Мир

Кравченко Дмитрий Юрьевич

Когда он выходил, у "Зубра" собралось много народу, большинство из тех, что жили рядом. Пока он осторожно укладывал на землю, своего неожиданного пациента, громко и чётко пронёсся над всем шумом и гамом голос старосты деревни, словно огибая весь народ он шёл прямо к лекарю.

– Филипп!
– Выпалил староста, впопыхах расталкивая народ и пробираясь к знахарю.
– Что случилось? Сможешь, мать, вообще рассказать, что тут произошло? От этих так разит, да ещё понятно, не каждое третье слово, если б не услышал грохот, подумал, что они снова перебрали, - с небольшой одышкой добавил Староста.

– Простите,

Генри, я вышел минут за двадцать до "этого".

– Проклятье!
– Со смесью злобы и отчаяния проговорил Генри.

– Там произошло месиво, не иначе, - несколько подождав ответил юноша.
– Из выживших нашёл только девушку... Слушайте. Её к Калену надо, он лучше с этим справится.

– Да.. Да, верно...
– Чуть отстранённо ответил староста не сводя глаз с харчевни, но потом быстро пришёл в себя.

– Вы, двое! Самые трезвые, возьмите девушку, да помогите парню.
– уже своим обычным тоном, начал отдавать приказы староста.

– Стража! Трое, за мной, остальные не пропускать народ в здание!
– прокричал он.

– Ну пойдёмте, посмотрим на "месиво" в "Зубре".
– Уже себе под нос пробормотал староста, так, что эти слова услышал только Филипп.

Генри удалился в остатки харчевни.

Филипп, расстелил на земле ткань, из своей сумки. С помощью новоиспечённых помощников, переложил на неё девушку и с импровизированными носилками двинулся в дом знахаря.

Теперь, когда они шли в дом знахаря, при свете Луны Филипп смог разглядеть ту, кого спас, он уже поглядывал на неё в таверне, но приличия и скромность не позволяли бесцеремонно пялиться, только украдкой, на пару мгновений. Что-то его тянуло к ней. Ему сложно было определить что в ней его влекло, может, сказывался его молодой возраст, гормоны, но её образ сейчас чётко откладывался в памяти юноши. Со всеми её молодыми, но уже сформировавшимися изгибами, пышными бёдрами, тонкой обтянутой плотной кожей талией...

"Так, не о том думаешь, Филя. Отнесёшь её к Калену, а сам обратно в таверну, как говорит учитель: Вот пастух пытается пристроиться к своим овцам? Нет! Вот и ты к своим не пытайся!" - Поймал он себя, на праздной мысли. Не сработало. Мысли о девушке всё равно заполняли голову ученика знахаря.

На окраине села, вблизи реки Красной располагался дом знахаря, его можно было описать как уютный дом на берегу реки, сделанный из ренвельского дуба, много часов рассказывать, как оно строилось, сколько пальцев потерял плотник при его строении, но это не имеет никакого смысла, ведь уже на подходе, бригада новоиспечённых спасателей обнаружили для себя, что таверна на пути невообразимого нечто, оказалась вторым пунктом. От "уютного" строения остались одни брёвна.

Сказать, что Филипп был изумлён, значит промолчать. От увиденного знахарь впал в ступор. Нещадно он начал перебирать в голове разные варианты спасения учителя. Его могла и не быть там, он мог быть где-то в другом месте, но в сознание закрадывалась страшная мыслишка, учителя больше нет.

Так и продолжал бы Филя погружаться в пучины собственного сознания, но неожиданно проснувшаяся девушка, лишь одним своим охрипшим вздохом, вытащила его обратно на свет. Понимание, что дальнейшая судьба всех, кто в деревне, сейчас полным грузом легла на плечи Филиппа, обрушилась на него как камень, размером с гору. "Вот он тот момент..." подумал знахарь. Ведь когда помощи ждать неоткуда, фанатичное желание помогать сменяется хладнокровным спасти. Теперь ученик понимал своего учителя

За секунду, собравшись с мыслями и постаревший лет на пять, знахарь начал командовать:

– Быстро! Положите её на землю.

Ну, а двум уже изрядно протрезвевшим постояльцам таверны ничего не оставалось, как повиноваться.

В этот момент Филипп чувствовал себя, очень неуверенно, но из всех сил старался сосредоточиться и отринуть все мысли. Он начал крутиться над девушкой, доставать какие-то микстуры и травы.

Лунный свет будто сконцентрировался в этом месте. Освещая всю округу. Мягко ложась на спину Филиппа, он придавал новые оттенки его коричневой рубахе и чёрным кожаным штанам. Его длинные, рыжие волосы, собранные в небольшой пучок на затылке, распустились от бега и приобрели какой-то неестественный цвет, магический...

В центре деревни снова послышались крики, знахарь, преисполненный работой вскочил.

– - Так, тут я сделал всё, что мог. Я в деревню, вы оставайтесь здесь, чтобы ни случилось, не отходите от неё.

Двое помощников одобрительно кивнули.

– - И ничего с ней не делайте, а то мы со старостой, вас заживо похороним!

Без предыдущего энтузиазма они кивнули снова.

Со всех ног Филипп побежал в деревню. Он бежал, а к ночному голубому оттенку деревни прибавился жёлтый, языки пламени охватывали дом за домом, озаряя ночь ярким светом.

Когда Филипп добежал ему предстала перед глазами странная картина. На против давно разрушенной и недавно загоревшейся харчевни стояло огромное существо, Филиппу чудилось, что это просто длинный сгусток змеиной чешуи с крыльями летучей мыши и длинным хвостом с оперением из костяных кольев. Но даже это не так повергло его в шок, как то, что напротив этого чудища стоял человек. Сжимая в одной руке полуторный меч, а другой разламывая какой-то камень. Чудище и человек застыли напротив друг, друга. Сошедшиеся в безмолвной дуэли.

Он был одет в когда-то белые одежды с синими вставками, который были порваны и все измазаны в грязи и какой-то зелёной слизи, которая разъедала одежды человека, испуская такого же цвета газ. На рту его была повязка из порванной ткани, а глаза и нос скрывала странная металлическая маска, которая светилась разноцветными витками. На маске появился нового цвета виток, он покачнулся, направил свою левую руку на существо и сильнее сжал свой меч. Левая рука дрожа опустилась ниже существа, из неё вырвалась зелёная пыль и врезалась в землю, под существом земля начала проваливаться, От такой неожиданности оно сразу провалилось.

Филипп не знал, да и не понимал, что ему делать.

Чудище расправило свои крылья и сделало рывок вверх, попутно выплёвывая в своего врага зелёную ядовитую слизь. В ответ человек кинул в слизь повязку с лица и делая рывок выставил меч перед собой. Клинок вонзился в шею этому подобию змеи и окрапился бордово зелёной жижей. От силы удара, существо перевернулось, а мужчина запрыгнул на него сверху из последних потуг пытаясь пропихнуть меч глубже, а земля продолжала, как зыбучий песок жадно заглатывать чудище и продолжающего его атаковать человека.