Миры Пола Андерсона. Т. 12. Торгово-техническая лига
Шрифт:
Глава 6
До Дельфинбурга можно добраться из Джакарты через Макасарский пролив и Сулавеси. Именно в этом, омываемом водами Тихого океана городе и высадил Николаса ван Рийна аэрокар. Не то чтобы ван Рийн владел этим городом, вовсе нет, ему принадлежали один дом, один док для большого кеча и семьдесят три процента промышленных предприятий. Но пилот и штурман по его просьбе согласились изменить курс; машина пролетела почти совсем рядом с Марианскими островами, что было серьезным отклонением от маршрута.
— Неплохое местечко для бедных тружеников, а? — ухмыльнулся ван Рийн, потирая волосатые руки. — Быть может, они захотят поразвлечься и придут приветствовать своего старого дядюшку на старте регаты на Кубок Микронезии двадцать четвертого этого месяца. Я приму в ней участие, если
Пилот быстро прикинул.
— Да, сэр, — доложил он, — мы сможем прибыть туда двадцать первого. — Он прибавил скорость на три узла. — Насчет отдыха, это хорошая мысль, сэр. Как раз прочистим катализаторные баки и кое-что еще.
— Хорошо-хорошо. Ты доставил радость бедному одинокому старичку, которому так хочется отдохнуть, прийти в себя. А еще он не возражал бы против джина с тоником для успокоения желудка. Он, бедняга, совсем извелся, — ван Рийн похлопал себя по животу.
Всю следующую неделю он провел в тренировках экипажа и вымуштровал людей так, что любо-дорого было смотреть. Они не особенно и противились этому. Сами понимаете: белые паруса, бескрайняя голубизна моря, клочья пены, яркое солнце, прибой, соль на губах, свежий ветер в лицо. Единственно, что он принялся всячески их поносить, когда они отказались бражничать с ним ночи напролет. Наконец он оставил их в покое не только потому, что хотел, что регата была уже на носу, но и из-за того, что деловые операции, совершавшиеся за двести световых лет от него, требовали к себе пристального внимания. Ван Рийн стонал, ругался; проклинал все на свете, но работы не убавлялось.
— Черт! Чтоб ее перевернуло, эту проклятую работу! Чтоб у нее прыщ на лбу выскочил! Мне уже давно пора на заслуженный отдых, рассказывать сказки подрастающему поколению, а я все верчусь как белка в колесе! Набрал себе заместителей, ничего не скажешь — кого ни возьми, у всех опилки вместо мозгов!
— Вы можете продать свою компанию за такую кучу денег, что вам ее и за десять жизней не потратить, — отозвался его старший секретарь, член воинской касты с весьма суровым уставом, напрочь потому лишенный страха. — А вообще, перестаньте вы причитать — давно бы уже переделали все дела!
— Чтоб я продал свою компанию, которую сам, своими руками создавал, чтоб я ее променял на какие-то паршивые миллионы? А потом что? Сиди тише воды, ниже травы и молвить ничего не моги про всех этих жуликов-конкурентов, подчиненных, готовых тебя продать при первой же возможности, про все эти гильдии, братства, про всех этих пиявок, — ван Рийн набрал воздуха и словно выплюнул, — бюрократов? Нет уж! Как я ни устал, как мне ни тяжело, буду сражаться до последнего патрона! Вот так!
Офис ван Рийна располагался в солярии одного из принадлежавших ему зданий. Из окна, возле которого стоял загроможденный телефонами, компьютерами, ретриверами, рекордерами и всякой другой оргтехникой стол, открывался прекрасный вид на город, возведенный на покачивающихся на океанских волнах понтонах. На первый взгляд казалось, что Дельфинбург еще дремлет. Лишь изредка вскипала вдруг вода у клапанов добывавшей минералы установки да мелькала порой под волнами в погоне за косяком рыб тень субмарины. Легкий ветерок разносил пряный запах водорослей, которые на особой фабрике перерабатывали в приправы. Основная же работа шла за закрытыми дверями зданий, закамуфлированных под магазины, школы, оздоровительные центры.
Океан в этот день был неспокоен; нескольких смельчаков, рискнувших отправиться на прогулку на спортивных лодках, изрядно потрепало. Однако на громадных понтонах качка почти не ощущалась.
Ван Рийн опустился в кресло. Из всей одежды на нем был только саронг: если уж страдать, так со всеми удобствами.
— Начали! — рявкнул он.
