Мистицизм
Шрифт:
В последних двух строках этого великолепного отрывка выразилась вся философия видений. Теперь мы знаем, что видения являются выражением сверхчувственного для нашего ограниченного человеческого восприятия, символическое воспроизведение реальности на уровне, который доступен органам чувств. Это полное значимости символическое представление напоминает яркое драматическое сновидение. И поскольку этот сон олицетворяет трансцендентную истину и посвящает визионера в атмосферу Вечности, он вполне может считаться более значительным, чем нескончаемое прозаическое видение, называемое нами "реальным миром". В подобных видениях — как и в обычных сновидениях, которые знакомы нам из повседневной жизни, — зрительные и слуховые ощущения зачастую неразделимы. Многие видения св. Мехтильды Хакборнской относятся к такому сложному типу. Например: "И увидела она Сердце Бога и прекрасную деву, будто дева эта держала в руке кольцо с алмазом и непрестанно касалась им Сердца Бога. И тогда душа спросила у девы, почему она касается Сердца Бога, и дева отвечала: "Я есть Божественная Любовь, а этот камень заключает в себе грех Адамов… Как только Адам согрешил, я предстала пред ним и взяла на себя весь его грех, и теперь непрестанно касаюсь им Сердца Бога, чтобы вызвать в Нем жалость. Я не отступлюсь от Него до тех пор, пока сама не возьму Сына Божьего из Сердца Его Отца и не возложу его в лоно Богородицы". В другой раз она видела, как Любовь в подобии прекрасной девы ходила по церкви и напевала: "Лишь мною одной свод небес сотворен, и по волнам морским лишь одна я иду". Услышав эти слова, святая уразумела,
648
Mechthild of Hackborn, "Liber Specialis Gratiae", I. II. caps, XVII, XXXV.
Не исключено, что имагинативные видения такого рода намного более распространены, нежели принято считать, и могут наблюдаться у обычных «здравомыслящих» людей, не нарушая их душевное равновесие. "Если, — говорит Пратт, — хотя бы отчасти верно то, что Фрейд сказал о символической природе сновидений, то нет ничего удивительного и в том, что воображение христианских мистиков может порождать видения символического типа… Поэтому у нас есть все основания считать несостоятельными утверждения некоторых современных исследователей, будто видения по своей сути необъяснимы и патологичны". [649] Не удивительно, что размышления людей "с развитым воображением" часто принимают вид зрительных образов. Так, например, великий учитель созерцания св. Игнатий Лойола советовал прилагать особые усилия для того, чтобы визуализировать изучаемый объект. Картина может возникать и непроизвольно в завершение некоторой последовательности мыслей, причем она может как подтверждать какое-либо мысленное заключение, так и противоречить ему. Образ может медленно появляться на фоне тумана или же внезапно и отчетливо возникать перед мысленным взором. Он всегда более реалистичен, чем все то, что может нарисовать себе мыслящий рассудок.
649
Pratt, "The Religious Consciousness", p. 404.
(б) Для нас очевиден символический и художественный характер рассмотренных здесь типов видений. Между тем существует еще одна разновидность имагинативных видений, которая требует нашего снисходительного отношения. В таких видениях образы, выносимые на поверхность подсознательными силами или располагаемые перед внутренним взором мистика Кем-то потусторонним — и в то же время постоянно присутствующим в его сознании, — настолько ярки, так тесно связаны с конкретными представлениями и духовными дерзаниями человека и столь идеально выражают его осознание Бога, что их не всегда можно считать аллегорическими. Простым примером такого видения может служить видение Христа в момент освящения мессы, которое доступно многим визионерам. [650] Еще одним примером может служить видение Святого Сердца у св. Маргарет Мэри Алакок. Св. Тереза — одна из немногих мистиков, которым удалось разгадать тайну подобных проявлений медиумизма. Личностные видения, а вместе с ними и более утонченные проявления медиумизма, например мысленные видения Бога, несут в себе не открытие новых фактов, а скорее яркое осознание Образа Христа, убежденность в Его живом присутствии.
650
Укажем, для примера, Блаженную Анжелу Фолиньоскую, которая в своих «Откровениях» описывает целый ряд подобных переживаний от видения Божественной Красоты, "сияющей изнутри ив своем великолепии превосходящей солнце" (op. cit., p. 64. English translation, p. 222), и до видения физическим зрением пары глаз, сверкающих в гостии (loc. cit., English translation, p. 230). "Я просто видела Его своим внутренним взором, — говорит она, — вначале живого, страдающего, истекающего кровью и распятого, а затем мертвого на Кресте" (р. 326. English translation, p. 223). "В другой раз я видела Отрока Христа в освященной гостии. Он предстал перед нами во всей своей красе и исполненным великолепия. Казалось, это ребенок двенадцати лет от роду" (р. 67. English translation, p. 229).
