Миромагия
Шрифт:
А спустя полгода Артем вернулся домой. Только спустя много лет Семен узнал, что Артем "зазвездился". Он начал много пить, хамить режиссеру, попробовал наркотики и почти прописался в ночных клубах столицы. Спустив гонорары на ветер, Артем вдруг обнаружил, что на новые роли его никто не приглашает, а в кинокомпаниях вообще-то не ждут. Побродив еще месяц среди бывших друзей, он решил вернуться домой, чтобы хоть как-то спасти свою стремительно разрушавшуюся жизнь.
А еще через два месяца Семен прибежал с баскетбола домой, чтобы
Семен сделал первый осторожный шаг. Первое в жизни столкновение со смертью, это всегда неимоверно тяжело. Как будто много лет ты живешь в прозрачном кубе, который огораживает от смерти, а потом невидимая рука со здоровенным молотком расшибает куб на мелкие осколки. И ты ощущаешь дыхание смерти. Смерть пробирает до костей невидимыми пальцами, приглядывается, оценивает. Раньше она тебя не видела — и ты был бессмертным. А теперь заметила, поставила галочку в бесконечном списке, напротив твоей фамилии.
По коже Семена пробежала дрожь. После того дня он начал чувствовать себя не в своей тарелке. Ему казалось, что смерть идет за ним по пятам… После смерти Артема мама замкнулась в себе. Она не перестала быть хорошей матерью, но отношение к жизни изменилось. В их доме все реже звучал смех или играла музыка. Дом превращался в обитель скорби. Из этого дома Семен не мог убежать даже сейчас. Спустя много-много лет.
Семен подошел ближе и присел на одно колено перед братом. Кстати, это был не его брат. Кто-то очень похожий. В воспоминаниях всегда искажается реальность. Может быть, незнакомец был не так мертв?
Он открыл глаза и посмотрел на Семена. Улыбнулся, растягивая серую пену вокруг губ.
— Приветик! — Сказал незнакомец. — Помнишь меня?
— Ты не мой брат. — Отозвался Семен.
— Понятное дело. Я один из бесов. Один из тысяч бесов, которых ты изгнал из этого мира. — Незнакомец протянул руку и размазал пену по всему лицу. Глаза его — ярко красные точки — будто горели в молочном свете. Запах подгоревшего кофе усиливался, вызывая легкую тошноту.
— Тогда при чем здесь кухня? — спросил Семен. — Это совершенно разные воспоминания.
— У тебя все едино. — хихикнул незнакомец. — Ты еще не понял? Ты не видишь бесов. Ты не даешь своему брату поговорить с тобой. Он все пытается пробраться в мир живых, чтобы оставить тебе послание. А ты прогоняешь его обратно, швыряешь в него заклинаниями, заговорами, вышибаешь из тела. Сколько тел уже? Пятнадцать? Семнадцать?
Семен покачал головой.
— Это неправда. Я видел бесов. Многие из них вообще ничего не говорили. Они просто хотели перегрызть мне руку. Последний кричал о конце света. Среди них не было моего брата…
— Ну, возможно, некоторые бесы и правда пытались выбраться через тела людей в ваш мир. —
— А зачем их слушать? И так все понятно.
— Но твой брат…
— Хватит о моем брате! — рявкнул Семен и сам испугался своего голоса. Добавил чуть тише. — Он уже давно мертв. Он сам загнал себя в гроб, тут некого винить. Что он может мне рассказать? О загробной жизни? О том, чего не существует?
— Ты же боишься не только смерти.
— Я и смерти не боюсь.
— Ты смотрел на своего брата, как он умирает здесь, на полу в кухне, и тебе стало так страшно, что ты готов был убежать на край света и никогда не возвращаться. Ты начал бояться жить. Тебе стало казаться, что смерть поджидает за каждым поворотом. Автомобиль мог легко сбить тебя, кирпич мог упасть с крыши недостроенного дома прямо на голову, какой-нибудь щенок мог лизнуть тебя в щеку и занести неизлечимую болезнь… Ты стал параноиком, Семен. Самым настоящим.
Незнакомец захихикал. Противно, приглушенно. Семен бессильно сел на холодный пол, упершись спиной о буфетницу. Кофе шипел на огне.
Прав был незнакомец?
— Я всю жизнь пытался уйти от этого. — произнес Семен вполголоса.
— Ты сломал всю свою жизнь. — ответил незнакомец. — Закрылся от всех. От матери, от двоюродной сестры, от учителей, даже от своей девушки (как она тебя вообще нашла — непонятно). Ты боишься раскрыться, потому что не хочешь перемен. Ты изгоняешь бесов, потому что думаешь, что таким образом продлишь свою жизнь. Неужели ты думаешь, что смерть наблюдает и ставит плюсики напротив твоей фамилии за каждый верный шаг? Ты вообще уверен, что делаешь правильные шаги?
— И как же быть?
— Перестань бояться и выслушай, наконец, всех вокруг. Кроме матери, у нее уже давно старческий маразм. С матерью ты опоздал лет на пять.
— Думаешь, это поможет?
— Если бы я прислушался, мне бы помогло. — сказал незнакомец.
Семен повернул голову. Перед ним лежал не незнакомец, а Артем. Как-то совершенно естественно осознавать, что ты все это время разговаривал с собственным братом, пусть и умершим.
— Ты вроде как моя совесть, что ли? — спросил Семен.
— Нет. Я твои воспоминания. — отозвался Артем. — Еще я пробовал пробиться к тебе с помощью живых людей, но ты профессионально выбрасывал меня обратно в мир мертвых.
— Я же не знал.
— Ну, теперь знаешь.
— И что мне делать дальше?
— Во-первых, не совершать моих ошибок. — сказал Артем. — Во-вторых, думаю, ты у меня умный и сам обо всем догадаешься. В-третьих, не трать время попусту. Жизнь коротка.
— Я так и сделаю.
— Вот и славно.
Семен поднялся с холодного пола. Артем остался лежать на спине. Он улыбался и подмигивал. Семен выключил газ, и кофе перестал шипеть, хотя его запах наполнил всю кухню. Запах, который не выветрится из сознания Семена никогда.