Ужасна и упорна была эта борьба. Дети Крона утвердились на высоком Олимпе. На их сторону стали и некоторые из титанов <…> Опасна была эта борьба для богов-олимпийцев. Могучи и грозны были их противники титаны. <…> Зевс метал одну за другой пламенные молнии и оглушительно рокочущие громы. Огонь охватил всю землю, моря кипели, дым и смрад заволокли все густой пеленой.
Наконец могучие титаны дрогнули. Их сила была сломлена, они были побеждены. Олимпийцы сковали их и низвергли в мрачный Тартар, в вековечную тьму.
Г. Гейне. Боги Греции
Пышноцветущая луна! В твоем сияньиТекучим золотом сверкает море.Как ясность дня, заколдованно-помраченная,Пролился твой свет над прибрежным простором.А в беззвездном голубоватом небеПроплывают белые облака,Как богов изваянья гигантскиеИз сверкающего мрамора.Нет, не поверю вовек: это не облака! —Это сами боги, боги Эллады,Что некогда радостно правили миром,А ныне из царства забвенья и смертиЯвились, как призраки непомерные,В небе полночном.В ослеплении странном гляжу изумленныйНа реющий Пантеон:Торжественно-немы в движении грозномИсполинские образы.Вот этот – сам Кронион, властитель неба.Кудри его белоснежны,Прославленные, Олимп сотрясавшие кудри.Он потухшую молнию держит в руке,На лице его – горечь и горе,Но и гордость былая почила на нем.То добрые были, о Зевс, времена,Когда упоительно ты наслаждалсяНимфы и отрока лаской и жертвой обильной.Но и боги не вечно правят вселенной:Юные боги старых свергают,Как
некогда сверг ты седого отцаИ родичей – мощных титанов,Отцеубийца Юпитер!И тебя узнал я, гордая Гера!Ревнивой тоске твоей наперекор,Другая владеет скипетром мира,И ты уже давно не царица небес.Широко раскрытые очи померкли,И силы не стало в лилейных руках,И месть твоя вовек не настигнетНи девы, бога зачавшей,Ни чудотворящего божьего сына.И тебя узнал я, Афина-Паллада!Как случилось, что щит твой и мудрость твояОтвратить не сумели погибель великих?И тебя я узнал, и тебя, Афродита,Встарь золотая, теперь серебристая!Пусть дивный твой пояс тобой не утерян,Но тайно страшусь я твоей красоты,И, если бы ты осчастливить меняЗахотела, как древних героев,Прекрасной плотью, столь щедрой на ласки,Я умер бы тотчас от страха:Богинею мертвых явилась ты мне,Сладострастная Венус!С любовью не смотрит уже на тебяСтрах наводящий Арей.Юноша Феб-АполлонПечален. Молчит его лира,Что так радостно пела в час пиршеств богов.Еще печальней Гефест —И недаром: вовек, хромоногий,Не сменит он Геру на трапезе шумной,И в чаши вовек не нальет хлопотливоОн дивный нектар. Давно уже смолкНеумолчный когда-то смех небожителей.Никогда не любил я вас, боги Эллады:Ненавистны мне были древние греки,Да и римляне тоже не по сердцу были.И все ж сожаленье святоеИ острая жалость – пронзили мне сердце,Когда я увидел вас в вышине,Забытые, мертвые боги,Вас, тени, кочевники ночи,Туман легковесный, развеваемый ветром.И стоит мне вспомнить, как робки и лживыТе боги, которые вас победили,Ныне царящие унылые новые боги,Вредоносные в шкуре смиренья овечьей, —О, тогда, весь во власти мрачного гнева,Я готов разрушать все новые храмыИ за вас бороться, старые боги,За вас и ваши добрые нравы,Божественно благоуханные.И перед вашими алтарями,Что вновь устремились бы ввысь,Окутавшись жертвенным дымом,Я сам преклонил бы колена,Простирая молитвенно руки, —Затем, что – пусть, древние боги,Вы всегда, участвуя в битвах людей,Примыкали к партии победителей —Великодушнее вас человек,И в бою небожителей я склоняюсьК партии побежденных богов.Так я закончил. И на глазах у меняПокраснели бледные лики,Сотканные из облаков,И, как умирающие, в раздумии скорбном,Взглянули они на меня – и пропали.И сразу скрылась луна,Затянута пологом тучи темнеющей.Вздыбилось пенное море,И выступили победно на небеВечные звезды [8] .
