Митральезы Белого генерала
Шрифт:
Тем не менее, это крохотное предприятие находилось у всех на слуху, и считалось одним из лидеров в этом новом для России направлении. Стремительно ворвавшись на рынок с новомодными электрическими звонками, Будищев стал предлагать установку электрического освещения в частных домах и присутственных местах и неожиданно преуспел в этом.
Другой новинкой стали системы сигнализации. Суть у них была та же, что и у звонков, только располагались они несколько иначе. Нажав неприметную кнопку, можно было вызвать прислугу, а если понадобится — и охрану. Купец первой гильдии Вахромей Бузыкин, одним из первых установивший подобную диковину в
История эта совершенно неожиданно (для всех, кроме Будищева) попала в газеты. Началось все с большой статьи в «Петербургском вестнике», в которой раз десять упоминался сам автор изобретения и его предприятие. Подробно расписывались перспективы электрификации России и всего мира, а поимка незадачливого форточника превратилась в захватывающую погоню с перестрелками и прочими леденящими кровь подробностями.
Затем эту очевидную утку подхватили другие бульварные газетенки, а за ними потянулись и более солидные издания вроде «Ведомостей». В них, разумеется, обошлось без крайностей, но общий тон был положительным. Отмечалось перспективность данного направления, а так же выражалось удовлетворение, что новаторами в нем выступили русские промышленники. Таким образом, PR-компания, как её назвал заказчик, вполне удалась и принесла новую волну интереса к их предприятию, а с ней и клиентов.
В общем, дела шли на лад, но при этом требовали постоянного внимания и контроля, а потому от Геси Дмитрий прямиком направился в мастерскую. Прежде, когда он входил, юные работники дружно бросали все дела и, стянув с головы картузы и шапки, кланялись своему «благодетелю». Будищев поначалу удивлялся, затем попросил больше так не делать, а когда не помогло, взбеленился и пообещал открутить пацанам уши.
Так что теперь, все остались на местах, усиленно выполняя свои обязанности, лишь изредка бросая на хозяина опасливые взгляды. Тот молча прошелся по рядам, внимательно посмотрел на работу, но, не заметив ошибок, вмешиваться не стал, а прошел в конторку, где взмокшая от усердия Стеша старательно что-то выводила в тетрадке, время от времени поглядывая в книжку.
Если бы недавние подружки встретили теперь Степаниду Филиппову, то они вряд ли бы признали в этой разодетой барышне свою бывшую товарку. Прекрасно сшитый из тонкого сукна жакет, длинная до щиколоток юбка в клетку, из-под которой выглядывали ладные ботиночки на невысоком каблуке. Всё ещё слишком короткие для девицы волосы были перевязаны черной лентой и красиво уложены, а румяные щечки и ярко-алые губы не нуждались в косметике. Поездка в деревню, не смотря на её непродолжительность, оказала на здоровье Стеши самое благотворное влияние, так что теперь она просто сияла первозданной красотой. И лишь лёгкая грустинка в уголках глаз указывала на недавние невзгоды.
— Привет, красавица! — поздоровался Будищев, склоняясь над её работой, оказавшейся пособием для гальванеров.
— Здравствуйте, Дмитрий Николаевич, — не отрываясь от работы, отозвалась она.
— Раньше ты меня Митей звала.
— То было раньше.
— А теперь что же?
Этот вопрос Стеша проигнорировала, будучи погруженной в своё занятие. В последнее время она так усилено занималась самообразованием, что Дмитрий даже предложил ей поступить в городскую школу, но она отказалась.
— Куда мне за парту вместе с дитями?
К тому же у Степаниды было немало и иных забот. Пока Будищев был занят своими «наполеоновскими планами», она готовила на всех работников обед, принимала клиентов, вела кассу и делала множество других незаметных на первый взгляд, но, тем не менее, важных дел.
— Где Семён?
— Ушел звонок ставить.
— Много работы?
— Хватает, — кивнула девушка, и, устало отодвинула от себя тетрадь с учебником.
— Разобралась? — усмехнулся наставник.
— Вроде бы.
— Может тебе все же лучше с Гесей работать?
— Нет, — замотала головой та. — Мне здесь нравится.
— Ну как знаешь. Материалы для мастерской ещё есть?
— Пока да. Провода только маловато. Если закажут освещение в большой дом, то может и не хватить.
— Когда закажут, тогда и будем думать, — отмахнулся Дмитрий. — Там помимо проводки столько всего понадобится, десять раз успеем заказать.
— Ага, — фыркнула девушка.
— Что смешного?
— Да названия смешные, то кобели, то про водку.
— Обхохочешься.
— Ой, — спохватилась девушка, взглянув на старые ходики, висящие на стене. — Пора чайник ставить.
По заведенному Будищевым порядку, его работники столовались прямо в мастерской. Утром им полагался чай с хлебом, в обед и вечером щи или каша, приготовленные Стешей. Бывший детдомовец сам когда-то хлебнул шилом патоки, и, наверное, поэтому проявлял настоящую заботу о своих подопечных. Кормил, заставлял учиться, при надобности покупал одежду и обувь. Это не было благотворительностью. При случае Дмитрий строго спрашивал за промахи, мог и наказать, но заставлять детей работать по двенадцать-четырнадцать часов за сущие копейки, как другие фабриканты он не мог. Во всяком случае, пока.
Сейчас как раз было время вечерней трапезы. Оставив на время работу, мальчишки по очереди мыли руки, дурачась при этом, и плеская друг на друга водой. Затем занимали место за общим столом и терпеливо ожидали свою порцию. Каждому полагалось по миске каши, жестяной кружке круто заваренного чая, да по четверти фунта хлеба. Раздавала всё это, разумеется, Стеша, накинувшая поверх своего щегольского наряда холщовый фартук. Первыми как обычно получили единственные взрослые работники мастерской гальванер Ефим и медник Архип. Заняв место во главе стола, они степенно работали ложками, снисходительно поглядывая на учеников. Те, напротив, мгновенно сметали всё съестное и озирались вокруг чего бы ещё урвать. Сегодня, впрочем, даже они вели себя относительно пристойно. Всё-таки присутствовал хозяин.
— Будете есть, Дмитрий Николаевич? — спросила Стеша.
— Нет, я не голоден, — отказался тот. — Но от чаю не откажусь.
Получив такую же кружку, как и все, он присел за общий стол, и выложил на него ещё один кулек с конфетами со словами:
— Налетай. Подсластите свою горькую жизнь!
Мальчишки, проявив не свойственную им деликатность, поделили угощение на всех, не забыв старших товарищей и Степаниду. После чего бросились дуть чай с карамельками.
— Балуете вы нас, — хмуро заметил Архип, закончив с едой.