"Мистер Рипли" + Отдельные детективы и триллеры. Компиляция. Книги 1-12

Хайсмит Патриция

Как раз когда Лоренцо вернулся с двумя итальянскими и двумя американскими газетами, приехали новые гости. Снова споры, обмен глупейшими соображениями, снова изумление по поводу свежих новостей. Дом Дикки в Монджибелло был продан за цену, вдвое превышающую первоначальную. Деньги будут храниться в Неаполитанском банке, пока Ричард Гринлиф не запросит их.

В той же газете, где сообщалось о продаже дома Дикки, была помещена карикатура: муж стоит на коленях и заглядывает под письменный стол. Жена спрашивает: “Обронил запонку?” Муж отвечает: “Нет, я ищу Дикки Гринлифа”.

Тому довелось также услышать, что в некоторых римских мюзик-холлах даже изображают исчезновение Дикки комически.

Среди вновь прибывших гостей был американец, кажется, его звали Руди. Он тут же пригласил Тома и Мардж на следующий день прийти на вечеринку с коктейлями в отель, где он остановился. Том пытался было отказаться, но Мардж радостно приняла приглашение. А Том так надеялся, что завтра ее уже здесь не будет, ведь за ленчем она обмолвилась об отъезде. Том не сомневался, что вечеринка будет ужасной. Этот Руди был вульгарным типом, слишком ярко одетым горлопаном. Он представился торговцем антиквариатом. С непринужденной настойчивостью Том увел Мардж из дома Питера, пока она не напринимала новых приглашений.

Мардж была в легкомысленно-веселом настроении, которое так раздражало Тома во время их долгого, состоящего из пяти блюд обеда. Ему приходилось делать прямо-таки сверхъестественные усилия, чтобы отвечать доброжелательно. Так дергается во время эксперимента беспомощная лягушка, к которой прикасаются электродом. Но когда Мардж перевела разговор на Дикки, он почувствовал облегчение и с готовностью принялся развивать эту тему. Говорил нечто вроде того, что “может быть, Дикки вновь обратился к живописи и, подобно Гогену, поселился на одном из островов южных морей”. Господи, как же ему все это осточертело! Лениво жестикулируя, Мардж принялась фантазировать на тему Дикки и южных островов. Том понимал, что самое худшее – прогулка в гондоле – еще впереди, и если она вздумает болтать своими ручками в воде, то дай бог, чтобы акула откусила их. Он заказал десерт, который уже не лез ему в глотку, но Мардж преспокойно разделалась и с ним.

Мардж конечно же жаждала прокатиться в отдельной гондоле, а никак не в одной из тех, что курсируют между собором Святого Марка и собором Пресвятой Девы, беря на борт по десятку пассажиров зараз. Поэтому они наняли частную гондолу. Было половина второго ночи. После многочисленных чашек кофе-эспрессо во рту у Тома появился отвратительный вкус, сердце трепыхалось, будто крылья птицы. Было очевидно, что до рассвета не заснуть. Сидя рядом с Мардж, он чувствовал себя совершенно разбитым. Так же как и она, лениво откинулся назад, в то же время тщательно заботясь о том, чтобы ненароком не коснуться ее бедра. Настроение у Мардж по-прежнему было восторженным, она наслаждалась собственным монологом о восходе солнца, который ей довелось наблюдать в свой прошлый приезд в Венецию. Тихое покачивание лодки и ритмичные всплески весла гондольера вызывали легкую тошноту. Водное пространство между причалом собора Святого Марка и ступеньками собора Пресвятой Девы казалось нескончаемым.

Все ступеньки собора, кроме двух верхних, были покрыты водой, третья заросла водорослями, и волны отвратительно колебали и прочесывали их. Том машинально расплатился с гондольером и, только уже стоя перед закрытыми массивными дверями, вдруг осознал, что у него нет от них ключей. Он огляделся вокруг, ища возможность попасть внутрь и открыть дверь изнутри, но не смог даже дотянуться до окопного проема. Мардж расхохоталась, прежде чем он успел произнести хоть слово.

– Ты забыл ключи! Вот это да! Стоять на ступеньках, когда кругом вода, у самого входа в дом, и не иметь с собой ключей, чтобы войти внутрь!

