Мировая революция-2.0
Шрифт:
Естественно, все это было и в восьмидесятые годы при Рейгане. Интересный клуб. Сугубо мужской. Здесь создается обстановка этакого «мужского союза», известного по истории первобытных обществ. Тот, кто вступает сюда, должен молчать о происходящем в долине реки Русской. Мобильные телефоны здесь не работают. К обычным стацонарным допускают лишь на пять минут в день. Живут члены клуба в брезентовых палатках и простых срубах, сгруппированных в 120 лагерей. Передвигаются здесь на грузовичках «Шевроле», сделанных в пятидесятые годы. Каждый член клуба осваивает новую профессию, становясь то лесничим, охраняющим тысячелетние секвойи, то гидрологом, то исследователем местной фауны. Здесь проводят свое оперное представление с факельным шествием. Здесь американские
Здесь, среди деревьев, выделяющих в воздух эфирные масла (что помогает пьянствовать без похмелья), среди чистого воздуха почти девственной природы, элитарии США общаются друг с другом. Здесь, под звездным небом, рождаются самые смелые идеи в политике и бизнесе, вокруг коих затем вспыхивают обсуждения. Ибо тут, вдали от суматохи и враждебных человеку полей города, головы работают свободно и хорошо. Мысли ясны и неожиданны. Да и обстановка, знаете, такая неформальная, ничем не сковывающая. И только потом все превращается в строгие доктрины и директивы, законы, государственные программы и правительственные решения.
На клубной земле есть озеро, на берегу которого собираются группы по интересам и слушают умных докладчиков. А затем ведут жаркие дебаты. Именно здесь, говорят, родилась идея Манхэттенского проекта, сделавшего США ядерной державой. Можно побиться об заклад, что и основные пункты стратегии борьбы с СССР при Рейгане также обсуждались на лоне природы.
Здесь выстраиваются неформальные связи между людьми элиты, ломаются перегородки между разными ведомствами и видами бизнеса, что обеспечивает Америке нужную эффективность и скорость действий…
ДОСЬЕ
Если меня спросят, чего не хватило нам для победы над США в Холодной войне, я скажу: вот такого лесного братства. Вот такого механизма взаимодействия в элите. Это помимо предательства советских верхов. Ведь даже патриоты в советской элите не могли воттаксобратьсяирешитьсвоидела. Вернее, собирались — наохотахивбаньках. Нокак– тоотрывочно, украдкой, невполномсоставе. НедайБог, чтонаверхузаподозрят! Американцыжемоглисобиратьсявсвоемлесунасовершеннозаконныхоснованиях, регулярно, институционально, таксказать. Иеслинашиохотничьидомикидабанивыгляделикакзаводскойсамодеятельныйтеатр, тоуянкибылаиестьпрофессиональная «ЛаСкала».
Понимаешь, читатель, чтобы увидеть открывавшиеся для СССР шансы в пору рейганова натиска, чтобы осознать масштабы возможностей и наметить свой план «звездных войн», нужно было вот так же сидеть у костра и беседовать. Причем в кругу должны были оказаться военныеиполитики, ученыеиконструкторы, философыиписатели. Безвсяких официальныхкомиссийизаседаний, безминистерскойрутиныисоставленияканцелярскихзаписок, написанныхсуконнымязыком. Тогдабыимоглиродитьсясмелыепрорывыиметаисторическиеконтрудары.
Но Союз оказался слишком забюрократизирован. А вот в США элита строилась как громадный сетевой разум, разум коллективный. Работала и работает Закрытая сеть. Между узлами и узелочками американской элиты (госаппаратом, корпорациями, банками, медиаимпериями, университетами и т. д.) протягиваются тысячи неформальных нитей. Порождениюидей, поискуправильныхисмелыхрешенийподчиненовсе: вплотьдоорганизациисовместногоотдыха.
