Моё грозовое небо
Шрифт:
К ним подошёл Карлос, наконец-то нагнавший умчавшуюся вперёд Мэл:
– Я рад, что мы успели. Береги её, ладно?
– Спасибо, – секунду поколебавшись, Алекс протянул ему руку, и тот ответил на рукопожатие. – И извини за…
– Проехали.
Мелестина выпуталась из крепких объятий и обернулась к Карлосу с виноватой улыбкой:
– Прости, что всё так…
– Ничего, красотка, – тот улыбнулся в ответ и поцеловал её в лоб, сразу же отходя на шаг назад. – Просто будь счастлива, а Хорхе я всё объясню.
– Скажи, что я люблю его и обязательно позвоню, как только смогу.
– Сэр, вы летите? Мы ждём только вас, – сотрудница авиакомпании обеспокоено тронула Алекса за плечо.
Тот бросил вопросительный взгляд на Мэл, и она уверенно кивнула, взяв его за руку:
– Да. Мы летим.
– Но нам нужно зарегистрировать ещё одного пассажира, – Алекс переплёл свои пальцы с пальцами Мэл и нежно их сжал.
– Ох, чего же вы тянете? Давайте скорее паспорт.
А через пару минут, попрощавшись с Карлосом, они вдвоём уже бежали по посадочному рукаву к ожидавшему только их самолёту.
– Прости, что я устроила всё это… – стоило им подняться в воздух, Мэл отстегнула свой ремень, подняла подлокотник и прильнула к Алексу, слушая ровное биение его сердца. Здесь, на его груди, она и сама успокаивалась, чувствуя, что всё сделала правильно. И хоть ей всё равно было страшно, но отступать она больше не собиралась.
– Не переживай. Я понимаю, как это должно быть сложно для тебя. И я рад, что ты всё-таки передумала, – прикрыв глаза, Алекс откинул голову на спинку своего кресла, наконец-то позволяя себе немного расслабиться. Совсем чуть-чуть передохнуть от одних переживаний, чтобы через пятнадцать часов погрузиться в другие. – Хотя и удивлён, что тебе понадобилась всего неделя, чтобы влюбиться.
Он улыбался, поглаживая её по спине, едва касаясь пальцами, и Мэл ощущала, как напитывается его теплом и уверенностью.
– Через сколько я призналась тебе в этом в первый раз?
– Через два месяца.
– Ну, видимо, во второй раз это сделать проще, – Мэл тоже улыбнулась и коснулась губами его шеи, на которой, так же как и практически на всём теле, красовалась витиеватая татуировка. – Хотя чего ты ожидал? Невозможно было не влюбиться…
– Ох, Мэл, – Алекс качнул головой, и она почувствовала, как завибрировала его грудь от тихого смеха.
– Алекс, меня ведь не так зовут…
– Не так…
– Тогда называй меня правильно. Я ведь не просто согласилась полететь с тобой. Я… Я хочу вернуть свою жизнь.
И Алекс счастливо зажмурился, устраивая её поудобнее в своих объятиях. Эти слова казались ему самым настоящим волшебством, на которое он никогда не смел надеяться.
– Попробуй поспать, Жизель. У нас впереди длинная пересадка, а ночь была бессонная.
– Я не могу до него дозвониться, – Даниэль удручённо сжал в руке мобильный, вышагивая по больничной комнате ожидания перед сидящей на стульях семьёй Коллинз. – Телефон недоступен.
– Он скоро объявится, – Крис окинул его строгим взглядом, нервно потирая кулак левой руки. – Перестань мельтешить и сядь.
Даниэль засунул телефон в карман и плюхнулся на свободный стул рядом с Эшли, которая тут же положила ладонь на его ногу, успокаивающе поглаживая. Слишком давно она не видела его таким обеспокоенным.
– В регистратуре сказали, что это именно он дал им мой номер. Значит, Алекс знает, что произошло.
– Бедный отец. Сначала мама, сейчас Мишель. Я так его подвёл… – Даниэль упёр локти в колени, сокрушённо потирая лицо ладонями. К волнению за состояние сестры уже давно прибавилось и чувство вины за то, что он позволил ей уйти с друзьями, даже не поинтересовавшись, что они собираются делать.
– Жизель жива, и Мишель выкарабкается, – Коллинз хлопнул его по плечу. – И ты не виноват.
– Но это я не уследил за ней.
– В таком случае нужно было просто запереть её дома и приковать наручниками к батарее. Хотя эта девчонка и тогда бы умудрилась сбежать, – он краем глаза заметил какое-то движение в коридоре и, обернувшись, сквозь большое стекло в двери встретился взглядом с врачом. Тот развёл руками и отрицательно покачал головой. Мишель пока так и не пришла в себя.
– Лиса… – Алекс нежно коснулся её лица пальцами, и Мэл, вздрогнув, открыла глаза. – Просыпайся. Мы идём на посадку.
С сожалением отстранив её от себя, он потянулся к её ремню безопасности, плотно застёгивая его, и мазнул губами по её виску. Ему было просто необходимо касаться её. Знать, что она рядом. Практически всё время полёта Алекс не выпускал её из своих рук, и даже в кафетерии аэропорта, где, выпив кофе, они несколько часов прождали следующего рейса, он крепко сжимал её ладонь.
– Я не сплю. Просто задумалась, – Мэл посмотрела в иллюминатор, за которым проносились совершенно незнакомые ей, непривычные огни ночного города. И чем ниже к земле опускался их самолёт, тем сильнее начинало колотиться её сердце.
– Не бойся. Я помогу со всем справиться.
Она только кивнула, опуская голову на его плечо. Перелёт вымотал её, а впереди ждала полная неизвестность и новые волнения.
Через сорок минут они уже выходили из здания аэропорта, намереваясь поймать такси. Алекс снова крепко держал Мэл за руку, а та медленно брела рядом, совершенно не обращая внимания на окружающую обстановку. Даже несмотря на тёмный загар, Мэл казалась очень бледной и, хотя на улице было достаточно жарко, мелко подрагивала.
Алекс достал из сумки лёгкую водолазку, которую брал с собой на всякий случай, и накинул ей на плечи, прижимая к себе, пока ловил такси. Им обоим так и не удалось поспать, и он чувствовал себя не менее разбитым.
– Надо бы отвезти тебя домой и уложить в кровать, пока ты…
– Алекс, нам надо в больницу, – Мэл перебила его тихим, но уверенным голосом, потому что прекрасно понимала, как сильно он сейчас рвётся к дочери. А она потерпит. К тому же она тоже волновалась за эту неизвестную ей девочку и жаждала поскорее услышать хоть какие-то новости.