Мир ведьмаков
Шрифт:
Обладающие всеми этими качествами игроки встречаются чрезвычайно редко. Вот для настоящего игрухи эти качества просто обязательны. А уж для игрухи высшего класса, такого, как он…
Исмаил тихо хмыкнул.
Не слишком ли он распушил хвост? Есть еще одно качество, присущее игрухам действительно высшего класса — умение вжиться в любую игрушку, поверить в нее так, словно бы это самый настоящий, реальный мир.
Вот тут-то и есть закавыка. Тут он слегка не дотягивает, например, в тех игрушках, действие которых происходит в мире космических кораблей и освоения других планет. Однако
Исмаил допил коктейль и поставил пустой стакан на стол.
Деньги.
Ах, если бы работа игрухой еще и приносила достаточно денег для того, чтобы поддерживать тот уровень жизни, к которому он привык. Но — нет. Живи он только на доходы от этой профессии, то мог бы себе позволить лишь тесную квартирку на мурнадцатом этаже какого-нибудь жилкомлекса, а не свой собственный, настоящий дом, расположенный, причем, в неплохом районе. Дом, обладающий более чем стандартным набором удобств.
Кстати, о деньгах… В последнее время он несколько поиздержался, а гонорар за «Договор с сатаной» будет получен не раньше, чем он закончит работу. Не настала ли пора сделать рейд в какой-нибудь из филиалов государственного банка?
Исмаил взял опустевшие бокал и тарелку и сунул их в мойку. Включив ее, он попытался прикинуть, куда именно он сегодня нанесет визит, и достаточно быстро наметил один из филиалов, в котором последний раз был около года назад.
После этого он перешел в гостиную и потратил не менее получаса на кое-какие приготовления к предстоящему визиту. Закончив их, он надел на шею один из своих самых ценных амулетов — небольшой бархатный мешочек на шелковом шнурке. В мешочке находился причудливой формы кусочек лидосхемы, помещенный в шарик, состоящий из смеси черного свечного воска и пепла летучей мыши.
Исмаил уже хотел было покинуть дом, но тут кокон компа довольно учтиво осведомился:
— Хозяин, ты не забыл о процедуре контроля?
— Нет, — заверил его Исмаил.
— Я просто хочу напомнить тебе, что максимально удаленный срок на данный момент составляет два часа сорок пять минут. После того как он истечет, наступит срок стандартного допуска в полчаса, но после него я вынужден буду сообщить копам об инциденте уклонения от обязанностей гражданина.
— Я вернусь раньше чем через два часа, — сказал Исмаил. — Можешь не волноваться.
— Уверен, для волнения действительно нет никаких причин, — заявил комп. — На эту мысль меня наводит то, что за последние двадцать лет ты ни разу не допустил инцидента уклонения.
— Так оно и есть, — сказал Исмаил. — И все же спасибо за напоминание. Будь уверен: в уклонисты я не подамся ни за какие коврижки.
— Мне всего лишь пришлось выполнить свои обязанности, которыми я не имею возможности пренебречь.
— Ну конечно, — сказал Исмаил.
Пришлось потратить еще с полминуты на приготовление необходимого заклинания. Наложив его на комп, Исмаил убедился в его действенности и вышел на улицу.
Ну вот, теперь в течение суток о прохождении процедуры контроля можно было не беспокоится. Потом, конечно, придется заклинание обновить.
Когда все это кончится? Неужели ему так и не удастся вернуться домой?
Диспетчера звали Мелинада. Пару лет назад в соответствии с требованиями моды она сделала вытяжку фигуры процентов на двадцать пять — тридцать, и теперь сидеть в стандартном кресле ей было не совсем удобно.
Впрочем, она, очевидно, прекрасно понимала, что никто ради ее удобства не станет менять стандартную, одобренную многими инструкциями мебель, и не жаловалась. В конце концов, как и всегда, неумолимая богиня моды требовала новых, все более тяжких жертв и обязывала приносить их безропотно, обещая взамен всего лишь возможность выделиться из толпы, а также призрачный шанс завладеть-таки вниманием сказочного принца, возможно, даже обитающего в одном из надоблачных домов, жить в которых, по слухам, все равно что удостоиться вознесения в рай. Ради этого можно было и потерпеть.
Проходя мимо Мелинады и машинально поглядывая на ее слишком длинные ноги, Флинн вспомнил прозвище, которым наградили вот таких, подвергшихся вытяжке фигуры женщин. Их называли «паучихами».
Гм… Что-то в этом прозвище, несомненно, было. Иначе бы оно так не запомнилось. И все-таки существовала некая странная красота этого вытянутого тела, этих невообразимо длинных и тонких ног, некая манящая прелесть лица, имеющего почти нечеловеческие пропорции…
Паучиха? Нет и еще раз нет! Скорее — сказочное создание, случайным образом оказавшееся в кресле диспетчера, сумевшее превратить свою шкурку в форменную одежду и с помощью чар внушившее всем окружающим, будто его появление не выходит за пределы нормы.
Обдумывая это, Флинн прошел в свой кабинет, большую часть которого занимали стол, удобное кресло и кокон компа. Усевшись в кресло, он почти сразу же ощутил, как все предыдущие события этого дня постепенно удаляются, становятся почти нереальными, словно он оказался в мире, не имеющем отношения к тому, в котором каждый день просыпался, пил, ел, прогуливался и просто жил, ничем, казалось, не отличаясь от других людей.
Собственно, так оно и было.
Здесь, в этом мире, ограниченном стенами его кабинета, он переставал быть обыкновенным человеком, превращался в охотника, терпеливо ожидающего появления добычи.
Он ухмыльнулся.
Охотник или… хм… паук, поджидающий появления жирной мухи? Почему бы и нет? Паук… и паучиха-диспетчер…
Забавно.
Он откинулся на спинку кресла, поднял голову и стал обозревать потолок, внимательно и с любопытством рассматривая одну за другой усеивающие его трещинки штукатурки, словно они имели хоть какую-то ценность, а не являлись всего лишь напоминанием о том, что в его кабинете давно пора провести ремонт.
Наконец очередь дошла до фиолетового, размером со шляпу пятна в одном из углов потолка, и коп попытался в очередной раз прикинуть, что послужило причиной его появления.