Мое прекрасное несчастье (Прекрасная катастрофа)
Шрифт:
Вечером в пятницу я находилась в комнате одна, лежа в кровати и держа возле уха телефон. Я закатила глаза, когда в животе заурчало.
— Могу заехать за тобой и отвезти поужинать, — предложила Америка.
Я просмотрела учебник по истории, быстро переворачивая страницы, исчерканные на полях любовными посланиями Трэвиса.
— Нет, Мерик, сегодня вы с Шепом впервые за эту неделю вместе. Я загляну в столовую.
— Уверена?
— Ага. Передавай Шепу привет.
Я медленно подошла к столовой, ощущая на себе пристальные взгляды. Вся школа стояла на ушах после нашего
— Голубка!..
Я вздрогнула и остановилась. Трэвис вышел на свет, небритый и бледный.
— Боже, Трэвис! Ты меня чертовски перепугал!
— Если бы ты ответила по телефону, мне не пришлось бы подкрадываться.
— Ты выглядишь ужасно, как в аду побывал.
— Пару раз там был за эту неделю.
Я обхватила себя руками.
— Вообще-то, я шла перекусить. Позвоню тебе потом, хорошо?
— Нет. Нам надо поговорить.
— Трэв!..
— Я отклонил предложение Бенни. Позвонил ему в среду и сказал «нет». — В глазах Трэвиса загорелся огонек надежды, но тут же исчез, когда он увидел выражение моего лица.
— Трэвис, я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.
— Скажи, что прощаешь меня и примешь обратно.
Я сжала зубы, запрещая себе плакать.
— Не могу.
Лицо Трэвиса исказилось. Я воспользовалась этой возможностью и обошла его, но он опять загородил дорогу.
— Я не спал и не ел… не могу сосредоточиться. Я ведь знаю, что ты любишь меня. Все будет как раньше.
Я закрыла глаза.
— Между нами все неправильно, Трэвис. Кажется, ты помешан на самой мысли обладать мною.
— Это не так. Голубка, я люблю тебя больше собственной жизни, — обиженно сказал он.
— Об этом я и говорю. Речи помешанного.
— Это не помешательство, а правда.
— Хорошо, но что в таком случае для тебя гармония? Деньги, я, твоя жизнь?.. Или есть что-то важнее денег?
— Я сознаю, что натворил, понятно? Вижу, как ты все восприняла, но знай я, что ты бросишь меня, никогда бы… Я всего лишь хотел позаботиться о тебе.
— Ты уже это говорил.
— Пожалуйста, не поступай так… Я не смогу вынести… Это просто убивает меня, — проговорил он одышливо, как будто из его легких вышибли весь воздух.
— Трэвис, я все решила.
— Не говори так. — Он вздрогнул.
— Все кончено, иди домой.
Трэвис свел брови.
— Но мой дом — это ты.
Его слова задели меня за живое, а в груди все сжалось так, что трудно было дышать.
— Трэв, ты сделал свой выбор, а я свой, — сказала я, проклиная себя за дрожь в голосе.
— Я буду держаться подальше от Вегаса и Бенни, черт побери! Я закончу учебу. Но мне нужна, просто необходима ты, мой лучший друг. — В его надломленном голосе слышалось отчаяние, под стать выражению лица.
В тусклом свете я увидела слезинку, упавшую с ресниц, а в следующую секунду Трэвис дотянулся до меня, обнял и прильнул губами в поцелуе. Он крепко прижался ко мне, а потом нежно положил ладони на мое лицо, становясь настойчивее и в отчаянии пытаясь добиться ответной реакции.
— Поцелуй меня, —
Мои глаза и рот оставались закрытыми, а тело обмякло в его объятиях. Я использовала остатки самообладания, чтобы не ответить на поцелуй. Ведь всю неделю я так скучала по этим губам.
— Поцелуй меня! — умоляюще произнес он. — Пожалуйста, Голубка! Я же сказал ему «нет»!
Когда по моему каменному лицу потекли горячие слезы, я оттолкнула Трэвиса.
— Оставь меня в покое!
Я прошла всего пару шагов, и он схватил меня за запястье. Я не повернулась, держа руку вытянутой позади себя.
— Ради бога!
Моя рука опустилась и дернулась, когда Трэвис упал на колени.
— Эбби, умоляю, не делай этого.
Я повернулась и увидела искаженное страданием лицо Трэвиса. Мой взгляд переместился на его руку и остановился на моем имени, выведенном черными буквами на запястье. Я отвернулась и смотрела в сторону столовой. Трэвис доказал мне то, чего я так сильно боялась. Как бы он ни любил меня, я уходила на второй план, когда на кону стояли деньги. Все как с Миком. Уступи я сейчас, Трэвис либо изменит свое решение насчет Бенни, либо будет злиться на меня каждый раз, когда получит возможность облегчить с помощью денег свою жизнь. Я представила, как он, став «синим воротничком», возвращается с работы с тем же взглядом, что и у Мика после неудачной ночи. Я стану виноватой в его неудачах. Нет уж, все плохое осталось в прошлом. Я не позволю, чтобы оно омрачило мне еще и будущее.
— Трэвис, отпусти меня.
Через несколько секунд он все-таки выпустил мою кисть. Я побежала к стеклянной двери и, не оборачиваясь, дернула за ручку. Пока я шла к буфету, все пялились на меня, а как только достигла цели, головы повернулись в другом направлении — к стеклянным дверям, за которыми стоял на коленях Трэвис.
От такого жалкого зрелища по моим щекам побежали слезы, которые я так усердно сдерживала. Я прошла мимо тарелок и подносов, вырвалась в коридор и побежала в уборную. Мало того, что все лицезрели наше с Трэвисом выяснение отношений!.. Я не могла позволить, чтобы меня увидели в слезах.
Я забилась в кабинку и просидела там час, безостановочно рыдая, пока не услышала тихий стук в дверь.
— Эбби?
Я шмыгнула носом.
— Финч, что ты здесь делаешь? Это женский туалет.
— Кара видела, как ты забежала сюда, и сходила за мной в общагу. Впусти, — тихим голосом сказал он.
Я покачала головой. Финч, конечно, не видел меня, но я не могла вымолвить ни слова. Я услышала, как он вздохнул, а потом уперся руками в пол, пытаясь проползти в кабинку под дверцей.
— Не верю, что ты заставляешь меня это делать, — сказал Финч, забираясь внутрь. — Ты пожалеешь, что не открыла дверь. Ведь я только что ползал по залитому мочой полу, а теперь собираюсь обнять тебя.
Я хихикнула, а потом улыбка на моем лице перекосилась. Финч притянул меня к себе. Мои ноги подогнулись, он осторожно опустил меня на пол и посадил к себе на колени.
— Ш-ш. — Финч, качая меня на руках, вздохнул и помотал головой. — Черт побери, девочка моя, что же мне с тобой делать?