"Иногда, — говорит св. Тереза о своих имагинативных видениях Христа, — мне казалось, что я вижу всего лишь образ, однако подчас бывало и не так. Мне представлялось, что это Сам Христос, судя по той яркости, с которой он изволил явиться мне. Иногда видение было очень смутным, и мне казалось, что это образ, однако он не был похож на картину, даже очень хорошо нарисованную, а я видела на своем веку немало картин. Нелепо полагать, будто такой образ может быть чем-то похож на картину, ибо между ними такая же разница, как между живым человеком и его портретом, который, как бы искусно ни был он нарисован, не может быть живым, поскольку одного взгляда на него достаточно, чтобы понять, что это мертвая вещь". [651]
651
Vida, cap. XXVIII, § 11.
"Это видение, — говорит она в другом месте, — столь же мгновенно, как вспышка молнии, однако оставляет неизгладимое впечатление в душе. Я уверена, что впоследствии душа будет помнить об увиденном образе до тех пор, пока не воссоединится с Христом, чтобы пребывать в Нем вечно. Хотя я называю содержание видения «образом», не думай, что он похож на изображение. Христос предстает перед душой в виде живой Личности, Которая иногда говорит с нами и открывает нам великие тайны". [652]
652
"El Castillo Interior", Moradas Sextas, cap. IX.
Таким образом, следует предположить, что эти мгновенные и ослепительные видения Божественной Личности возникают в момент непосредственного контакта души с Абсолютной Жизнью, которую душа тотчас облачает в наиболее привычное для нее представление о Боге. Для христианских созерцателей, очевидно, таким представлением является образ исторической Личности Христа, каким Его изображают в церковной или околоцерковной литературе и в соответствующих произведениях искусства. [653] Такие молниеносные видения наполняют жизнь и привносят в нее столь глубокое чувство реальности, что у нас есть все основания классифицировать их не как яркие сновидения, а как подлинно мистические состояния сознания. В таких состояниях "имманентный и бесформный, но способный принять любую форму Бог являет Себя в видениях так же, как Он выразил Себя в словах". [654] Личностным видениям сопутствуют такие эмоции, как уверенность и радость. В целом такое переживание напоминает любовное послание, которое вместе с подписью возлюбленного несет в себе его незримое присутствие.
653
"Однажды в праздник св. Павла, присутствуя на мессе, я увидела перед собой святейший Образ Христа, каким художники изображают Его после воскресения" (St. Teresa, Vida, cap. XXVIII, § 4). Следует также обратить внимание на то, что содержание видений Анжелы Фолиньоской свидетельствует о ее знакомстве с фресками церквей Ассизы и долины Сполето. "Когда я преклонила колени, войдя в церковь, — говорит она, — я тут же узрела образ св. Франциска в объятиях Христа. И тогда Христос сказал мне: "Так же близко буду Я держать тебя и даже еще ближе, чтобы глазами плоти ты ничего не увидела и не могла различить"; (op. cit., р. 53. English translation, p. 165).
654
Delacroix, "Etudes sur le Mysticisme", p. 116.
Подлинное видение Христа обладает характерным мистическим качеством неизреченности, оно являет душе образ неописуемой красоты в ореоле неземного сияния, которое, судя по многочисленным свидетельствам, является неотъемлемой чертой трансцендентальных переживаний. Знакомое людям искусства представление о том, что осознание Красоты является разновидностью откровения Истины, в данном случае переносится на трансцендентный уровень. Так, когда св. Тереза увидела одни лишь Руки Бога, их ослепительная красота повергла ее в благоговейный экстаз. [655]
655
Vida, cap. XXVIII, § 2.
"Даже если бы я провела много лет в поисках возможности запечатлеть на картине нечто столь прекрасное, — говорит она о воображаемом видении Христа, — я не смогла бы этого сделать и даже не знала бы, как это сделать, ибо то, что я видела, непостижимо нашим земным воображением: одни уже белизна и сияние не сравнятся ни с чем. Причем речь идет не о сияющей, а об утонченной белизне и о насыщенном свете, который радует глаз, но не слепит его, хотя и являет воистину божественную красоту. Этот свет настолько непохож на все известное нам здесь на земле, что даже яркое солнце по сравнению с ним покажется блеклым; увидев его один раз, человек не пожелает снова открывать глаза… Одним словом, эта красота такова, что ни один человек, каким бы одаренным он ни был, не сможет в течение всей своей жизни приблизиться к ней в своем воображении. Бог воздвигает ее перед нами на одно мгновение, так что, если бы мы даже пожелали открыть свои земные глаза, чтобы увидеть ее, мы бы не успели это сделать. Однако для нас нет различия в том, открыты или закрыты наши глаза, ибо, когда Бог пожелает, чтобы мы увидели нечто, мы увидим его, независимо от того, хотим мы этого или нет". [656]
656
St. Teresa, op. cit., cap. XXVIII, §§ 7–8. Анжела Фолиньоская говорит о подобном видении Христа: "Его красота и великолепие были так ослепительны… а моя радость при виде Его настолько велика, что, думается мне, я никогда ее не забуду. Уверенность моя тоже была так велика, что я не усомнилась ни на один миг" (St. Angele de Foligno, op. cit., p. 66. English translation, p. 229).