Машины загудели, подбирая факты, производя вычисления, оценивая, суммируя, предлагая. На экране главного видеофона появился потрепанного вида человек, только что избежавший войны на расстоянии в десять парсеков. Послышались звуки восьмой симфонии Моцарта; почти нагая девушка принесла пиво, другая зажгла для хозяина трихинополийскую сигару, третья поставила на стол поднос со свежими датскими сандвичами — на случай, если босс проголодается. Эта третья девушка случайно подошла слишком близко к ван Рийну, и он рывком
— Хватит ерунду пороть! — бросил ван Рийн человеку на экране. — Какой-то королевский недоумок сжег наши плантации? Натравить на него его врагов — и вся недолга. А мирный договор с ним потом заключить такой, чтобы и нам перепало. Ясно? — Человек возразил. Ван Рийн выпучил глаза и подергал себя за бородку. Усы его грозно встопорщились. — Что значит «с ним никто не может справиться»? А чем ты тогда занимался там все эти годы? Ладно-ладно, разрешаю использовать наемников с другой планеты. Скажем, с Диомеда. Обратись к верховному адмиралу Дельпу хир Орикану, это эскадра драк-хонов. Он должен меня помнить. Быть может, у него найдутся беспокойные юнцы, которые рвутся в бой. Но учти: через полгода все должно быть тип-топ, а иначе отправишься у меня гальюны чистить! Оболтус! — Он махнул рукой, и помощник тут же переключил изображение. Тем временем ван Рийн одним глотком выпил пиво, фыркнул, отер с усов пену и жестом приказал принести еще.
На экране появилось непонятное существо. Оно что-то просвистело. Ответ ван Рийна состоял из аналогичных свистков и трелей. Закончив разговор, он наморщил покатый лоб и пробурчал:
— Терпеть не могу всяких таких тварей, но этот парень, надо отдать ему должное, кое-что соображает. Пожалуй, он у себя там разберется, и можно назначить его начальником сектора, а?
— Я, к сожалению, ничего не понял из вашего разговора, — сказал старший секретарь. — Сколько языков вы знаете, сэр?
— Двадцать три плохо. Десять — пятнадцать прилично. Лучше всего — английский, — ван Рийн отмахнулся от девушки, которая забавлялась с его шевелюрой. Он так хлопнул ее по заду, что бедняжка взвизгнула. — Ну-ну, цыпленочек, извини. Иди купи себе то платье, с которым ты ко мне все пристаешь, с блестками. Может, нынче вечерком мы пойдем с тобой проветриться. А вообще, это обираловка: за паршивый кусок материи такие деньги! — Девушка снова взвизгнула, теперь уже от радости, и выскочила из комнаты, пока он не передумал. Ван Рийн окинул грозным взглядом остальных. — Все, на сегодня хватит! Дай вам волю, вы бедного глупого старика совсем нищим сделаете! Ладно, кто там следующий?
Секретарь перегнулся через стол к видеофону.
— Порядок изменился, сэр, — сообщил он. — Второй вызов, вторая степень срочности.
— Угу. Угу-угу, — ван Рийн почесал шерсть на груди, отставил кружку с пивом, взял сандвич и проглотил его. — Интересно, кто у нас там такой? — Он поперхнулся, закашлялся и запил сандвич пивом. Несколько секунд он молча курил, задумчиво поглядывая на видеофон. Потом сказал: — Давайте.
По экрану побежали полосы. Это было обычное дело при связи с движущимся звездолетом: закодированный луч с его передатчика прорывался сквозь атмосферу и находил ту единственную станцию, где его могли декодировать и превратить в изображение. Взору ван Рийна предстал отсек управления его разведывательного корабля «Через пень-колоду». У экрана передатчика стояла Чи Лан, за ее спиной маячил Эдзел.
— Какие проблемы? — приветствовал их ван Рийн.
Пауза, вызванная расстоянием, которое требовалось преодолеть электромагнитным лучам, была короткой, но ощутимой.
— Да есть кое-какие, — ответил Эдзел. Голос его был едва слышен сквозь треск помех. — А сделать мы ничего не можем. Эти ящики у вас на столе никак не соглашались дать нам прямую связь до сегодняшнего дня…
— Говорить буду я, — перебила Чи. — А ты еще целый час будешь нести околесицу. Сэр, помните, при отлете с Земли мы сообщили вам, что направляемся в Луноград и собираемся заглянуть в «Сириндипити»? — Она рассказала о визите Фолкейна на фирму и о приглашении, которое он получил. — Это было две недели назад. Он не вернулся. Был только один звонок, через три стандартных дня. Причем, как нарочно, он позвонил в то время, когда мы спали. Пленка у нас сохранилась. Он просит нас не волноваться; мол, это самое выгодное дело, о котором он только мечтал, и поэтому он пока не может вырваться. Нам ждать его не надо, он долетит до Земли рейсовым лайнером. — Шерсть на мордочке Чи стояла дыбом. — Но это не его манера. Мы обратились в детективное агентство, передали им несколько пленок с его изображением, они провели соматический и вокалический анализы. Звонил сам Фолкейн, но манера не его.