Многоярусный мир. Том 1. Сборник фантастических произведений
Шрифт:
Какой бы ни была причина, — он стал Вольфом. Но, как указал Кикаха, существовало взаимное притяжение между ним, рогом и точками резонанса. Отнюдь не случайно он оказался в подвале того дома в Аризоне, когда Кикаха протрубил в рог. У Кикахи имелись свои подозрения, что Вольф был лишившимся памяти, изгнанным Господом.
Теперь Вольф знал, почему он так необыкновенно быстро усваивал здесь языки. Он вспоминал их. И у него возникло такое стремительное влечение к Хрисенде потому, что та была самой любимой его фавориткой из всех женщин в его владениях. Он даже подумывал привести ее во дворец и сделать своей Госпожой.
Она не узнала в нем того, кем он был, встретив
Его огромная сила тоже не была естественной, ибо он воспользовался биопроцессами для снаряжения себя превосходными мускулами.
Он возместит, чем только сможет, жестокость и надменность Джадавина, являвшегося теперь столь малой частью его. Он создаст новые человеческие тела в биоцилиндрах и вставит в них мозги Подарги и ее сестер, обезьян Кикахи, Ипсеваса и всех прочих, кто того пожелает. Он позволит народу Атлантиды вновь отстроиться и не будет тираном. Он не станет вмешиваться в дела многоярусного мира, если в этом не будет абсолютной необходимости.
Кикаха позвал его к экрану. Арвур каким-то образом нашел лошадь в этой стране мертвых и бешено гнал ее.
— Везет же дьяволу!
Кикаха застонал.
— Я думаю, дьявол гонится за ним, — заметил Вольф.
Арвур оглянулся назад и вверх, а потом принялся колотить лошадь палкой.
— Он сумеет добраться! — воскликнул Кикаха. — Храм Господа всего в полумиле впереди.
Вольф посмотрел на огромное белокаменное строение на вершине высокого холма. В нем находилось тайное помещение, которым он сам пользовался, когда был Джадавином.
Он покачал головой:
— Нет!
Подарга спикировала в поле зрения.
Она снижалась на огромной скорости, хлопая крыльями и вытянув вперед белое на фоне зеленого неба лицо. За ней неслись ее орлицы.
Арвур проскакал на лошади как можно дальше вверх по крутому холму. Затем ноги кобылы подкосились, и она рухнула.
Арвур ударился о землю и тут же пустился бежать. Подарга налетела на него. Арвур петлял, как удирающий от ястреба кролик. Гарпия следовала за ним, повторяя его зигзаги, угадала, куда он метнется во время одного из своих прыжков в сторону, и настигла его. Ее когти вцепились ему в спину. Он вскинул руки в воздух, и рот его стал похож на «О», из которого вырвался безголосый, для смотревших на экран, вопль.
Арвур упал, и Подарга опустилась на него. Другие орлицы приземлились и собрались вокруг посмотреть.
Филип Дж. Фармер
«ВРАТА» МИРОЗДАНИЯ
книга 2
Глава I
Тысячи лет назад Властелины пользовались лекарствами, электроникой, гипнозом и психотехникой, чтобы обходиться без сна. Дни и ночи, полными месяцами их глаза не затуманивались, а тела оставались свежими и энергичными. Но со временем мозг разрушался. Галлюцинации, безграничная злоба и беспричинное чувство близкой гибели овладевали ими. Некоторые навсегда сходили с ума и их приходилось убивать или заключать в тюрьмы.
Именно тогда властелины обнаружили, что даже они, творцы вселенной, властелины науки, которая поставила их на ступень ниже богов, должны спать. Бессознательно их разум, лишенный сна, взбунтовался. Его оружием стало сумашествие, которое опрокидывало опоры разума.
Поэтому все властелины теперь спали и видели сны.
Роберт Вольф, которого когда-то звали Джадавин, Властелин многоэтажной планеты вселенной, которая была построена наподобие вавилонской башни, видел сон.
Ему снилось, что в его спальне через окно вплыла шестиконечная звезда. Кружась она повисла в воздухе, в ногах кровати. Это был панлоголаз, один из древних символов религии. Вольф, имевший обыкновение думать главным образом по-английски, подумал о ней, как о Гексакулуме. Это была шестигранная звезда, ее центр сиял белым, каждая ее грань отбрасывала разноцветные лучи: красный, оранжевый, лазурный, пурпурный, черный и желтый. Гексакулум пульсировала, как сердцевина солнца, лучи метали молнии, слегка обстреливая его ресницы. Лучи скребли кожу, как могла скрести домашняя кошка, расправив когти, чтобы разбудить спящего хозяина осторожным царапанием.
— Чего ты хочешь? — спросил Вольф, он знал, что видит сон.
Гексакулум несла опасность. Даже тени, между лучами, были густыми и зловещими. И он узнал, что Гексакулум послана его отцом, которого не видел в течение двух тысяч лет.
— Джадавин!
Голос был тихим, слова формировались шестью лучами, которые теперь изгибались, свертывались кольцами и корчились, как огненные змеи. Буквы, в которые они превращались, были древними — из первоначальной письменности Властелинов. Он видел их светившиеся перед собой, однако воспринимал их не столько глазами, сколько на слух, как голос, шепчущий из глубины. Было так, как будто цвета проникали в центр его мозга и воскрешали давно умерший голос. Голос был сильный, он так глубоко потрясал его внутреннюю сущность, что приводил к смятению и угрожал принять кошмарный обман, который навсегда сохранит свою форму,
— Проснись, Джадавин! — воззвал голос его отца.
При этих словах Вольф понял, что Гексакулум со светящимися лучами была не только в его разуме-она существовала и в действительности. Его глаза открылись.
Он уставился на вогнутый потолок, освещенный мягким, струящимся светом, испещренный красными, черными, желтыми, зелеными бликами. Он протянул руку, чтобы дотронуться до Хрисенды, своей жены, и обнаружил, что ее сторона постели пуста.
Он сел, огляделся и увидел, что ее нет в комнате, — позвал:
— Хрисенда!
Затем увидел сверкающий пульсирующий шестилучевой предмет, который висел в шести футах над краем кровати. Из него донесся, но не в свете, а в звуках, голос отца:
— Джадавин, сын мой, мой враг! Не ищи утраченное. Ты оказал ей честь, сделав своим другом. Она исчезла и не вернется.
Вольф выпрямился, а потом спрыгнул с кровати. Как эта штука проникла в его замок, считающийся неприступным? Задолго до того, как шестиугольник достиг спальни, находящейся в центре замка, его должны были разбудить сигналы тревоги, массивные двери в громадном замке должны были закрыться, лазерные лучи в залах — нацелиться и уничтожить нарушителя, должны были сработать сотни хитроумных ловушек. Гексакулум должны были сжечь, разрушить, взорвать, сокрушить, утопить.
Но ни единый огонек не засиял на противоположной стене, которая казалось только фантастическим украшением, но на самом деле была световым сигнализатором тревоги и контрольной панелью всего замка. Она тускло и спокойно светилась, как будто непрошеный гость пребывал за тридевять земель.
Голос Уризена, его отца, засмеялся и произнес:
— Ты ведь не думал, что можешь удержать Властелина Властелинов своим слабым оружием, не так ли, Джадавин? Я мог бы убить тебя сию же секунду-там, где ты стоишь, глупо удивляясь, такой бледный, дрожащий, покрытый потом.