Существует и другой очень важный класс зрительных проявлений медиумизма, который был назван мной активными имагинативными видениями. Если видения пассивного типа являются выражением мысли, ощущения или желания глубинного Я, то активные видения свидетельствуют об изменениях в этом Я, сопровождающих психологический кризис. Такие видения всегда носят драматический характер, душа в них действует, а не просто наблюдает со стороны. Эти видения могут во многих отношениях напоминать сны. Они могут быть чисто символичны, они могут быть «реалистичны» в богословском смысле. Они могут принимать вид путешествий по волшебным странам, посещений Ада, Чистилища и Рая, или встреч с Ангелом на Пути. Какова бы ни была их внешняя сторона, они всегда тесно связаны с внутренними достижениями. Они являются непроизвольными выражениями интенсивной подсознательной деятельности, а не просто средством углубления восприятия Абсолюта. Активные видения представляют собой внешние и зримые черты перехода сознания на другие уровни. Поэтому не удивительно, что динамические видения такого рода обычно предваряют начало жизни в единении. Активный характер носили имагинативные видения, которые пережили св. Франциск Ассизский и св. Катерина Сиенская во время появления у них стигматов, св. Тереза во время трансверберации, а также Сузо при встрече с небесным посланцем, который возвестил ему о переходе из «низшей» в "высшую школу Святого Духа". [657] Между тем самый красочный и убедительный пример такой душевной драмы, вероятно, дает нам эпизод, известный в искусстве как "мистическое бракосочетание св. Катерины Сиенской".
657
Leben, cap. XXI.
Как уже упоминалось, Катерина, которая была с детства склонной к восприятию видений-фантазий и внутренних голосов, еще задолго до "мистического бракосочетания" слышала голос, обещавший ей священную помолвку. И вот в последний день масленицы 1366 года Он сказал ей: "В этот день Я торжественно отпраздную с тобой помолвку твоей души и, как и обещал, возьму тебя Себе в жены по вере твоей". "Затем, — продолжает ее жизнеописание, — Господь продолжал еще говорить, но появились Его Мать Пресвятая Дева, блаженный Евангелист Иоанн, славный Апостол Павел и пресвятейший Доминик, отец ее ордена. Вместе с ними был и пророк Давид с псалтерью в руках. И когда он начал исполнять благозвучную мелодию, блаженная Богоматерь своей рукой дотронулась до руки Катерины и, обратившись к своему Сыну, попросила Его взять Катерину Себе в жены по вере ее. И тогда, великодушно согласившись, Единородный Сын Божий явил ей золотое кольцо, в которое вставлен был прекрасный алмаз в окружении четырех жемчужин. Затем он надел кольцо на безымянный палец правой руки Катерины и молвил: "Вот Я, твой Творец и Спаситель, беру тебя Себе в жены по вере твоей, которая пребудет неизменной до тех пор, пока ты не отпразднуешь свою вечную свадьбу со Мной на Небесах. Посему, дочь моя, мужественно и без колебаний свершай все дела, которые Мое провидение влагает в твои руки и возлагает на тебя, ибо теперь ты защищена стойкостью веры своей и легко одолеешь всех своих недругов". Затем видение развеялось, однако кольцо навсегда осталось у нее на руке, хотя его и не мог видеть никто, кроме самой девственницы. И она часто, хотя и с робостью, признавалась мне, что всегда видит кольцо у себя на пальце и что не было еще ни разу, чтобы она его не видела". [658]
658
Е. Gardner, "St Catherine of Siena", p. 25. Vita, I. XII. 1, 2 (Acta S.S., loc. cit.). Что касается кольца, которое она постоянно видела у себя на пальце, то здесь мы явно имеем дело с телесным видением, на удивление близким одному из переживаний св. Терезы. "Однажды, когда я держала в руке крест от четок, Он взял его из моей руки в Свою, а затем вернул его, однако при этом крест превратился в четыре больших драгоценных камня, которые были намного прекраснее, чем алмазы. Он сказал мне, что в будущем крест всегда будет являться мне таким, и он действительно являлся. Я никогда не замечала дерева, из которого он сделан, а видела только драгоценные камни, однако никто, кроме меня, их не видел" (Vida, cap. XXIX, § 8). Переживания подобного рода, утверждает Августин Бейкер, и особенно связанные с чудесными свойствами четок, колец и драгоценных камней, "должны вызывать подозрение в первую очередь", кроме тех случаев, когда "святость души давно не подлежит сомнению" ("Holy Wisdom", Treatise III, §IV. cap. III).