Мое любимое зимнее утро

Колесникова Анна

– М-да. Да еще снег выпал не к стати…чуть не врезалась в Рэнда Браза…два раза… – я покосилась на нее. Селин я могла сказать подобное, так как она вряд ли будет описывать то, что происходит в школе, даже не смотря на то, что вела свой блог. К тому же она уважала тайны друзей.

– Оу, – скривилась она, – то-то он сегодня такой злой.

– Очень? – как можно спокойнее переспросила я, уже представляя себе, как он откручивает мне голову после школы, своими сильными натренированными руками, которые почему-то не стали жижей, после того, как он перестал тренироваться.

– Как сказать… он сегодня мало шутит....о черт, – вдруг простонала она, – сейчас ты в этом убедишься сама – он идет сюда.

Я поджала губы, и вовсе не собиралась стонать или вдаваться

в истерику. Ну, будем рассуждать логично – ну что он мне сделает? Бить не будет определенно. Подаст жалобу в полицию? Сомневаюсь, так как первый раз именно он нарушил правила движения, ведь я ехала по главной дороге, а он должен был меня пропустить. Пожалуется моей маме – ну такой вариант может сработать, хотя сомневаюсь, что она мне что-то сделает. Моя мама не использовала наказание, как способ воспитания детей. Она считала, что это унизительно наказывать меня, а уж тем более меня взрослую. Зато у нее было понятие каторжной работы – это сидеть переписывать ее бумаги, быть в некоторой степени ее секретарем. Лучше уж меня просто бы посадили под домашний арест – но нет, ведь ее секретарше время от времени нужен отпуск. Итак – Рэнд вряд ли что-либо сделает мне здесь, в школе. Так какие у него намерения?

– Если ты не против, мне не хочется стать свидетелем всего этого. Не хочу, чтобы потом меня расспрашивали, если ты вдруг его пошлешь или поиздеваешься. – Селин почти тут же отошла, и едва не соприкоснулась с Рэндом плечом. Я даже не успела ей ничего ответить. Мне оставалось с хмурым взглядом смотреть в свой шкафчик.

Рэнд почти вплотную подошел ко мне и припечатался к шкафчику рядом:

– Ну, привет, малохольная!

Внимательные синие глаза смотрели на меня в упор, но он явно не был злым, как его описывала Селин. Скорее взвинченным. И только я хотела возмутиться, как он тут же продолжил.

– Решила меня сегодня угробить?

Вот блин!

– В первый раз ты сам виноват, – тут же ответила ему я, вынимая какую-то книгу наугад и разворачиваясь к нему лицом. И тут же отодвинулась немного в сторону, потому как мы оказались слишком близко. Возмутительно близко, а он даже не шелохнулся. Раньше я никогда не видела Рэнда с такого расстояния, и неожиданно поняла, что он, в общем-то, довольно таки высокий, и что его глаза не совсем синие, а ближе к серому, или это так выглядело здесь, в полутемном коридоре? А еще у него были густые ресницы, довольно темные и закрученные, как у девушки. Странно было видеть такие откровенно красивые глаза, на мужественном лице Рэнда. И еще я никогда раньше не замечала, что он оказывается… симпатичный что ли. Слишком. Как-то это не вязалось с тем портретом, что я нарисовала в своей голове, и той картинкой, которая всплывала, когда я слышала это имя.

– Срочно поставь себе зимнюю шину, – вместо ответа на мой выпад выдал он. Я смутилась еще больше от того, что мы стоим так близко и он покровительственным тоном дает мне советы. Хотя в его поведение или позе не было никакого намека на притяжение. В данный момент он смотрел на меня, как на младшую сестру, которая что-то натворила. Когда-то давно мы с ним общались у меня дома, когда он приходил стричь газон, но мама запрещала мне мешать ему, так как считала, что я могу надоедать парню.

– Без тебя знаю, – тяжело вздохнула я, и тут же вся моя бравада отступила. Мне сначала очень хотелось стать в оборонительную позу, против всех его аргументов, но как оказалось он вовсе не собирается ругаться. Я опустила глаза вниз, и передо мной снова раскрылась моя недавняя проблема того, что мне очень нужно поменять шины. – Я еду в пятницу к отцу. Он сменит.

– До пятницы, ты кого-то угробишь, помяни мое слово, – вдруг улыбнулся он. Я удивилась. Как это у него, получается, быть радостным, да и к тому же быть добрым по отношению к кому-то малознакомому?

