Мир звезд
Шрифт:
– Я не могу в это поверить. Ты уже убеждал меня, что у тебя договоренность с правительством Израиля о слежке за их агентами.
– Договоренность есть. Но я не отвечаю за то, что происходит в этом суверенном государстве. Ты сам обнаружишь, что это народ с очень твердым характером. А сейчас я раскрою тебе секрет, и это – одно из доказательств моей искренности, потому что вместе с этим отдаю себя в твои руки. Я, под кодовым именем Кассий, снабжал израильтян секретной информацией. Они очень благодарны, потому что я ничего не просил взамен, кроме сознания, что тружусь на благо человеческой расы. Они прекрасного мнения о Кассии, и поэтому ты будешь пользоваться их доверием, если откроешь, что Кассий –
Выбор? Ян не верил, что таковой существует. Он не сомневался, что любая попытка передать информацию другому офицеру безопасности мгновенно закончится его уничтожением. Сергуд-Смит не способен был допустить, чтобы такое случилось. Нет, он будет следовать плану. Передаст послание в Израиль, и пусть уж они там решают, кто такой его деверь на самом деле. Мир перевернулся с ног на голову. Отчасти рассказ Сергуда-Смита может быть правдив. Он был способен ради собственной выгоды покинуть тонущий корабль. Ян понимал, что он выныривает из пучины.
– Хорошо, – сказал он, – говори, что мне нужно сделать.
– Славный парень. Ты не пожалеешь.
Сергуд-Смит подошел к столу и взял толстый пластиковый конверт, вручив его Яну.
– Сейчас я собираюсь посадить тебя на самолет до Нью-Йорка. Здесь тебе находиться небезопасно, потому что в Калифорнии и Аризоне по-прежнему все тебя разыскивают. Но я не допустил, чтобы тревога распространилась на всю страну. В «Уолдорф-Астории» заказана комната. Отдохни там, купи что-нибудь из одежды, поешь как следует. Потом, когда со всем этим покончишь, открой пакет и вызубри основную содержащуюся в нем информацию. Не обязательно слово в слово, главное, чтобы ты был осведомлен обо всем, что тут содержится. Здесь находится информация о Безопасности, которую я подготовил для передачи в Израиль. С моей стороны это крайне преступно, а потому не показывай пакет никому. У тебя будет восемь часов для чтения, после чего бумага самоуничтожится. Тогда позвони мне – номер на обратной стороне конверта – чтобы я мог сделать следующий шаг. Есть вопросы?
– Столько, что я не знаю, с какого начать. Со всем этим нужно хотя бы немного освоиться.
– Понимаю. Ну что ж, приветствую тебя на борту, Ян. Все-таки чудесно, когда кто-то может тебе помочь спустя все эти долгие годы работы в одиночку, – он протянул руку.
Ян взглянул на нее и, после длительной паузы, покачал головой.
– Я не умею забывать так легко. Слишком уж много крови на руке, которую ты мне протягиваешь.
– Не слишком ли ты драматизируешь?
– Возможно. Я буду сотрудничать с тобой, потому что не имею иного выбора. Но это не значит, что мне это нравится или что мне нравишься ты. Понятно?
Глаза Сергуда-Смита чуть прищурились, но, когда он заговорил, гнева в голосе не чувствовалось.
– Как скажешь, Ян. Успех для нас более важен, чем личные чувства. А теперь тебе пора уходить.
10
Ночью Яна разбудил грохот дальних разрывов. Здесь, на тринадцатом этаже, он ясно услышал их, несмотря на звуконепроницаемые, с двойными стеклами, окна. Он открыл дверь и вышел на балкон. За городом что-то ярко пылало. Выли сирены, по улицам внизу прорывались полицейские и пожарники. За пределами комнаты с воздушным кондиционированием было дымно и жарко, и он не стал смотреть
Утром, когда он нажал кнопку, открывающую жалюзи, в комнату пролился яркий солнечный свет. Неотличимый от оригинала Рембрандт, висевший на дальней стене, превратился в экран, когда он включил телевизор. Ян высветил заголовки новостей, набрал «МЕСТНЫЕ НОВОСТИ», затем «ВЗРЫВЫ И ПОЖАРЫ». Список исчез, его сменила сценка вокруг парковой скамьи. На разных концах скамьи сидели мужчина и женщина, они лучились благополучием, здоровьем и были загорелы. Более того, они были совершенно нагими. За скамьей была зеленая трава и деревья, а на тропинке поклевывали землю несколько голубей. Мужчина и женщина улыбнулись ему, показав сияющие белые зубы.
– Доброе утро, – сказал мужчина. – Я – Кевин О'Доннел.
– А я Патти Пирс. Кому из нас, мне или Кевину, сообщить вам сегодняшние новости?
И они стали ждать, застывшие и неподвижные, и голуби тоже были неподвижны, даже листва, которую до этого шевелил ветерок, замерла. Контроль компьютера ждал его решения.
– Патти, конечно, – сказал Ян, и камера мгновенно перешла на девушку; она встала и улыбнулась в его сторону. Была ли она реальна, или это всего лишь программа компьютера – не имело значения. Она была красива и желанна, и умела делать новости более интересными. Хотя он не мог понять, что общего может быть между новостями и голыми обозревателями.
– Ночью Эппл был очень занят, – сказала Патти, стоя и показывая себе через плечо. Парк исчез, уступив место горящему зданию; высоко в небо взлетали огненные языки. По улице перед ним был расстелен пожарный такелаж, и люди со шлангами сражались с пожаром. Патти, обворожительно крутя задом, подошла и забралась в водительское кресло подъемного крана.
– Этот склад запылал в утренние часы и сгорел, как сарай, Сэр! Сюда прибыли четыре команды, и лишь к рассвету им удалось победить огонь и не дать ему распространиться. Краска и химические вещества, которые хранились на складе, сделали работенку для наших героев в шлемах очень даже горячей, да-да, сэр. Никто не знает, как возник пожар, но, без сомнения, это был поджог.
Один из героев в шлемах подбежал и отцепил от корпуса машины какую-то деталь снаряжения, даже не заметив Патти. Компьютерное подражание было бесподобным: ей ни к чему было даже присутствовать на пожаре, достаточно студийной записи.
Кто-то постучал в дверь. Ян включил телевизор и улыбнулся своему чувству вины: все остальные ведь слушали голых обозревателей.
– Войдите! – крикнул он, и дверь открылась.
– Доброе утро, сэр, прекрасное утро, – сказал официант, толкая перед собой столик с завтраком для Яна. Официант был молодой, белый, слегка гнусавил, на верхней губе его боролись за существование клочкастые усики. Он поклонился и переставил поднос на столик возле кровати.
– Ночью, я слышал, был пожар, – сказал Ян.
– Это работа черномазых, – сказал официант, тяжело дыша открытым ртом. – Никто из них не пришел сегодня работать на кухню, ни один. Это само за себя говорит.
– Думаете, это они устроили поджог? В новостях сказано, что виновник неизвестен...
– Всегда так говорят. Это наверняка черномазые. Ну, на этот раз Гарлем спалят до основания.
При появлении такой звериной ненависти Ян почувствовал себя неуютно. Он налил себе кофе, официант поклонился и вышел. Ян никогда даже не представлял, насколько Америка населена расовыми барьерами. Должно быть, они существовали всегда, пусть и не на поверхности. Теперь их вызвала из глубины военная лихорадка. Он с этим ничего не мог поделать, совершенно ничего. Он снова включил новости, и, дождавшись, когда Патти покинет экран, принялся за яйца и бекон.