Великая богиня Гера, жена эгидодержавного Зевса, покровительствует браку и охраняет святость и нерушимость брачных союзов. Она посылает супругам многочисленное потомство и благословляет мать во время рождения ребенка.
Великую богиню Геру, после того как ее и ее братьев и сестер изверг из своих уст побежденный Зевсом Крон, мать ее Рея отнесла на край земли к седому Океану; там воспитала Геру Фетида. Гера долго жила вдали от Олимпа, в тиши и покое. Великий громовержец Зевс увидал ее, полюбил и похитил у Фетиды. Боги пышно справили свадьбу Зевса и Геры. Ирида и хариты облекли Геру в роскошные одежды, и она сияла своей юной, величественной красотой среди сонма богов Олимпа, сидя на золотом троне рядом с великим царем богов и людей Зевсом. Все боги подносили дары повелительнице Гере, а богиня Земля-Гея вырастила из недр своих в дар Гере дивную яблоню с золотыми плодами. Все в природе славило царицу Геру и царя Зевса.
9
Гера (у римлян Юнона) – богиня неба, покровительница брака, охранительница матери во время родов; особо почиталась в Спарте, Коринфе, в Олимпии и в Аргосе, где находился знаменитый храм. В мифах о Гере отразилось и положение женщины в Греции. Как греческая женщина не пользовалась равноправием с мужчиной и в значительной мере находилась в подчинении у мужа, так и Гера находится в подчинении у своего мужа Зевса. В культе Геры сохранились следы тотемизма; мы имеем сведения, что ее иногда изображали, например, с головой лошади. Уже это указывает на то, что Гера – одна из древнейших богинь Греции.
Гера царит на высоком Олимпе. Повелевает она, как и муж ее Зевс, громами и молниями, по слову ее покрывают темные дождевые тучи небо, мановением руки подымает она грозные бури.
Прекрасна великая Гера, волоокая, лилейнорукая, из-под венца ее ниспадают волной дивные кудри, властью и спокойным величием горят ее очи. Боги чтут Геру, чтит ее и муж, тучегонитель Зевс, и часто советуется с ней. Но нередки и ссоры между Зевсом и Герой. Часто возражает Гера Зевсу и спорит с ним на советах богов. Тогда гневается громовержец и грозит своей жене наказаниями. Умолкает тогда Гера и сдерживает гнев. Она помнит, как подверг ее Зевс бичеванию, как сковал золотыми цепями и повесил между землей и небом, привязав к ее ногам две тяжелые наковальни.
Могущественна Гера, нет богини, равной ей по власти. Величественная, в длинной роскошной одежде, сотканной самой Афиной, в колеснице, запряженной двумя бессмертными конями, съезжает она с Олимпа. Вся из серебра колесница, из чистого золота колеса, а спицы их сверкают медью. Благоухание разливается по земле там, где проезжает Гера. Все живое склоняется пред ней, великой царицей Олимпа.
Ио
Часто терпит обиды Гера от мужа своего Зевса. Так было, когда Зевс полюбил прекрасную Ио и, чтобы скрыть ее от жены своей Геры, превратил Ио в корову. Но этим громовержец не спас Ио. Гера увидела белоснежную корову Ио и потребовала у Зевса, чтобы он подарил ее ей. Зевс не мог отказать в этом Гере. Гера же, завладев Ио, отдала ее под охрану стоокому Аргусу. Страдала несчастная Ио, никому не могла она поведать о своих страданиях; обращенная в корову, она была лишена дара речи. Не знающий сна Аргус стерег Ио, не могла она скрыться от него. Зевс видел ее страдания. Призвав своего сына Гермеса, он велел ему похитить Ио. Быстро примчался Гермес на вершину той горы, где стерег стоокий страж Ио. Он усыпил своими речами Аргуса. Лишь только сомкнулись его сто очей, как выхватил Гермес свой изогнутый меч и одним ударом отрубил Аргусу голову. Ио была освобождена. Но и этим Зевс не спас Ио от гнева Геры. Она послала чудовищного овода. Своим жалом овод гнал из страны в страну обезумевшую от мучений несчастную страдалицу Ио. Нигде не находила она себе покоя. В бешеном беге неслась она все дальше и дальше, а овод летел за ней, поминутно вонзая в тело ее свое жало; жало овода жгло Ио, как раскаленное железо. Где только не пробегала Ио, в каких только странах не побывала она! Наконец, после долгих скитаний, достигла она в стране скифов, на крайнем севере, скалы, к которой прикован был титан Прометей. Он предсказал несчастной, что только в Египте избавится она от своих мук. Помчалась дальше гонимая оводом Ио. Много мук перенесла она, много видела опасностей, прежде чем достигла Египта. Там, на берегах благодатного Нила, Зевс вернул ей ее прежний образ, и родился у нее сын Эпаф. Он был первым царем Египта и родоначальником великого поколения героев, к которому принадлежал и величайший герой Греции, Геракл.
