Моё чужое имя
Шрифт:
— На пол! Руки за голову! Где она?..
А в лицо мне целился ствол пистолета. Блестящий в темноте и пахнущий машинным маслом.
В следующее мгновение вспыхнул свет, я невольно зажмурился и услышал голос своего приятеля:
— Леха, ты, что ли?! Ты что здесь делаешь? – Это был Юрка Ваганов собственной персоной.
— Догадайся с трех попыток! – проорал в ответ я, поднимаясь с пола и отпихивая от лица пистолет. – Ты охренел совсем или как?! Волыну убери!
— Это газовый… — уже успокоился Юрка, – где Астафьева?
— Кто? – переспросил я, хотя предпочел уже ничему не удивляться. –
Кровь немного шла, но нос, кажется, цел. Слава богу, потому что работать мне приходится, что называется, лицом – какой дурак позволит защищать себя адвокату с переломанным носом…
— Куда умотала? С кем? – снова заорал Ваганов и вихрем пронесся в комнату.
Только сейчас я заметил, что он хоть и был одет в куртку и джинсы, но на ногах у него были вполне себе домашние тапочки. Впопыхах выбежал из дома, потому что ему позвонили и сказали, что что-то случилось…
— Что с Танькой? – похолодел я.
Юра не ответил:
— Я спрашиваю, куда она уехала и с кем?
— Не знаю… час назад где-то уехала, мне сказала, что к тетке. Увезли ее на черном «Лексусе». Ей перед этим звонили. Ваганов… — постепенно зверея, заговорил я. — Во что ты ее втравил? Если с ней хоть что-нибудь…
— Я ее ни во что не втравливал. Сядь и успокойся!
Я сел на табурет и обхватил голову руками. Ругал теперь уже себя: как я мог ее отпустить?..
А Ваганов что выяснял по сотовому, кажется, пробивал номер телефона, с которого звонили Тане. Еще минут через двадцать в квартиру явился Макс Федин, понизил голос, покосившись на меня, но я расслышал, как он сказал Ваганову:
— Мы с ней говорили по телефону, похоже, когда ее везли. Назвала номер автомобиля и попросила перезвонить ей через час.
— Ты перезвонил? – волнуясь, спросил Ваганов.
— Нет…
— Почему?
— Так час еще не прошел!
Меня это словно подстегнуло – я вспомнил, что существует на свете сотовая связь, и принялся набирать номер Тани.
— Убери телефон, — негромко сказал Юрка. Смотрел он так, что я согласился – лучше не звонить.
Просто вполне могло получиться так, что мой звонок прозвучит совсем не вовремя. Могло стать еще хуже. Ваганова я сейчас ненавидел и огромным усилием воли заставлял себя сидеть и ничего ему не говорить. Пусть сначала вытащит ее из того дерьма, в которое втравил. Вот потом поговорим.
Черт бы побрал эти Танины попытки играть в детектива. Полицейской романтики захотелось! Юрий Николаевич ведь такой честный, принципиальный, настоящий специалист – чем Танька хуже, тем более что у нее даже диплом юриста имеется. Конечно, ей хватило и полунамека с его стороны…Где она теперь?
***
Когда Катерина вышла из дома, у подъезда уже ждал автомобиль от Патровой, и вскоре она мчалась по опустевшим ночным улицам, а вел машину внушительный субъект с бычьей шеей, в серой водолазке и черном пиджаке. Посидев немного, Катя достала сотовый и набрала номер Федина:
— Максим, — заговорила она так, чтобы водитель ее очень хорошо слышал, — у меня одна догадка появилась, ты не мог бы для меня «пробить» один номер?
— Ты что, Астафьева! –
Отвечать она не стала, просто продиктовала номер «Лексуса», — водитель на нее покосился, но ни звука не произнес. Видно, никаких указаний на этот счет не имел.
— Записал? Макс, можешь перезвонить мне через час?
— Зачем?
— Может, уже что-то выяснишь… а то у меня деньги на телефоне кончаются. Перезвонишь?
Она была почти уверена, что Максим понял – что-то у нее случилось, но говорить прямо не стала. Ей совсем не хотелось, чтобы Федин поднимал тревогу, будил Ваганова, и все дружно они бросились бы на ее поиски. Она хотела просто подстраховаться.
«Лексус», за считанные минуты преодолев пару улиц, оказался в центре – недалеко от здания СК – и въехал во двор известного в Старогорске ресторана «Сказка». Снаружи здание было старательно стилизовано под русский фольклор: фасад, имитирующий струганные бревна, искусная резьба, русалка над входом.
Из-за «старинной», но все же тонированной двери ресторана выплыл брат-близнец Катиного водителя и угрюмо попросил следовать за ним. Внутри все тот же «а-ля рюсс»: окна-ставни, массивная мебель из дерева и официантки в мини-кокошниках. В зале, мимо которого провели Катерину, жизнь била ключом – негромко играла музыка, за столиками Катя мельком увидела посетителей. Но провожатый молча вел ее выше, в прилегающую к верхнему этажу башенку—веранду. Приоткрыв для нее дверь, так же безмолвно исчез. Помещение было всего на пару—тройку столиков – абсолютно пустых, как показалось Кате в полумраке – с гораздо меньшей стилизацией по сказочную Русь и с витражным во всю стену окном, из которого «двухэтажный » Старогорск просматривался на несколько километров. Катерина даже отыскала дом, где оставила в одиночестве Лешку…
— Вечер добрый, Екатерина Андреевна! — Катя вздрогнула от неожиданности – за одним из столиков, оказывается, сидела женщина и все это время за ней наблюдала.
Катя, не растерявшись, подошла к столику и уверено села напротив дамы. По—видимому, это и была Софья Павловна Патрова – несколько полноватая в темно—синем шелковом платье с дорогим шитьем, угольно—черные кудри совсем не по ее статусу взбиты и выглядели даже игриво. По лицу с легким макияжем ей можно было дать не больше тридцати пяти; по ухоженным, но все равно сухим рукам – не меньше сорока пяти. На губах — улыбка, больше напоминающая усмешку, глаза – серые, неестественно светлые, смотрят чуть прищурившись. Настороженно и изучающее.
Ресторан, конечно, принадлежал ей.
Патрова, вопреки всем правилам этикета сложила локти на столе и выстукивала ногтями мелодию на крышке своего сотового. По ее немигающим взглядом и усмехающейся улыбкой Кате уже становилось не по себе.
— Вы меня не знаете, Екатерина Андреевна? – спросила Патрова, хоть как-то объяснив этим свою улыбку.
— А должна? – попыталась скрыть удивление Катя. О мадам Патровой она знала ровно столько, сколько рассказал ей Максим.
— Да как посмотреть… — пожала плечами Патрова. – Хотя, может быть, вам фамилия Шацкая скажет больше? Это моя девичья фамилия.