Мировойна. Все против всех
Шрифт:
Лишение ПД популярной поддержки является сложным даже в идеальных условиях, в которых находились британцы. В сегодняшних обстоятельствах, включающих в себя разбросанное по миру мусульманское население (как описано в третьей главе), это становится ещё более сложным делом. Политическая кампания малайского ПД была нейтрализована, когда колониальный режим даровал независимость [Малайе] и передал власть демократически избранному национальному правительству на ранних стадиях кампании. Британские собственники каучуковых плантаций и младшие колониальные чиновники скрежетали зубами, но эта стратегия была адаптивной и успешной. Столь резкий отказ от прошлых принципов возможен для очень уверенного в себе правительства, которое практически не несет ответственности перед электоратом. Именно так и было в Малайе, и (в меньшей степени) в Ольстере. Неясно, имеют ли Буш и Браун необходимый опыт глобальных КП операций, или же необходимую политическую поддержку, чтобы сделать адаптивные
Процесс пересмотра объединенной стратегии коалиции должен обратить внимание на виртуальное и мусульманское измерения, а также определить их влияние на задачи коалиции. «Превращение в средний класс» всего мусульманского мира не представляется реальным. Может быть, в развитых странах это и возможно. Однако, для общин, находящихся на грани смерти, подобный эффект может дать восстановление безопасности человека и мирных семей. Методы восстановления этой безопасности в провинциях Афганистана являются образцом для будущих действий. В данном случае «безопасность человека» относится к гарантии жизнедеятельности, дополненной личными свободами, связанными с либеральным обществом. Таким образом, пересмотр компонентов КП кампании (политического, виртуального, социального и компонента безопасности) может открыть нам, что военное измерение становится подчиненным элементом более широкой и сложной мозаики взаимодействующих операций. Нет единого лекарства: победа над комплексным ПД требует межведомственного подхода.
Если основываться на опыте прошлого и превалирующих международных тенденциях, можно ожидать, что в будущей стратегии против глобального джихада, коалиции, ведомые США, будут продолжать совершать интервенции и держать войска за рубежом. Однако в пост-иракской эре может иметь место большая сознательность, и понимание, что усилия должны быть многосторонними, а военный компонент должен быть подчиненной частью многоаспектной контрстратегии. Всё множество элементов мозаики будет использовать непрямой подход, чтобы лишить глобальное ПД народной поддержки в конкретных государствах. Поэтому, силы коалиции смогут разворачиваться в виде сил безопасности для поддержки во-оружейных сил и полиции ослабленного государства, не неся, при этом, преимущественно военных задач. Однако, при серьезных нарушениях порядка, контингент вооруженных сил должен быть способен превратиться из сотрудников безопасности, наблюдателей за границами, инструкторов, штабных офицеров и наблюдателей в строевых солдат и офицеров. В данном случае, постоянная опора на кратковременные меры, футуристичные технологии, спецоперации и надежду на стратегический чудо-рецепт, означает неспособность понять прошлое и предвидеть тенденции будущего.
Целями последней главы данной работы являются: концентрация на стандартной функции военных в будущих ПД операциях; понимание места вооруженных сил в описанной мозаике; прогнозирование большей подчиненности военных сил политическому руководству кампаний; описание того, что Запад уже знает об успешных коалициях.
Из-за шока от столкновения со всей сложностью глобального джихада, правительства Великобритании и США не сразу ответили совместными усилиями (т. е. с взаимодействием, как между ведомствами собственных администраций, так и на международном уровне). Более того, на уровне планирования пока не ясно, какую стратегию выберет Запад для контрмер. Британское правительство понимает, что интервенция в другие страны изначально подразумевает работу МИД, Минобороны и Управления по развитию заморских территорий (Overseas Development Department). В январе 2006 г. Минобороны Великобритании опубликовал протокол собрания, чей «всеобъемлющий [межведомственный] подход» предлагает методологию обмена информацией и определения структуры межведомственной иерархии для конкретной ситуации. Схожая инициатива существует и в Вашингтоне. Собрание британского Минобороны в общих чертах поняло проблемы управления межотраслевой кампанией, которая однозначно будет включать в себя гуманитарные и политические функции, а также обеспечение безопасности, правопорядка и развития. Однако по результатам собрания не была установлена определенная структура управления. Во время каждой внештатной ситуации продолжается межведомственная борьба, а руководство на высшем уровне все ещё отсутствует. Также, нет никаких видимых усилий для формирования руководящей структуры, которая способна быстро развернуться и взять управление над контрстратегией, эффективность которой будет сопоставима с противником.