Гомер. Илиада (фрагменты)
Восколебалась на троне, и дрогнул Олимп многохолмный.Быстро вещала она к Посейдону, великому богу:«Бог многомощный, колеблющий землю! ужели нисколькоСердце твое не страдает о гибнущих храбрых данаях!Тех, что и в Эге тебе, и в Гелике столько приятныхЖертв и даров посвящают? споспешествуй им ты в победе!Если б и все, аргивян покровители, мы возжелали,Трои сынов отразив, обуздать громоносного Зевса,Скоро бы он сокрушился, сидя одинокий на Иде!»Ей, негодуя, ответствовал мощный земли колебатель:«О дерзословная Гера! какие ты речи вещаешь?Нет, не желаю отнюдь, чтобы кто-либо смел от бессмертныхС Зевсом Кропидом сражаться; могуществом всех он превыше!»Так на Олимпе бессмертные между собою вещали.Тою порой от судов, между рвом и стеною, пространствоВсё наполнено было и коней и воев толпамиСтрашно теснимых данаев: теснил их, подобно Арею,Гектор могучий, когда даровал
ему славу Кронион.Он истребил бы свирепым огнем и суда их у моря,Если бы Гера царю Агамемнону в мысль не вложилаБыстро народ возбудить, хоть и сам он об оном же пекся<…>Зевс на Олимпе воззвал к златотронной сестре и супруге:«Сделала ты, что могла, волоокая, гордая Гера!В брань подняла быстроногого сына Пелеева. Верно,Родоначальница ты кудреглавых народов Эллады».Быстро воззвала к нему волоокая Гера царица:«Мрачный Кронион! какие слова ты, могучий, вещаешь?Как? человек человеку свободно злодействовать может,Тот, который и смертен и столько советами скуден.Я ж, которая здесь почитаюсь богиней верховной,Славой сугубой горжусь, что меня и сестрой и супругойТы нарицаешь, – ты, над бессмертными всеми царящий,—Я не должна, на троян раздраженная, бед устроять им?»<…>
И.Ф. Анненский. Меланиппа-философ
(отрывок)
Страшен богов без мерыГнев и зоркая сила,Но меж бессмертных ГерыНебо грозней не носило.Сказку ли, быль ли златогоДетства душа удержала, —С дальнего Пинда крутогоВ Аргос река побежала.Сколько там было богатыхСел и полей-раздолий,Лесу и ланей на скатах —Стало Инаховой долей.В Аргосе царствовал славный,Тезка с рекой золотою…Дочери не было равнойНи у кого красотою.Очи Кронида [10] пленилисьЧадом Инаховым милым,И меж аргосцев разлилисьВоды, богатые илом.Плутос в земле поселился.Год пировали там целый.Гермий [11] с царем веселился,Зевс с его дочерью белой.С трона небес золотогоГера увидела диво.Месть ее мигом готова:Сердце недаром ревниво.Радугу Гера послала,Дивную станом и видом:Влага с полей убежала,Плутос [12] ушел за Кронидом.Стали пустынею села,Смертного полные страха,И из румяно-веселойМумией стала Инаха.Где от обильной Димитры [13]Закромы раньше ломились,В сети паучьей и хитройМухи голодные бились.Шерстью одеты, смотрелиДевы глаза благородной;Гермий уныло-голодныйТелке играл на свирели…Страшен богов без мерыГнев и зоркая сила, —Но меж бессмертных ГерыНебо грозней не носило.
10
Кронид – Зевс, сын Крона.
11
Гермий – Гермес, бог хитрости, торговли, ремесел.
12
Плутос – Плутон, или Аид, бог подземного царства.
13
Димитра – Деметра, богиня плодородия и земледелия.