Том попытался улыбнуться. Собственно говоря, какого черта он должен был таскать тяжеленные, словно револьверы, ключи, каждый длиной около тридцати сантиметров. Он обернулся и крикнул гондольеру, чтобы тот вернулся.

– Ха, – усмехнулся гондольер, удаляясь. – Мое сочувствие, синьор! Но я должен возвращаться к пристани собора Святого Марка.

Он продолжал грести.

– Мы забыли ключи! – громко крикнул Том по-итальянски.

– Сочувствую, синьор, – отозвался гондольер. – Ждите другого гондольера.

Мардж снова засмеялась.

– Какой-нибудь гондольер подберет нас. Ничего себе, а? – Она встала на цыпочки.

Ночь была не из приятных. Какая-то промозглая, начался мелкий дождик. Конечно, можно бы съездить за ключами на маршрутной гондоле, но и ее что-то не было. Единственная посудина в поле зрения – прогулочный катер, приближающийся к пристани собора Святого Марка. Надежда, что он подберет их, была очень слабой, по Том принялся кричать что было силы. Прогулочный катер, украшенный огнями, с множеством людей на борту, невозмутимо проплыл мимо и уткнулся носом в деревянную пристань поперек канала. Мардж сидела на ступеньках, обхватив колени руками, ничего не предпринимая… В конце концов какая-то утлая моторка, кажется рыбачья, замедлила ход и с нее послышалось громкое:

– Застряли?

– Мы забыли ключи! – радостно объявила Мардж.

И тут же отказалась перебраться в лодку. Была готова сидеть и ждать, пока Том не доберется до входа в дом со стороны улицы и не откроет двери изнутри. Том возразил, что на это уйдет уйма времени, не менее пятнадцати минут, а она, сидя здесь, рискует простудиться. В конце концов Мардж согласилась. Итальянец довез их до ближайшего причала – к ступеням собора Пресвятой Девы делла Салуте. От денег он отказался, но с удовольствием взял у Тома начатую пачку американских сигарет. Идя вместе с Мардж по улице Сан-Спиридиони, Том испытывал гнетущее чувство, которого, уверен, не было бы, будь он совершенно один. На Мардж улица не произвела ни малейшего впечатления, она всю дорогу щебетала как ни в чем не бывало.

Глава 25

Ранним утром Тома разбудил стук в дверь. Схватив халат, спустился вниз. Принесли телеграмму, и он ринулся наверх за чаевыми для рассыльного. А после, стоя в холодной гостиной, пробежал глазами:

“Передумал. Буду рад встречи с вас. Приезжаю в 11.45.

Г. Григлиф”.

Том содрогнулся. Ну что ж, 011 ожидал этого. Впрочем, нет. Просто ужасно боялся. Неужели он приезжает прямо сейчас? Да нет, рассвет едва брезжит. Гостиная выглядела такой серой и неприглядной! Это – “Рад встречи с вас” придавало телеграмме какой-то отвратительно косноязычный и одновременно старомодный оттенок. Правда, в телеграммах на английском, посылаемых в Италии, бывали и более забавные ошибки, а что он почувствовал бы, если б в подписи “Г. Григлиф” они ненароком поставили инициал “Р.” или “Д.”?

Том взбежал по ступенькам, чтобы попытаться снова заснуть. Какое-то время лежал и размышлял, не вздумает ли Мардж заглянуть к нему, ведь она могла слышать сильный стук в дверь. Нет, скорее всего, даже не проснулась. Потом он стал воображать, как встречает на пороге мистера Гринлифа, его крепкое рукопожатие, те вопросы, которые тот, возможно, начнет задавать. Но из-за охватившего его страха никак не мог сосредоточиться. Слишком хотелось спать, чтобы придумать достойные ответы на воображаемые вопросы, и в то же время он был слишком возбужден, чтобы заснуть. Подумал было сварить кофе и разбудить Мардж, чтобы было с кем поговорить. Но понял, как будет отвратительно войти к ней в комнату и лицезреть все это разбросанное нижнее белье. Это уж будет выше его сил.