Мистер Себастиан и черный маг
Шрифт:
— Еще один небольшой штрих, — сказал Том Хейли.
Отыскал в буфере ножницы и принялся подстригать Генри, пока на его голове не образовалось нечто вроде черного шлема. Эффект был поразительный.
— Что вы сделали с моим мальчиком? — завопил отец Генри, появляясь у них за спиной.
— То, о чем мы все договаривались, — ответил Том Хейли. — Знаю, это ужасно. Я сам малость потрясен, но…
Отец Генри бросился на Тома Хейли, размахивая руками. Он никогда особо не умел драться. Том Хейли поймал руки мистера Уокера, прижал их к его телу и держал, чуть ли не обнимая его, пока пламя его ярости не сошло
— Это уже даже не мой сын, — говорил мистер Уокер, плача. — Это кто-то другой. Я потерял сына.
И это было правдой. Генри знал, что это правда. Генри больше не было, он окончательно потерял себя. Мальчик, в которого он превратился, — Бакари из таинственного Конго — посмотрел на Тома Хейли и…
[Далее неразборчиво]
На другое утро они в очередной раз отлично позавтракали. Генри уже научился не обращать внимания на сигаретный пепел в яичнице, он даже поверил, когда Том Хейли сказал, что это полезно для него. Ну а отец думал, что это перец.
Когда с едой покончили, Том Хейли дважды хлопнул в ладоши, словно показывая фокус.
— Пора посмотреть, как у нас получится в реальной жизни. Набрось пальто, Генри, на улице холодно.
— На улице?
Сердце у Генри неожиданно бешено заколотилось, как мотор, и Том Хейли принялся постукивать черенком ножа по столу, повторяя его ритм.
— Не волнуйся так, Генри, — сказал он. — Все будет хорошо.
Они представляли собой странную картину: двое белых мужчин с негритянским мальчиком. Накануне вечером выпал снег, и на его фоне Генри казался еще чернее. Не было встречного, который бы не провожал их долгим и озадаченным взглядом.
— Недурно, — негромко пробормотал на ходу Том Хейли. — Очень даже недурно.
— Куда мы идем? — кашлянув, осведомился отец Генри. — Холодно, как у ведьмы за пазухой.
— Есть тут одно местечко, — ответил Том Хейли, дымя сигаретой. — Кварталах в трех-четырех отсюда. Устроим первую пробу. Посмотрим, как примут нашего маленького Франкенштейна. — Он потрепал Генри по его афроприческе. — Шучу. Ты не сердишься? Я шучу.
Пройдя пять кварталов, они остановились на углу напротив парка. Как будто они квартал за кварталом возвращались в былые времена, все вокруг менялось: офисные здания уступали многоквартирным домам, те — маленьким домикам, домикам с крохотными лужайками перед ними, аккуратным, но ветхим, словно бы перелицованным. Люди здесь были сплошь чернокожие. Одни мужчины, завернувшись в одеяла, торчали на крыльце, дрожа от холода, другие сгребали снег с дорожек. Но выглядели они все одинаково.
Мимо шла чернокожая женщина, должно быть, лет пятидесяти, в синем хлопчатом платье и темной шали. Под платье она много чего поддела, — а кто не поддевал в такие-то дни? — но шагала быстро, видимо торопясь в тепло.
— Извините, — сказал Том Хейли.
Она нехотя остановилась и сурово посмотрела на белого. Как будто ей уже приходилось разговаривать с кем-то похожим на Тома Хейли, и эти разговоры были не из приятных. Но ее взгляд быстро смягчился.
— Что угодно, сэр?
— Этот мальчик, — сказал Том Хейли, слегка подталкивая Генри вперед. — Он заблудился. Не узнаёт места. Говорит, что живет где-то рядом, но не слишком уверен. Вы не знаете его?
Она внимательно оглядела
— Пожалуй, нет, не знаю.
— Посмотрите еще, — сказал Том Хейли. — Просто для верности.
На этот раз она так долго смотрела на Генри, что они оба — Генри и Том Хейли — решили, что она раскусила его. Но нет.
— Простите, — улыбнулась она. — Не знаю.
Том Хейли зашагал дальше, Генри и его отец за ним. Через улицу был парк. В парке — качели, детская горка и канат. Парк был чистенький, но даже отсюда Генри видел ржавчину на металлической стойке качелей и как вся она ходила ходуном, грозя вылететь из земли, когда дети взлетали повыше. Детей было человек шесть-семь. Все чернокожие.
— Иди к ним, — сказал Том Хейли.
Генри взглянул на него. Не на отца, который топтался позади, а на него.
— Иди и поиграй.
— С ними?
— Конечно, почему бы и нет? По существу, они не отличаются от тебя.
— Идти одному?
— Я пойду с тобой, сынок, — сказал его отец.
Но Том Хейли засмеялся:
— И на что это будет похоже, если вы пойдете с ним? Белый мужчина с черным мальчиком. Что люди подумают? Мы должны увидеть, примут ли его за своего. Достаточен ли срок. Об этом речь.
Мистеру Уокеру нечего было ответить на это.
— Но он всегда будет так выглядеть, — сказал он. — Сегодня, завтра, послезавтра. Всегда таким, как сейчас, если продолжать процедуры.
Том Хейли промолчал, потому что и сам уже думал об этом.
Генри приближался медленно и с осторожностью, но не медленней и не осторожней любого мальчишки, приближающегося к незнакомой компании. Мистер Уокер и Том Хейли наблюдали за ним. Генри разок обернулся и помахал им, они помахали в ответ, и он больше не оглядывался. Парк окружала кованая железная ограда; Генри открыл ворота и направился к мальчишкам. Те гоняли мяч, передавая его друг другу. Генри пригляделся и увидел, что это не мяч, а плотный снежный ком, а игра, как он понял, состояла в том, чтобы разбить его первым. Они весело смеялись и, на взгляд, были его ровесники. Генри подошел ближе. Он знал, что они его заметили, но притворяются, что не видят, — пока он не занял место в их круге и мгновение спустя ком не подкатился к нему.
Впервые за несколько лет он играл с кем-нибудь, исключая Ханну.
Том Хейли и мистер Уокер стояли, наблюдая, и снег падал им на шляпы, на плечи.
— Нам нужно поговорить, мистер Уокер, — сказал Том Хейли, не глядя на него и не сводя глаз с Генри.
— Знаю.
— Знаете?
— Да.
— И понимаете, что тут нет ничего личного. Это бизнес.
— Конечно.
— Просто иначе ничего не получится, — сказал Том Хейли. — Втроем мы не пробьемся. Это просто бизнес.
— Для вас, — возразил мистер Уокер. — Но не для меня. Для меня это нечто другое.
— Знаю. Но все равно это остается бизнесом.
Том Хейли достал из кармана пальто пачку денег. И сунул в руку мистеру Уокеру. Сумма была большая. Карман отца Генри заметно оттопырился, когда он сунул туда пачку. Том Хейли протянул ему свою визитку:
— Звоните мне. Время от времени. Я буду держать вас в курсе наших дел. И, если все пойдет хорошо, денег будет еще больше. Я смогу пересылать их вам по телеграфу.
— Не желаю это обсуждать, — сказал мистер Уокер.
— Тогда всё.