Младший сын князя. Том 6

Ткачев Андрей Юрьевич

Всё-таки немецким спецслужбам было невыгодно создавать межнациональный конфликт сразу между Германией, Австрией и Российской империей. Однако так запросто спустить с рук преступление они тоже не могли, иначе это имело бы для них самые неприятные последствия. В общем, внутренние заморочки, которые зацепили ещё и меня, что было неприятно.

Правда, учитывая, как все мои покушения до этого расследовались в Российской империи, я решил взять изучение этого происшествия в свои руки и поручить его вести своим слугам. Вернее, одному очень «удачливому» слуге, который на самом

деле в таких делах был очень хорош.

— Везёт же вам, молодой господин, — сказал Вадим после того, как я вернулся в отель и сел в кресло рядом с окном. Тимофей в это время отдыхал в другой комнате, так что мы вели разговор один на один. — То «Сад теней» не давал вам покоя, то вы попали в Ливию, а теперь это. Я уже начинаю сомневаться, настолько ли я невезуч по жизни.

— Видишь, сам признался, — не удержался я от подколки, вспоминая, как парень до этого вовсю оправдывал себя, когда с ним случались неудачи.

— Да ладно вам ловить меня на каждом слове, — пробурчал в ответ Вадим и тем не менее по его лицу было видно, что ему не терпится что-то меня спросить и я жестом разрешил ему говорить. — К слову, вы бы хоть объяснили, почему поручили вести собственное расследование мне? Уверен, что Анна бы справилась быстрее и лучше, чем я. Ну или она бы впрягла меня в эту работу…

— Во-первых, Анне тоже нужен отдых, даже если она это отрицает, — стал я по одному загибать пальцы. — Во-вторых, тебе также нужен опыт и практика, без этого никуда, поскольку у меня на тебя есть планы. Но говорить я о них не буду, а то вдруг снова сработает твоя удача. В-третьих, ты знаком с подпольным миром в Российской империи, а значит, больше шансов, что у тебя появится больше догадок, кто это мог сделать и провернуть так, чтобы не оставить следов.

— Но разве не стоило довериться спецслужбам? — задал резонный вопрос Вадим. — У них ведь есть куда больше ресурсов и данных, чем у меня. Как минимум, они на своей земле…

— Вадим, ты забываешь момент, что российские спецслужбы с куда большими ресурсами до сих пор не могут вычислить тех, кто пытался меня убить, — парень при этих словах нахмурился, но перебивать меня не стал. Что было очень умно с его стороны. — В Германии с этим всё намного хуже. С тех же слов Вальдемара Вульфова, здесь правит настоящая бюрократическая машина, которая двигается очень неспешно, и пока спецслужбам дадут разрешение действовать, преступники избавятся от всех улик.

— Прямо настоящий рай для преступлений и безнаказанности, — прокомментировал моё высказывание слуга.

— Что уж поделать, если тут так привыкли решать дела, — развёл я руками. — Поэтому я и вверил это дело тебе. И надеюсь, что ты справился со своей задачей.

Глава 28

— Думаю, что я справился настолько, насколько это вообще было возможно, только прошу простить, информации я достал не так много, как хотелось бы, — неловко почесал затылок парень, взяв небольшую паузу. — Сами понимаете, времени у меня было не так много.

— Всё в порядке. Рассказывай, что смог узнать, — принялся внимательно слушать Вадима за чашечкой чая, что подали мне до его прихода.

— Коротко говоря, крайне маловероятно, что тот бретер — Стефан, мог скончаться от полученных в ходе вашей дуэли ран, — покачал головой Вадим. — Камеры Вульфов зафиксировали всё, что происходило во время самого боя, и что мужчина находился в приемлемом состоянии после своего проигрыша. Более того, целители же им занимались и они отлично выполнили свою работу — есть отчёт об их работе, да и в компетенции этих людей нет сомнений.

— А куда он пошёл после того, как покинул поместье? — поинтересовался я. — И труп где нашли?

— Его видели в баре, где мужчина употребил немало крепкого алкоголя, видимо, пытаясь забыться. Сам труп обнаружили в тёмной подворотне, причём совершенно случайно, когда уже поздно было ему помогать. Вскрытие же показало, что смерть наступила в результате остановки сердца, — взяв небольшую паузу, парень добавил: — При этом никаких ран или крови погибшего не обнаружили.

— Скорее всего, это яд. Убийцы могли подмешать его в алкоголь, или же заставить выпить во время боя, когда он не мог этому сопротивляться, — поделился я своими догадками. — Как вариант, также могли вколоть яд, а затем сразу же вылечить рану, чтобы замести следы. Ладно, что ещё мы знаем?

— Больше ничего, — развёл руками Вадим. — Разве что смерть наступила через час после окончания вашей дуэли. Эта информация практически не даёт никаких новых зацепок.

— Почему же? — отложив чашку с чаем в сторону, сложил я руки на груди. — Это даёт алиби моему старшему брату. Поскольку нанять убийц за столь короткий срок, даже связавшись через слуг, и при этом совершить убийство, попросту невозможно.

— Вы подозреваете своего брата в убийстве этого человека?! — искренне удивился моим словам Вадим.

В этом плане он был более легкомысленен, чем те же Анна и Тимофей, не беря в расчёт, что мои родственники готовы пойти на такие меры. Впрочем, это мышление меняется с накопленным жизненным опытом.

— Скорее предполагаю, поскольку других подозреваемых у меня нет, — задумчиво сказал я, держа на подбородке большой и указательный палец. — Перед тем, как я с ним попрощался, он сказал, что нужно доводить дело до конца. Вот брат и довёл его.

— А как же Ян Кауниц? Может, он пытался выместить свою злость на дуэлянте? — сделал предположение Вадим.

— Тогда бы он вымещал злость сразу на двоих, — покачал я головой. — Пытаться таким образом мне отомстить — тоже странно и глупо. Тем более, когда над этим австрийцем нависло столько проблем, с которыми надо срочно что-то делать. И ему просто не до этого.

— Но его виновность мы доказать вряд ли сможем, если он, конечно, вообще виноват, — задумчиво произнёс Вадим.

— Нам этого и не надо, — напомнил я парню мой приказ. — Нужно доказать мою невиновность, чтобы я в Германии на месяц-другой не застрял. У меня так-то учёба скоро начинается и не хотелось бы в первые дни пропускать занятия, даже по уважительной причине. Слухи пойдут такие, что потом никому ничего не докажешь. Особенно на почве уже гуляющих обо мне историй.