Мне снился сон…
Шрифт:
Энтони не знал. Ему казалось, такой усталости и апатии он никогда в жизни не испытывал. Вроде бы и не особенно нужно, в Севастополе он многое узнал для бабушки, вот только награда… Да и Дмитрий старался, узнавал – нехорошо отказываться.
– Если, конечно, это не за три земли, – вымучено улыбнулся, проговорив по-русски.
– Не за тридевять земель, – поправил его Дмитрий. – Нет. Как ни странно, но она живёт здесь, в Харькове. Вот такое совпадение.
– Тогда
Дмитрий достал мобильный телефон, нашёл последнее эсэмэс-сообщение:
– Значит так, читаю. Нина Антоновна, в девичестве Вербенцова, тысяча девятьсот пятидесятого года рождения. Замужем, двое взрослых детей. Сейчас носит фамилию Пичужина… – И вздрогнул, потому что плечо его с силой сжала рука англичанина.
– Повтори, как ты сказал!
Дмитрий оглянулся удивлённо. Голос Энтони прозвучал непривычно, хрипло. И глаза у него горели как… Дмитрий не успел придумать сравнение, Энтони вновь попросил:
– Как ты назвал фамилию?
– Пичужина…
– Пт… тч… дж… Скажи, что означает эта фамилия? Это название птицы?
– Не совсем… Просто у нас так называю маленьких птиц – пичужками. Маленькая птичка!
Они смотрели друг на друга ошеломлённые.
– Дмитрий, – воскликнул Энтони. – Это та самая фамилия! Я узнал, как только ты произнёс! Скажи, у неё, у этой Нины, есть дочь?
Дмитрий опустил глаза к дисплею телефона, поднял растеряно-радостный взгляд:
– Да, друг мой Горацио, у неё есть дочь Виктория!
Энтони не стал спрашивать, какого возраста дочь Нины. Это было не нужно. В одно мгновение он понял всё – «момент истины», так говорят о таком. То, что он и Тори – внуки Антона и леди Виктории; то, что те много лет назад оказались вдвоём на острове и полюбили друг друга, и они во сне тоже встретились на острове и полюбили друг друга; что всё не случайно – где-то на путях земных и космических замкнулось кольцо, сошлись судьбы… Потом, потом он всё это додумает, домыслит, проанализирует… Нет, не он – они с Тори вдвоём! А сейчас надо спешить, мчаться…
– Поехали, быстрее! – попросил Энтони. – У тебя ведь есть её адрес?
– Да, и это совсем не далеко. Но, Энтони, сейчас середина дня, может никого не оказаться…
– Всё равно! Я не могу ждать! Я верю…
– Хорошо, погнали!
Дмитрий развернул машину, выехал из переулка, где припарковался, на главную магистраль города. Они ехали в потоке машин, выдерживая небольшую скорость, минут десять, как Энтони вновь воскликнул, но уже не хрипло, а звенящим от счастья тембром:
– Цветы, я хочу купить цветы!
– Не проблема. – Дмитрий на ходу стал посматривать
Энтони взлетел на высокое крыльцо, где было две двери. Одну венчало изображение розы, и он решил было, что ему сюда, но тут через вторую, стеклянную, увидел полки с цветами. Он быстро выбрал красивый букет белых лилий – они напоминали цветы их с Тори острова, те, которые им встречались на «Каймановом островке». С букетом в руке стремительно вышел, стал спускаться по ступенькам. Краем глаза он увидел девушку, стоящую тут же, на крыльце, она, наверное, вышла из другой двери, под розой. По инерции сбегая вниз, Энтони начал оборачиваться – что-то сильно толкнуло его в сердце…
– Таня! – Олаф держал её руку и чувствовал, что она дрожит. – Скажи, что ты пойдёшь за мной! Решись! У тебя здесь, наверное, хорошая жизнь и даже счастливая. Так тебе кажется. Но ты не знаешь, что такое настоящее счастье! Когда ты – победитель или даже побеждённый, но враги всё равно тебя боятся. Когда ты вершишь судьбы человечества. Да, да, это не пафос, как ты сказала, это в самом деле так! Когда рядом товарищи по оружию, когда огонь в крови… Таня! Ты всё это можешь узнать. Пойдём со мной!..
Да, она дрожала. Он наверное думал – от его слов, от картин, которые раскрывает перед ней. Да его слова и его фантазии скользили мимо сознания. Виктория даже не боялась Олафа. Сердце колотилось, она мысленно заклинала: «Тони, Тони, ты же должен быть, жить, существовать на этом свете, раз есть Олаф!»
Медленно забрала у него свою руку.
– Я не могу так сразу… Это очень неожиданно, необычно…
– Ты не сказала сразу «нет»! – воскликнул радостно Олаф. – Значит ты – уже моя! Да, я понимаю, хорошо, думай.
– Я пойду, – Виктория встала.
– Я буду ждать тебя завтра, здесь, в это же время. – Он указал ей на часы, висевшие в кафе у входа. – Ты придёшь, я знаю! Таня, я буду ждать!
Она кивнула ему последний раз, глядя невидящим взглядом, пошла к двери. На крыльце остановилась. Кружилась голова. И, уже не в силах сдерживаться, чувствуя, что по щекам текут слёзы, она вслух выдохнула – как стон, как крик о помощи:
– Тони! Тони!
Мужчина с букетом цветов, быстро прошедший мимо, стал спускаться по ступеням и, одновременно, оборачиваться к ней. Её почти безнадёжный зов – «Тони!» – застыл в воздухе захлёбывающимся возгласом узнавания…
Конец.
31 января 2011 г.