Мир тесен
Шрифт:
– Прости Петрова. Разнарядка только по краю. Может тебе повезет, и останешься там после экзаменов, а это значит, предоставят жилье, будет, куда ехать с ребенком, – словно извиняясь, ответили ей.
Направление ей выдали в амбулаторию поселка за сто километров от города. Катя понимала, что по здешним заснеженным дорогам, она вряд ли сможет выехать за приделы поселка так же как в весеннюю распутицу, и навестить малышей. Предстояла разлука с детьми на два месяца. Заведующая оказалась на месте.
– Что ты так расстраиваешься? Ты сама видела, как живут у нас дети, как питаются, какой за ними уход. Два
Разве могла Катя предположить, что ее отъезд так резко изменит судьбу ее и ее детей.
Сара Львовна хорошо помнила свой разговор с сестрой: «Ты не можешь допустить выезд Кати, а тем более с ребенком. В нашем роду не место, для каких-то и нищенок и простолюдинок. Либо ты мне поможешь, либо на мою помощь можешь не рассчитывать и оставаться здесь навсегда. Как ты это сделаешь, меня не волнует». Это был ее шанс, и им надо было воспользоваться, уехав до приезда Кати.
Катя вернулась с практики в город после восьмого марта и прямо с автовокзала поехала в Дом малютки. На месте заведующей она увидела другую женщину.
– Простите, я к Саре Львовне, – растеряно сказала она.
– Сара Львовна здесь больше не работает, теперь я вместо нее. Что у вас за вопрос? – ответила ей незнакомка.
– Моя фамилия Петрова. У меня здесь двое детей на временном содержании, близнецы. Я могу их забрать? – спросила Катя волнуясь.
– У нас нет на содержании близнецов. Как вы говорите ваша фамилия? Петрова? Вот личные дела, – она открыла папку и внимательно посмотрела на Катю. – Покажите, Ваш паспорт, пожалуйста. – Пролистала паспорт и опять посмотрела на Катю. – Даже не знаю, как Вам это сказать.
– Что с малышами? – спросила с тревогой Катя.
– С малышами все в порядке, их месяц назад усыновили, а вот Вы умерли. – Растеряно ответила новая заведующая.
Услышав эти слова, Катя потеряла сознание. Заведующая вместе с детским врачом, приведя ее в сознание, уложили на диван и дали успокаивающего.
– Давай с самого начала и все по порядку, – попросила заведующая Катю.
Выслушав Катину историю, сделала вывод.
– Детей теперь тебе не вернуть. Основание для усыновления есть, все документы подлинные, усыновление законно, а добровольно новые родители не отдадут детей. Опять же тайна усыновления. Кто-то приложил к этому руку, и это кто-то свой. Ты представить себе не можешь, какие люди здесь замешаны. С чем ты пойдешь в суд? С жалобой на тетю, которая живет в другой стране. Тебя слушать никто не станет. А если это ни она? Смирись девочка и живи дальше, а дети еще будут.
– Как смириться? Как вообще с этим жить?
Дорога в общежитие не запомнилась, ноги сами привели ее туда. Вахтерша, взглянув на Катю, сразу почувствовала неладное и все высматривала, кого бы послать в комнату к Петровой. А Катя со слезами бросила чемодан у порога и снимала бельевую веревку, висевшую вдоль комнаты для сушки белья.
– Я не буду без вас жить, кровиночки мои, простите меня, я одна во всем виновата.
Вахтерша, увидев Ленку, прямо затрубила в голос.
– Бегом к себе, там что-то с Петровой.
– И ты меня Ося прости, не уберегла я детей. – Катя толкнула табурет.
Ленка влетела в
– С поломанными ногами, но живая подруга, – кричала она.
Катя загремела вниз, больно ударившись спиной.
– Дыши, родная, дыши. Молодец, дыши, – просила ее Ленка.
Катя закашлялась, а Ленка срезала и снимала веревку, защелкнув дверь, уложила Катю на кровать.
– Чего стучите? В цирк пришли? Представления не будет, и скажите этой слепой тетере, пусть очки заменит. Закрыла дверь и присела на кровать рядом с Катей: «Ты как?»
– Зачем помешала? Я жить не хочу. Я уже мертвая. – Катя, рыдая, рассказала все подруге.
– Тебе надо съездить к бабушке. Хочешь, я поеду с тобой? Давай завтра же и поедем. Чай горячий будешь? Нет, давай лучше валерьянку и в постель. Завтра, все завтра.
Поездка к бабушке, которая жила в десяти километрах от родного поселка Кати и в тридцати от города, далась ей нелегко. Все два часа поездки она молчала, смотря в одну точку. Бабушка была матерью отца Кати и воспитывала ее с десятилетнего возраста, после того как невестка, жена ее единственного сына, который погиб, приняла другого мужчину, родив ему уже троих детей. Здесь же Катя училась в школе, отсюда уехала в техникум, сюда приезжала летом с подругой, воспитанницей детского дома, на каникулы. Увидев внучку, сразу поняла, что-то случилось. Вместо веселой, жизнерадостной девушки перед ней стояла угрюмая «тень».
– Бабуля, мы всего на один день. Поговори с Катей, ей сейчас очень плохо, – говорила Ленка.
– Ты погуляй тогда, в сельпо, что ли сходи, – Сказала бабушка, – деньги на буфете.
Катя, сквозь слезы, рассказала только то, чего не знала бабушка, она делилась с ней всем. Бабушка была уверена, что внучка уехала и очень горевала от отсутствия писем. Они проговорили долго. «Проклятая семейка, ироды», – сетовала бабушка, готовя какой-то отвар.
– Ты попей голубка и в церковь пойдем потихоньку, – ласково говорила бабушка, подавая ей старую кружку.
– Я же комсомолка. Какая церковь бабуля? – не уверено произнесла Катя.
– Много тебе твой комсомол помог? Вот платок, покрой голову, – протягивая ей платок, спросила она.
Вернувшись из церкви, Катя даже поела. Ленка отдала бабушке гостинцы, купленные ею вместо подруги, и они вернулись в город. Катя после разговора с бабушкой как будто повзрослела. Она все еще молчала, но взгляд стал не отрешенным, а задумчивым.
– Ты как подруга? – все еще с тревогой спросила Ленка, обнимая ее.
– Будем жить Ленка надеждой, – тихо ответила Катя, положа ей голову на плечо.
Катя написала письмо Иосифу: «Ося, любимый, я потеряла наших детей, и эта потеря всегда будет между нами. Если я их не могу вернуть, буду, хотя бы где-то рядом. Прощай. Катя». Подруги вместе готовились к экзаменам, а когда их сдали, вместе пошли в Дом малютки. Ленка, оставив Катю у входа пошла к заведующей.
– Вы меня извините заранее, я знаю это не положено, я даже догадываюсь, чем это может для Вас закончится, но поймите, второй раз я могу не успеть достать ее из петли. Она не причинит зла ни детям, ни их новым родителям, если попрощается с детьми, пусть тайком или случайно встретившись, может, оживет. Дайте мне адреса усыновителей.