Миры Непримиримых
Шрифт:
– Друг тангр или враг может сказать только его отбив, – простодушным тоном сообщил Ходват. – А у тебя его нет!
– Отбив?.. Что такое «отбив»?
– А-э… Ты не можешь серьезно спрашивать о таких вещах!
– И все же?..
– Перестань! Ты не дурак и не сопливый малыш…
Отлично! Он не мог быть принят в друзья из-за отсутствия непонятного качества, спрашивать о котором – дурной тон.
– Да поймешь ты или нет?! – взревел Дар, теряя терпение. – Я ничего не помню! У меня нет памяти, с тех пор как меня разбудили там, у костров.
– Эге, –
– Ходват! – рыкнул Дар. На этот раз у него получилась почти саудраковая громкость. – Что такое «отбив»?
– Я не могу поверить, что я должен рассказывать об этом! Джаммш!.. – Ходват коротко и нервно рассмеялся. – Хорошо. «Отбив» – это то, что соединяет с другом. И то, что отделяет тебя от твоего врага!
– Как – соединяет? И как – отделяет?
– Ты первый тангр, который задает такие вопросы… У тебя пуст латнир, и у тебя нет отбива. Может быть, ты и вправду не знаешь, что это такое?.. Это как тепло солнца или холод ночи. Ты чувствуешь это, но как ты можешь объяснить это? Если есть тепло – значит, рядом друг. Как я могу еще сказать?
Дар молча переваривал эту скупую информацию. Неуловимое нечто, именуемое «отбив», которое тангры могли чуять друг в друге и которое было различным у разных кланов. Припомнилось, как поражены были той злосчастной ночью все окружающие именно отсутствием отбива. Может быть, это и спасло Дару жизнь, когда Шурат рвался прикончить его.
– Отбив есть у каждого тангра?
– Еще как!
– И что насчет меня? Кто я по «отбиву» – друг или враг?
Ходват снова надолго замолчал.
– У тебя вообще нет отбива, – наконец выдавил он. – Мне трудно это передать. Это как чувство пустоты. Как если бы ты видел глазами, но руками впереди ощущал пустоту. Ощущение обмана чувств… Я вижу тебя глазами, хотя рядом никого нет! Мое тело говорит, что тебя рядом нет!
Лапы дрома впечатывались в почву как молоты. Наверное, их слышно было издалека.
– Нет отбива, нет «азов латнира»…
– Отлично. Раз ты не можешь назвать меня врагом, давай считать, что я твой друг?
Вместо ответа юноша резко двинул руками, возмущенно прозвенели браслеты.
– Я в сражении доказал, что друг, а не враг! – продолжал наседать Дар. – Или это не латниры убитых мною чернокостников громыхают по заднице твоего дрома? Или не ты в безопасности скачешь на встречу с отаругами Саудрака?
– Ты прав, – наконец хмуро согласился Ходват. – У тебя есть право называться другом хуураданца. Раз ты не враг… Хотя я еще сверюсь об этом у элтара, да и у махо на Царакклане Хоргурда.
– Давай на этом и остановимся, друг Ходват!
– Хорошо…
– «Хорошо, друг Дарат»?
– Хорошо, друг Дарат! – повторил Ходват после короткой запинки.
Голос юноши звучал чрезвычайно серьезно.
А Дар задумался, каково это – иметь дело с тем, кого видно глазами, но нельзя нащупать…
Глава 6
СЕРДЦЕ КЛАНА
Тела двух седоков ритмично взлетали и падали вместе с притороченными вьюками, связками коротких
Дром шел своим полулетящим размашистым шагом, неутомимо и мощно. Скакун чутко следовал движениям поводьев, что тянулись от качающейся морды к ушным кольцам, а после – к рукам хуураданца. Было чудно смотреть на эту пару – крохотного погонщика на массивном и страшном звере. Казалось невероятным, что эта гора мускулов, зубов и когтей повинуется воле юного тангра.
– Это еще не боевой ход, – полуобернувшись, гордо сообщил Ходват, будто читая мысли Дара. – Всего лишь походный тернит. Когда дром пойдет боевым ракатом, тебе покажется, что ты стал птицей!
Дар невольно представил огромного зверя, несущегося во весь опор, мелькание мощных лап под распрямляющимся и сжимающимся телом… Интересное, должно быть, зрелище!
«Погоди, – сказал он самому себе. – Похоже, тебе скоро представится случай пережить все это в реале».
– Дрохуг – умница! Дрохуг знает сам, как идти. – Ходват любовно похлопал по шее разгоряченного зверя.
И прежде чем Дар успел подумать, что вряд ли толстенная шкура Дрохуга, спеленутая тяжелыми попонами, почувствовала эту слабую ласку, огромное животное неожиданно промычало в ответ на тонкой и нежной ноте.
– Вообще-то я могу пустить Дрохуга в тердат, и мы пойдем побыстрее… – важно заявил Ходват. – Но тогда он выдохнется через полдня. А нам лучше иметь в землях а'зардов свежего скакуна!
– Хорош свежий скакун, – невольно фыркнул Дар, – после столь длинного перехода!
– Хуураданские дромы – мечта любого наездника! – наставительно прозвучало в ответ. – Самые выносливые могут без остановки идти двое суток. Могут даже есть и спать на ходу.
– Ну уж спать… – недоверчиво протянул Дар.
– Я сам, конечно, не пробовал. Но старики рассказывали, что после сражения с йарбами Болотополья их дромы неслись назад в Хоргурд полтора дня без остановки.
Дар покачал головой в сомнении. Он попытался представить себе отряд спящих гигантов, бредущих, к примеру, между деревьев. Громадные темные туши цепляют кряхтящие стволы, всадники делают безуспешние попытки разбудить уставших скакунов, уворачиваясь от разлапистых ветвей…
Но его видения вдруг были прерваны самым бесцеремонным образом. Седло предательски соскользнуло вниз, и на неправдоподобно длинное мгновение Дар завис между небом и землей.
– Держи-и-ись! – достиг ушей пронзительный вопль Ходвата.
Земля внизу плыла словно в другой реальности, медленно отдаляясь. Затем трава и камни стремительно надвинулись, и передние лапы дрома гулко впечатались в почву. Тяжелая туша зверя вздрогнула, какие-то огромные кости внутри его тела отчетливо хрустнули. Дар рухнул на мгновенно приблизившуюся хребтину, с жестким хаканьем из легких выбило весь воздух. Ходват приземлился не лучше, косо обернувшись и скаля темные прозрачные зубы.