Мировой кризис: Общая теория глобализации
Шрифт:
Пример 36.
Саудовская Аравия:
бессилие богатства и «бунт на коленях»
Слабость мусульманской экономической модели иллюстрирует пример наиболее мощной в экономическом плане исламской страны - Саудовской Аравии.
Неэффективность ее сырьевой ориентации, усугубленная демографическим бумом, проявилась в динамике ВВП на душу населения. После головокружительного роста в 13,4 раза за 10 лет (с 1,2 тыс.долл. в 1971 до 16,1 тыс.долл. в 1981 году) последовало падение до 5,1
Еще более наглядно болезненность этого падения проявилась в сопоставлении с США, в котором ВВП на душу населения, несмотря на все перипетии мирового и национального развития, неуклонно рос из года в год. В 1971 году ВВП на душу населения в Саудовской Аравии составлял 23% от американского. Взлет мировых цен на нефть и, соответственно, масштабов саудовской экономики привел к тому, что в 1980 и 1981 годах душевой ВВП этой страны превосходил американский соответственно на 25 и 18%. Но уже в 1988 году он упал до «нормального» уровня в 24%, на котором и остался (если не считать всплеска до 28-30% в 1990-1992 годах).
Сегодня внешний долг Саудовской Аравии только перед США составляет около 160 млрд.долл.. О тяжести этого бремени свидетельствует то, что снижение мировой цены нефти до уровня ниже 21 долл. за баррель брент-смеси создаст для нее неприемлемые трудности даже не при простом обслуживании внешнего долга. (Для сравнения: российские нефтяники, работающие в качественно менее благоприятных условиях, чем саудовские, хорошо чувствуют себя и при 16, а российская экономика при всех своих недостатках сохраняет нормальный в целом режим функционирования и при 20 долл. за баррель).
Экономическая неэффективность, кровно заинтересовывая Саудовскую Аравию и другие нефтедобывающие страны исламского мира в дорогой нефти, создает глубокое противоречие между ними и развитыми странами, в первую очередь США.
Однако оно носит далеко не абсолютный, «повсеместный и вневременной» характер. Нефть могла оставаться аномально дорогой так долго (с середины 1999 года) лишь из-за встречной заинтересованности не только основного производителя, но и основного потребителя, - США.
На первом этапе подъема цен, в 1999 году, дорогая нефть была нужна им потому, что она создавала технологически отстающей и потому более энергоемкой экономике Европы большие трудности, чем экономике США. Высокие цены на нефть сменили нагнетание напряженности вокруг Югославии в роли эффективного инструмента борьбы против ближайшего конкурента США - Евросоюза.
В 2000 году решающим фактором стала предвыборная борьба. Связь республиканцев с американскими нефтяными компаниями и через них - с арабским миром лишила демократов двух стратегических козырей из трех (расцвет экономики США, мир в Израиле, реформы в России). Дестабилизация Ближнего Востока дискредитировала Клинтона, а дорогая нефть ускорила крах рынка акций высокотехнологичного сектора (недаром Клинтон в категорической форме требовал от своего окружения
После победы республиканцев необходимость удешевления нефти была осознана ими, - но арабские страны уже привыкли к сверхдоходам. Дороговизна нефти с 2001 года вызвана своего рода «тихим бунтом» арабских стран против американской гегемонии.
Свою роль в этом бунте играют и экономические трудности, и осознание наконец глобальных последствий краха СССР. Та же Саудовская Аравия была форпостом США против распространения советского влияния в исламском мире; исчезновение СССР позволило ей, хотя и с опозданием, начать осознавать собственные интересы.
Вместе с тем вплоть до терракта 11 сентября 2001 года существенной компонентой этого бунта являлась его скрытая поддержка со стороны нефтяных корпораций США, заинтересованных в дорогой нефти. Терракты, поставив под угрозу, как тогда казалось, само существование американской экономики, создали необходимость компенсировать ухудшение глобальной конъюнктуры в том числе и снижением цены на нефть, и американские нефтяники поступились текущими интересами, чтобы избежать глобального кризиса.
Удорожание нефти с середины февраля 2002 года было вызвано неоправданно с точки зрения стратегического планирования затянувшейся подготовкой США нападения на Ирак, призванного надежно и надолго снизить цену нефти и уничтожить возможность даже пассивного сопротивления со стороны исламских нефтедобывающих стран.
Возможность проведения и успеха этой операции не вызывал сомнения, - и это является исчерпывающей эпитафией исламской модели экономического развития.
Подобное невнимание к ключевым факторам современной конкурентоспособности - управлению и технологиям - кроется не столько в психологии ряда народов (так как современный ислам не только многонационален, но и, в рамках единой религиозной парадигмы, поликультурен), сколько в самом позиционировании ислама.
Приверженцами ислама в силу объективных причин становятся люди и общества, не нашедшие себе места в ужесточающемся мире, не выдержавшие глобальной конкуренции. В результате объединяющий и впитывающий их исламский мир впитывает и их качества, не давшие им победить в глобальной конкуренции, - и начинает проигрывать свою коллективную игру по тем же причинам, по которым каждый из его членов уже проиграл свою индивидуальную.
Команда, каждый член которой доказал свою неэффективность, может стать эффективной либо в результате могучего преобразующего воздействия со стороны тренера (которого по отношению к исламской цивилизации просто не существует), либо в результате кардинального изменения правил игры.
Отдельные представители исламского мира пытаются изменить правила глобальной игры за счет террора. Однако эта попытка самоубийственна, так как современная война (в том числе ведущаяся террористическими методами) является войной технологий.