Ника – богиня победы
Н.С. Гумилёв. Самофракийская победа
В час моего ночного бредаТы возникаешь пред глазами —Самофракийская ПобедаС простертыми вперед руками.Спугнув безмолвие ночное,Рождает головокруженьеТвое крылатое, слепое,Неудержимое стремленье.В твоем безумно-светлом взглядеСмеется что-то, пламенея,И наши тени мчатся сзади,Поспеть за нами не умея.
Возлюбленные Зевса
Квинт Гораций Флакк. Миф о похищении Европы
Пусть напутствует нечестивых крикомПтица бед, сова, или завываньеСуки, иль лисы, или ланувийскойЩенной волчицы.Пусть пересечет им змея дорогу,Чтоб шарахнулись от испуга кони.Я же в час тревог о далеком друге —Верный гадатель,К ворону взову: от восхода солнцаПусть летит ко мне для приметы доброй,Прежде чем уйдет пред ненастьем в топиВещая птица.Помни обо мне, Галатея, в счастье,Для тебя одной все дороги глажу,Чтобы дятла стук иль ворона слеваНе задержали.Видишь, как дрожит и тревожно блещетНа краю небес Орион. Несет лиАдрий черный шторм или Япиг грозы, —Всё прозреваю.Пусть на вражьих жен и детей обрушитВ бешенстве слепом ураган востокаЗлой пучины рев и прибрежный грохотСкал потрясенных.О, припомни быль, как Европа, телоБелое быку, хитрецу, доверив,Побледнела вдруг: закипело мореТьмою чудовищ.На заре цветы по лугам сбиралаИ венки плела так искусно нимфам,А теперь кругом, куда взор ни кинуть, —Звезды да волны.Вот на брег крутой многоградный КритаВыбралась в слезах, восклицая: «СлавуДобрую мою, о отец, и скромностьСтрасть победила.Где? Откуда я? Только смерть искупитМой девичий грех. Наяву ли плачу,Вспоминая срам, или непорочнойДевой играютПризраки, пустых сновидений сонмы,Пролетев порог из слоновой кости?Ах, что лучше: плыть по волнам иль в полеРвать повилику?Если бы сейчас мне попался в рукиТот проклятый бык, я бы истерзалаМилого дружка, я б рога сломалаВ ярости зверю.Стыд мне, стыд, увы! Позабыть пенаты!Стыд мне, жгучий стыд! Смерть зову и медлю.Лучше мне блуждать среди львов, о боги,В полдень нагою.Но пока еще не запали щекиИ бурлива кровь у добычи нежной,Красотой моей, о, молю, насытьтеТигров голодных».«Жалкая, – твердит мне отец далекий, —Что ж не смеешь ты умереть, Европа?Пояс при тебе. Вот и ясень. Только —Петлю на шею.Иль тебе милей об утесы биться,О зубцы камней? Так вверяйся буре,И раздумье прочь!.. Или ты, царевна,ПредпочитаешьБыть второй и шерсть теребить для ложаВарварки, твоей госпожи?» ГорюетДева, и, смеясь, так коварно внемлетПлачу ВенераИ Амур-шалун с отзвеневшим луком.А повеселясь: «Берегись, – ей молвит, —Удержи свой гнев, коль рога преклонитБык примиренно.Знай, тебя любил, как жену, Юпитер.Так не плачь навзрыд и судьбу ЕвропыС гордостью неси. Твое имя приметВскоре полмира» [14] .
14
Пер. с лат. Я. Голосовкера.
А. Шенье. «Крылатый бог любви…»
Крылатый бог любви, склоняся над сохой,Оратаем идет за взрезанной браздой;Впряденные тельцы его послушны воле,Прилежною рукой он засевает поле,И, дерзкий взгляд подняв к властителю небес,Взывает: «Жатву ты блюди мою, Зевес!Не то, к Европе страсть опять в тебе волнуя,В ярмо твою главу мычащую вогну я!» [15]
Г. Гейне. Мифология
Да, Европа покорилась,Силе бычьей уступая,И понятно, что ДанаяЗолотым дождем прельстилась.Кто в Семелу камнем бросит,Если ей казалось: облак,Идеальный горный облакНам бесчестья не приносит?Но на Леду мы, признаться,Негодуем и поныне;Надо ж быть такой гусыней,Чтобы лебедю отдаться! [16]