В результате целый ряд слабо взаимодействующих национальных правительств и различных их ведомств, проводят то, что простыми словами можно назвать КП кампанией. Эта кампания должна базироваться на том же целостном подходе, который использовал Томпсон в Малайе. Однако теперь каждое направление представлено не менее,
Отсутствие доктрины было предсказуемым. В 1990-х гг., основным приоритетом в США и Великобритании была разработка доктрин миротворческих операций. Но получившиеся политкорректные руководства не прошли проверку жесткой действительностью. К концу 1990-х военные получили определенный опыт КП операций, и недостающим элементом в западных знаниях стала доктрина для таких действий. Она должна быть:
• быть признанной на международном уровне, в особенности — странами коалиции и странами, где проводится интервенция,
• включать только приемлемые на международном уровне методы (как подразумеваемые, так и открыто рекомендуемые),
• включать стандартизированное представление о всем спектре противников (см. ниже),
• включать институционное знание и принципы, связанные с поддержанием согласованности, и действиями в составе коалиции,
• включать принципы и методы, относящиеся к виртуальному измерению стратегии,
• представить общую методологию измерения успешности.
Неспособность разработать СПОГІ привело к нескольким проблемам. В течение Холодной Войны, для разработки достаточно детальных представлений о стандартном противнике, были затрачены серьезные усилия. Результаты были опубликованы в учебных руководствах, объясняющих стратегические концепции, тактику, вооружение и организацию вооруженных сил противника, основываясь на российской и китайской. Преимущество упрощения особенностей противника до стандартизированной формы (которую понимали все, до рядовых солдат в профессиональных войсках НАТО) заключалось в том, что оно заставляло искать более сложный подход к противнику. Столь комплексный подход сейчас отсутствует, в особенности, на уровне младших командиров и солдат. Более того, американское представление о противнике отличается от британского, которое, в свою очередь, отличается от других. Каждый элемент мозаики имеет различное представление о противнике.
Принятие СПОП не должно восприниматься как процесс «оглупления». Напротив, его целью является стимуляция более интенсивного и сложного понимания на низовом уровне. Противник времен Холодной Войны был черно-белым. «Новый» противник должен обладать всеми оттенками серого цвета. И в самом деле, у противника есть много оттенков, которые должны понять офицеры, солдаты, чиновники и руководители гражданских ведомств. Также возможно, что тот самый противник, на которого сейчас ведется охота, после переговоров, соглашений и уступок, станет будущим правительством нового государства. Чем больше оттенков и граней нужно понять, тем более важным кажется то, чтобы вовлеченные армейские и гражданские столкнулись со сложной версией противника на ранней стадии своей подготовки. СПОП, схожее с концепцией Холодной Войны, должно упростить и объяснить проблему понимания противника в контексте кампании, проходящей под политическим руководством. Хорошо проработанное СПОП поможет создать единую картину среди ведомств одного государства, и среди государств одной коалиции.
Концепция «стратегического капрала» является достаточно существенной частью британского языка, чтобы быть отраженной в британской доктрине. Последствием того, что видимые части вооруженных сил имеют стратегический эффект при попадании в виртуальное измерение, является то, что такие элементы коалиции должны осознавать свою позицию в иерархии политических сил.
Международные контрдействия в Афганистане — это прототип мозаичного подхода к КП борьбе, в которой несколько разных коалиций занимаются различными направлениями безопасности и построения государства в одном операционном пространстве. Соответствующие ведомства в Вашингтоне и Лондоне (включая министерства обороны) склонны видеть операцию с узкой точки зрения собственных функций. Но «стратегический капрал» и его командир должны очень тонко чувствовать другие элементы, которые и составляют мозаику международного ответа. Без осознания этого, элементы КП сил будут действовать во вред друг другу, как и происходит в случае с Афганистаном. На низовом уровне, командир должен мыслить, не ограничиваясь пределами собственного операционного пространства, а также понимать, каким образом его конкретная область ответственности соотносится с глобальным измерением джихада и мозаики контрдействий. Проблемы безопасности в его районе являются последствием местных событий, на которые он может влиять, или же они последствием глобальных событий вне его контроля? Как заметил Смит, человеку следует знать, кем он управляет на международной шахматной доске — пешкой или королем? И лучше это знать до начала партии.