– Выхода нет, как бы меня это не напрягало, – тут же ощетинилась я, и снова развернувшись к шкафчику, кинула назад не нужную книгу, и начала искать информатику. – Дядя Пит не привозит себе такие шины, что подходят под мою модель.

И все, я

замолчала, и продолжила поиск книги, и тогда-то я услышала, что он просто пошел дальше по коридору, больше ничего не сказав, хотя краем глаза я видела удивление, которое появилось на его лице при моем поведении. И не удивительно, ему-то какое дело до того, что у меня происходит? Я ведь его чуть не сбила, и он имеет полное право сердиться. Я на его месте уже бы наорала на такого человека – а он мне улыбнулся. Старался вроде бы поддержать. Да, я уже давно заметила, что Рэнд не вписывался в рамки простых парней. Хотя я толком о нем ничего не знала. Конечно же, я знала сплетни, которые плели двойняшки, но что было в них правдой, вот что интересно. Правда ли что, его заставили оставить спорт родители? И что они хотят сделать из него врача, как и отец? И что девочка-гробовщик действительно была его самой сильной любовью? Как оказалось, популярные мальчики тоже бывают загадками.

Не знаю, как так случилось, человек, о котором я даже не думала с утра, неожиданно занял мои мысли. Но ненадолго – были проблемы насущные. Такие, как информатика, как контрольные, и как отрабатывание прогулянных уроков.

Глава 3. Вечеринка

Меня вызвали к секретарю, чтобы я подтвердила свое отсутствие с утра, и чтобы назначить мне отработку. Это было у нас уже почти традицией с секретаршей директрисы – мисс Бреф. Среда, конец уроков. И я иду к ней за тем, чтобы подтвердить свое опоздание, и чтобы получить свою отработку.

Она даже не стала меня спрашивать, что и как или отвечать на приветствие, а просто протянула мне листок с номером кабинета, именем учителя, так и не оторвавшись от книги, которую читала. В среду я была единственным и постоянным клиентом. По дороге в класс, я забежала в столовую, чтобы купить перекус, так как когда дежурил учитель по экономике, раньше 5 я домой не шла.

Я как раз повернула к своему шкафчику, чтобы оставить ненужные книги, как в поле моего зрения оказался снова Рэнд. Коридор был пуст, и хотя пропустить его было трудно, я попыталась сделать вид, что не заметила его, чтобы не краснеть. Смотря на него, я на самом деле все время видела то, как моя машина останавливается всего в нескольких сантиметрах от него. А потом в голове, словно взрыв появлялся тот момент, когда он мне улыбается. Я никак не могла понять, ну как он может улыбаться тому, кто его чуть не сбил?

– А что значит, что тебя это напрягает?

Я вздрогнула от неожиданности, и книги, а также пакетик с рогаликами высыпались из моих рук.

– Учти, я сердечник, если не хочешь откачивать меня – больше так не делай.

Нервно выдала я, подбирая свои вещи. Он не сразу же нагнулся за ними, чтобы помочь мне. И все же присел рядом, медленными ленивыми движениями подбирая книги. Нехотя. Скорее всего, так и было.

– Правда? Значит ты действительно такая странная, как и выглядишь? У тебя сшитое сердце? Из чего? Льда и болтов? – он снова улыбался, превращая мою болезнь в шутку. Я хотела, была разозлиться, но мне вдруг перехотелось. И все что я могла сказать, прозвучало вовсе не саркастично:

– Ха-ха.

– Так что значит, что тебя это напрягает ехать в Денвер, чтобы поменять шины?

– Кроме того, что это будет пятница, гололед, и толпы людей, которые едут в пятницу домой, а машину я вожу лишь 3 недели? – наконец-то я смогла проявить свой сарказм, припечатав к нему фирменную улыбку. Рэнд усмехнулся в ответ, но не обиженно или удивленно. Ему понравился мой сарказм? Или он просто его не понял?

– М-да. Логично. А вторая, какая причина?

Я, молча, поставила лишние книги, которые мне потом не пригодятся, чтобы делать уроки, и старалась сделать так, чтобы все стояло ровно в шкафчике. Я игнорировала вопрос, на который не собиралась отвечать малознакомому парню, о котором поняла, что он симпатичный. Что он интересный. Что он оказывается красивый. Но если я думала, что Рэнд уйдет, так же как и днем, то он почему-то остался стоять на месте. Я удивленно посмотрела на него, не понимая, чего он добивается.