и хуже. Вскоре, в добавок к тошноте, аристократ почувствовал жар и слабость, а ручейки дурно пахнувшего пота потекли у него со лба. Он уже начал думать, что время звать на помощь, чтобы кто-нибудь сел в кресло компаньона и держал его, но тут на палубе загремел голос Кестер.
– Орудийные расчеты к баллистам, – скомандовала она. – Первая команда, поднять киль. Все остальные, свернуть паруса.
На дальнем конце корабля дюжина моряков суетилась у лебедок баллист, пригибая к палубе ручки трех отдельных орудий. За считанные секунды орудия были заряжены тяжелыми гарпунами с заостренными концами, толстыми, как тело дварфа.
На главной палубе группа нервничающих рабов собралась вокруг кабестана «вертикальный ворот, употребляемый для навивания якорного каната при тяге судов» и налегала на перекладины, закручивая толстый черный канат вокруг массивного деревянного барабана. Когда весь канат был выбран, он поднял киль – центральную кость плеча мекилота – из прорези в центре палубы. Кость была тщательно обработана и походила на плавник, к тому же она была отполирована до блеска, что мешало илу прилипать к ней.
Пока их товарищи с напряжением выбирали канат кабестана, остальные рабы вскарабкались на мачты и оттуда на ноки рей. Медленно, не торопясь, они поднимали тяжелые паруса на деревянные бимсы «поперечная балка, связывающая бортовые ветви шпангоута» и свертывали их, завязывая надежными, но быстро-освобождаемыми узлами. Когда они закончили, Ночная Гадюка пошла медленнее, направляясь к ближайшему месту стоянки.
Агис услышал, как Нимус выкрикнул магическое слово, затем увидел, что джозхал стоит в самой середине корабля, указывая на каждую мачту по порядку сво услышал, как Нимус выкрикнул магическое слово, затем увидел, что джозхал стоит в самой середине корабля, указывая на каждую мачту по порядку своим крошечным жезлом. Трио гигантов появилось на том месте, где только-что были мачты. Все они были немного меньше и не так лохматы, как Фило, долговязые и с рыжей, солнечно-бронзовой шертью. На плечах первого сидела голова барана, второго – орла и третьего – змеи.
– Погрузить шесты! – скомандовала Кестер. Тарик смотрела через королевский глаз, ее взгляд бы прикован к чему-то далеко впереди корабля. – Малый вперед!
Экипаж занял свои места и начал толкать корабль шестами. Для Агиса эта часть пути показалась чуть ли не длинее, чем путешествие вокруг острова. Один раз его чуть не вырвало, а через какое-то время он вдруг обнаружил, что у него перехватило дыхание, как во время бега. Тем не менее аристократ держался, и вскоре скалистый силуэт береговой линии выступил из тумана в дюжине ярдов от носа корабля.
– Приготовить трап, – приказала Кестер, все еще глядя через королевский глаз. Едва рабы успели шевельнуться, как из вороньего гнезда «площадка на грот-мачте, где сидит вахтенный матрос» донесся полный ужаса голос впередсмотрящего. – Гигант с правого борта! – Последовала короткая пауза, и он добавил. – Еще четверо с правого борта!
– Слишком много для замаскированного корабля, – проворчала Кестер, опуская королевский глаз. – Как близко? – крикнула она, поднимая глаза на верхушку главной мачты.
Когда тарик увидела трех звероголовых гигантов, стоящих на ее палубе, ее жесткая кожа побледнела. В первый момент Агис решил, что она испугалась иллюзии Нимуса, но быстро понял, что дело в другом.
– Не звероголовые! – выдохнула тарик.
В тоже самое мгновение громадный силуэт надвинулся с правого борта, шесть грубо-заплетенных кос закачались взад и вперед как маятники, пока гигант шел вброд к Ночной Гадюке. Хотя грязевая завеса мешала аристократу рассмотреть лицо гиганта, он мог видеть достаточно, чтобы сказать, что это был более – менее человек, с угловатыми формами лица и крючковатым носом, похожим на боевой топор. Пока аристократ глядел на него, колосс поднял руки над головой, держа в них огромный булыжник, ничуть не меньше самой длинной мачты Ночной Гадюки.
– Уходи, проклятый Сарам, – прогрохотал он.
Когда гигант согнул руки для броска, Кестер выкрикнула – Огонь!
В следующее мгновение Агис услышал как вибрирует канат, освобожденный от натяжения, и гарпун, размером с хорошее дерево, сорвался с баллисты и ударил прямо в грудь титану. С громким треском он проломил грудную клетку и ушел в тело. Гигант издал последний вопль боли, дыхание покинуло его. Валун, который он держал в руках, вывалился из рук и упал в грязь. Бросив удивленный взгляд на нос Ночной Гадюки, он уронил руки вниз и схватился пальцами за конец гарпуна, торчащий у него из груди. Затем, едва не задев корабельный бушприт, он повалился вперед.
Пока огневой рассчет пригибал ручку баллисты обратно в стартовую позицию, Кестер запрыгала от радости. – Это научит тебя, как поднимать камень на мой корабль! – выкрикнула она.
– Может быть стоит Нимусу убрать свое заклинание? – спросил Агис.
– Не сейчас, – пришел ответ. – Пусть они думают, что это звероголовые убивают их друзей, а не Ночная Гадюка.
Едва она закончила говорить, как второй булыжник вылетел из тумана и ломая такелаж сшиб воронье гнездо с главной мачты и разорвал веревки, держащие паруса. Сопровождаемый телом вопящего впередсмотрящего, камень отскочил от киля и рухнул на главную палубу.