Миссии – избыточны
Шрифт:
Раздавшийся после этого рёв перекрыл все ранее вместе взятые. Получалось, что до того чудовище просто развлекалось, а вот теперь уже озлобилось окончательно. Прикрыв чуть ли не всеми четырьмя руками пострадавший орган зрения, оно бросилось на своего обидчика с единственной целью: распластать того по стене. Или по стальной двери, которую Поль ощутил своей спиной, делая непроизвольно шаг назад. При этом человек продолжал довольно быстро метать ещё три диска, собранные им в левой руке.
Наверное, его желание бороться до конца да уникальная ловкость и спасли его в итоге. Потому как последний
Точнее, не в человека. Тот успел резко присесть и сдвинуться на метр в сторону. Тогда как основная сила удара пришлась на ни в чём не повинную стальную дверь. А та, после такого вульгарного обращения, взяла и… распахнулась! Пусть и не до конца, но вполне достаточно, чтобы рухнувший между её створками монстр там и застрял на добрую минуту.
Вот пока эта ревущая туша там ворочалась, Поль рассмотрел уходящий куда-то вдаль широкий коридор. Затем приноровился, чтобы избежать удара хлещущего в разные стороны хвоста, и нагло проскочил по спине поверженного на время противника. А уже по чистой, ничем не запятнанной поверхности припустил со скоростью улепётывающего зайца.
«Заяц? А кто это? – продолжились неуместные попытки что-то вспомнить. – Вроде с длинными ушами… И меньше, чем я…»
Но сходство почему-то казалось существенным. Почти сразу пришло на ум другое сравнение: хамелеон. Хитрый, скрытный ящер, умеющий прятаться в любой обстановке. А если надо, застыть на месте и прислушиваться. Потому что в Лабораториях просто так не побегаешь, и что-то упрямо подсказывало, что отсюда не вырвешься. Особенно действуя напролом, как это делал подраненный в глаза монстр.
То есть на очередном перекрёстке Поль замер и весь обратился в слух. Вроде как погони не было, хотя звуки тревожной сирены и сюда достигали. Чуть позже послышались частые взрывы. А там и очередная подсказка пришла в голову:
«Я ведь голый! Надо срочно одеться! Желательно в униформу местного персонала. Или в форму охранников… Иначе не выберусь!..»
И голый поощер, он же а’перв, вновь устремился по затемнённым коридорам. Хотя и задавался порой вопросом:
«Стоит ли вообще убегать и прятаться? – инстинкт самосохранения подсказывал, что стоит. А вот нечто мимолётное, словно чужое, шептало сознанию: – Остановись! Тебе же лучше будет!»
Шёпот не воспринимался как должное. Зато самосохранению следовало доверять в первую очередь. Вот Поль Труммер и действовал, основываясь на заложенных в него инстинктах.
Глава 2. Распри за кулисами
В Имении дэма шестнадцатого сектора Бенджамина Надариэля, в бытность чаще именуемого Прогрессором, царила праздничная обстановка. Причина – завершающийся трёхдневный визит в сектор иной дэмы, повелительницы восемнадцатого сектора Азнары Ревельдайны, в миру больше известной как Кобра. Хотя на всех официальных церемониях, да и в других подчинённых ей мирах, богиню
Но неофициально все её называли Коброй. Наверное потому, что десятки, если не сотни лет она не принимала в гости иных дэмов, и её никто не приглашал. Считали слишком коварной, опасной, циничной, если не подлой. И только Прогрессор, чисто случайно проговорившись, пригласил божественную коллегу на территорию своего владычества. Тогда ажиотаж начался небывалый, событие всё-таки неординарное, да и все остальные сорок дэмов с вожделением ожидали, чем же закончится встреча старых врагов и закоренелых антагонистов?
Управляющий сектором, главный консул и все их многочисленные помощники, приписные сектора, тогда с ног сбились ещё в процессе подготовки визита, проводя предварительные мероприятия, стараясь не ударить лицом в грязь. Старались. И вроде как всё вышло великолепно.
Правда, накануне визита прошёл слушок, что совершено покушение на Азнару Ревельдайну. Злые языки утверждали, что дэма разбилась насмерть вместе со своим главным консулом. Дескать, флайер прославленного генерала Юргена Флигисса грохнулся с высоты четыре тысячи метров, и от него остались только обгоревшие куски металлолома. Понятно, что бессмертные дэмы как бы неуничтожимы, это знали все. Но… Слухи – они такие. Что угодно в них можно почерпнуть. И что местные божества всё-таки смертны. И что раньше их было несколько больше, чем сорок два.
Ответ со стороны дэмов последовал страшный в своей неотвратимости и предельный по своей жестокости. В течение нескольких часов все лица, распространяющие крамольные слухи, были показательно уничтожены. Без всяких допросов, попыток оправданий и каких-либо предупреждений. Ибо тысячи лет главный закон ДОМА гласил одно: на своих богов нельзя говорить ничего плохого. Что характерно, подобного наказания (смертной казни на месте) удостоились и подданные иных дэмов, если таковые уличались хотя бы в пересказе неприличествующих сплетен.
Жестоко… Зато действенно.
Не осталось распространителей слухов. Ни одного! Как и самих слухов негативного плана. Зато появились другие вести, вполне позитивные: вместо дэмы в катастрофе погибла двойник. Даже не погибла, а просто получила небольшие раны. А главный консул, бравый генерал Флигисс, вообще отделался только несколькими царапинами. Ибо успел катапультироваться и опустился на парашюте. О самой владычице не стоило упоминать всуе. Ну а посторонние, коль они оказались на уникальном летательном устройстве «Катринг», никого волновать не должны от слова вообще.
Да и вскоре состоялся сам визит, во время которого Несравненная, Милосердная и Непревзойдённая блистала, сияла, затмевала, умиляла, радовала, превосходила, сверкала, услаждала взоры… и так далее и тому подобное. И теперь, к концу третьего дня, любой мог утверждать смело: подобного великолепного праздника уже давно в ДОМЕ не происходило. А старики упорно доказывали, что такой красоты и такого величия даже их деды и прадеды не видели. Теперь только и оставалось, что пережить финальный бал, который закатывал Бенджамин Надариэль в сказочном дворцовом комплексе своего Имения.