И в ту же сеть вплетены мощные «фабрики мысли». От первого, РЭНД-корпорации, до новейших виртуальных «корпораций мысли». Их в США десятки. И везде идет свободный поиск идей и решений. Везде проблемы изучают альфа-плюсовики, черные коги: без ведомственных пристрастий и начальственных окриков. Более того, ведомства и корпорации в США сами понимают пользу от сотрудничества с этими экспертными сообществами.
А работать они умеют.
В ЗС люди, которые в обычной жизни могут стоять по разные стороны баррикад (например, принадлежать к противоборствующим политическим партиям или быть конкурентами в бизнесе), здесь встречаются, взаимодействуют, корректируют и согласуют свои позиции. Общество слишком сложно, чтобы им могли управлять какие-нибудь семь банкиров, будь они хоть трижды евреями. Нет, для этого нужны вот такие сложные согласительные системы, действующие как коммуникаторы и расположенные вне дела, в сфере общения и развлечений. Второй контур сети фактически занимается и консолидацией американской элиты.
Третий контур: оборотни
Порой кажется волшебной та слаженность, с которой умеет работать крупный американский бизнес. Его лидеры могут руководить чем угодно — самолетостроением, информационными делами или голливудскими киностудиями. В общем, сегодня — одним, завтра — другим, а послезавтра вообще третьим. Но при этом все они вышли из одних и тех же школ. Путь их порой извилист: кто-то сначала работал в «Боинге», потом — в Ай-Би-Эм, а нынче руководит в «Кока-Коле». Кто-то начинал в «Морган Чейз», а затем ушел в «Креди Свисс». Но все друг друга знают. Все они являются конкурентами. Но при этом часто садятся за один стол и решают проблемы не по-рыночному, а на основе соглашений, торга, уступок.
Они объединены тем, что все возглавляют структуры, у которых в большинстве случаев нет конкретного собственника. Кому принадлежит «Кока-Кола»? Миллионам фактически бесправных акционеров-держателей акций, которые беспрестанно меняются. И та же история наблюдается в других больших корпорациях. Большие пакеты акций держат тоже безличные хозяева — пенсионные и «взаимные» фонды, инвестиционные банки и страховые компании. В этом смысле высшие менеджеры США действительно похожи на директоров советских заводов. Вроде бы они не владеют своими корпорациями, но именно эти парни все решают. Правда, нет ЦК КПСС сверху. Но менеджеры Запада отнюдь не бесконтрольны — ибо это страшно. Когда у нас управляющие избавились от контроля, Советский Союз пал. Контроль за менеджерами на Западе идет через Сеть. Они все в нее включены — и ею контролируются. Каким образом?
Дело в том, что главная особенность ЗС состоит в ее сложности. Сеть соткана из организаций-оборотней, которые, с одной стороны, включены в обычную жизнь экономики и социума, а, с другой, выполняют задачи, возложенные на них Сетью. Более того, они сами являются Сетью и в рамках ее выполняют особые миссии. С одной стороны, эти миссии, связаны с основной деятельностью «оборотней», а с другой — выходят за ее пределы.
Корпорации, как организации-оборотни, составляющие третий узел ЗС, в этом своем «оборотневом» качестве образуют настоящий «букет» функций, и для того, чтобы их выполнять, пользуются специфическими механизмами. О чем идет речь? Начнем с функций. Наверное, сегодня общепризнанной истиной считается то, что крупные корпорации не просто влияют на политику государств, не просто принимают огромное участие в выборах тех или иных политических деятелей, но и прямо вмешиваются в эту политику, прямо осуществляют далеко идущие структурные изменения. Чтобы не утомлять читателя, достаточно привести несколько ярких примеров последних тридцати-сорока лет, когда капитаны крупного бизнеса негласно участвовали в принятии судьбоносных политических решений, которые на долгие годы вперед определили жизнь стран и целых регионов. Эти примеры и широко известны, и при этом покрыты завесой тайны.