Миры Айзека Азимова. Книга 5
Шрифт:
— Ну, а ты сам? — спросил он Челвика. — Ты понимаешь, что делаешь и что тебя ожидает?
— Ну, — задумчиво проговорил Челвик, — скорее всего, ничего хорошего. Любить им меня совершенно не за что. Может, голову снесут, может, взрывное устройство подкинут.
Сказано это было спокойно, ровным голосом, но Селдон похолодел.
— Как ты можешь говорить об этом так спокойно? Неужели тебе ни капельки не страшно?
— Я — старый тренторианец. Планету знаю, как свои пять пальцев. У меня уйма знакомых, и многие из них в долгу передо мной. Мне не раз удавалось выйти сухим
— Рад, если это действительно так, и надеюсь, у тебя есть основания для уверенности, Челвик, но я никак не могу понять, ради чего ты так рискуешь? Кто я для тебя? Стоит ли вообще подвергать себя опасности из-за незнакомого человека?
Челвик немного повозился с панелью управления, и, когда повернул голову, лицо его было совершенно серьезным.
— Я намерен спасти тебя по той же самой причине, по которой ты нужен Императору — из-за твоей способности предсказывать будущее.
Селдона охватило жуткое разочарование. Вот уж ради этого он вовсе не желал никакого спасения! Да, дела… Он стал жалкой, беспомощной жертвой, куском плоти, из-за которого дерутся стервятники. Он раздраженно проговорил:
— Будь проклят мой доклад! Зачем я выступил? Только погубил свою жизнь!
— Нет. Не торопись с выводами, математик. Императору и его приспешникам ты нужен только затем, чтобы они с твоей помощью могли обезопасить собственную жизнь. Твои способности интересуют их постольку, поскольку они могут быть применены для спасения Императорского трона, его сохранения для сынка Клеона. Они боятся за свои шкуры, трясутся за свои места под солнцем, понимаешь? Я же хочу, чтобы твои достижения пошли на пользу всей Галактике.
— Не вижу разницы, — горько вздохнул Селдон.
— Не видишь? — почти сердито переспросил Челвик. — Стыдись! Люди в Галактике жили и до воцарения нынешнего Императора, и до прихода к власти его династии, вообще до Империи, если уж на то пошло. Человечество старше Империи. Может быть, оно старше, чем все и каждый из двадцати пяти миллионов миров Галактики. В легендах говорится: было время, когда люди обитали на одной-единственной планете.
— В легендах! — фыркнул Селдон и пожал плечами.
— Да, представь себе, в легендах, однако не вижу, почему бы такого не могло быть на самом деле. Давно, двадцать тысяч лет тому назад, если не больше. Позволю себе предположить, что человечество не родилось на свет с врожденными знаниями о теории гиперпространственных перелетов. Наверняка были времена, когда люди попросту не умели передвигаться со скоростями, превышающими скорость света, и тогда они, естественно, были пленниками одной планетарной системы. Ну, а если заглянуть вперед, в будущее, то и после тебя, и после Императора в Галактике будут жить люди. И тогда, когда пресечется его род и когда отомрут все институты имперской власти. В таком случае, что толку чересчур переживать за судьбу отдельных людей — Императора, наследника престола? Какой смысл волноваться за механизмы управления Империей? А вот с квадриллионами жителей Галактики что будет? Как насчет них?
Селдон
— Полагаю, люди, как и миры, будут рождаться и умирать.
— Неужели тебе не хочется покопаться, поискать условия, при которых человечество выживет?
— Можно предположить, что все будет не хуже, чем сейчас.
— Предположитьможно. Но разве нельзя узнать наверняка с помощью науки, которой ты располагаешь?
— Я зову ее психоисторией. Да, можно. Теоретически.
— А у тебя нет жгучего желания внедрить эту теорию в практику?
— Почему? Челвик, я желал бы этого всей душой, но хотеть и мочь — не одно и то же. Я сказал Императору, что психоистория безнадежно далека от практического применения, и теперь вынужден сказать то же самое тебе.
— И ты даже не намерен попытаться, попробовать найти способ?
— Не хочу. Это будет все равно что копаться в горе камешков размером с Трентор, перебирать их один за другим, пересчитывать и раскладывать в ряд от самого большого до самого крошечного. Я знаю заранее, что за мою жизнь мне этого не успеть ни за что на свете, и уж конечно, не стану валять дурака и притворяться, будто это мне под силу.
— А если бы ты знал всю правду о состоянии человечества, тогда как?
— Глупый вопрос. Что значит «правда о состоянии человечества»? Кто ее знает? Не ты ли?
— Да. В этой правде — всего три слова.
Челвик отвернулся, взгляд его устремился вперед, в бессменную пустоту бесконечного туннеля. Туннель стал шире, затем снова сузился, и тогда Челвик произнес обещанные три слова:
— Галактическая Империя умирает.
Глава 3
Университет
СТРИЛИНГСКИИ УНИВЕРСИТЕТ — высшее учебное заведение в секторе Стрилинг древнего Трентора… Несмотря на несомненные успехи, достигнутые здесь в области гуманитарных наук, в памяти людей Университет остался вовсе не из-за этих достижений. Наверняка, многие поколения ученых, не покладая рук трудившихся на научной ниве Стрилингского Университета, были бы просто потрясены, узнав, что впоследствии Университет будут вспоминать исключительно из-за того, что некий Гэри Селдон ненадолго остановился здесь во время так называемого «Бегства».
11
Заявление Челвика повергло Селдона в молчание. Он мысленно съежился от сознания собственной беспомощности.
Что же произошло? Он изобрел новую науку — психоисторию. Он немного превысил границы действия законов вероятности, принял в расчет величины, изобилующие сложностью и противоречивостью, и в результате получил изящные уравнения с огромным числом неизвестных. Не исключено, что число это бесконечно.
Но для него это была просто математическая игра, не более. Он создал психоисторию, или, как минимум, ее основу, но пока это была всего-навсего математическая диковина, безделушка. Знания истории могли бы придать какое-то значение безжизненным уравнениям…