Мои воспоминания
Шрифт:
Все эти недостатки исчезли после того, как вырез в кормовом дейдвуде заделали деревянными чаками.
3. На дирижабле роль кормового дейдвуда корабля играет кормовое оперение: если оно недостаточно и не компенсирует значительной остроты кормовых обводов (кормовые обводы делают острее носовых для уменьшения сопротивления воздуха), то на таком дирижабле будут происходить явления, подобные тому, что было на броненосце «Александр III».
Случайное рыскание или надобность изменить курс заставляют положить руля, а затем, если руль вовремя не отвести и корабль не одержать, то он может выйти из управления рулем, угол дрейфа получит чрезмерную величину, силы бокового сопротивления вызовут значительные изгибающие моменты, которые, будучи для броненосца безвредными,
Совершенно так же в том же 1921 г. или в начале 1922 г. погиб американский дирижабль (название его не помню, — кажется, «Rome»), переломившись в вертикальной плоскости.
Насколько известно, в 1916 г. погиб при испытаниях, также переломившись в воздухе, один из цеппелинов, по-видимому перестав слушаться руля.
Дирижабль R-101, недавно погибший, также рыскнул в вертикальной плоскости (клюнул носом), рулем одержать не поспели, он ударился о грунт и погиб.
4. Если сравнить продольное сечение цеппелинов и английских дирижаблей, то даже по картинкам видно, что на цеппелинах кормовое образование сравнительно полнее и кормовое оперение более развито.
Видимо, для немцев урок 1916 г. не прошел даром, они учитывают должным образом необходимость балансировки боковых сил сопротивления на повороте, чтобы не допускать чрезмерного угла дрейфа, и предпочитают обеспечить безопасность за счет некоторого увеличения диаметра циркуляции.
Я не вдаюсь в математическую теорию описанного явления и в подробные расчеты, все они основаны на ряде более или менее произвольных допущений; наиболее надежный путь — испытание модели не только в трубе, но, для поворотливости, и на карусельном приборе.
Авария броненосца «Орел»
Подъем судов затонувших, спасение судов, потерпевших аварию, составляют главную задачу Эпрона; но наряду с этой главной задачей само собою возникает задача о предупреждении и предотвращении аварий вообще.
Величайший математик всех времен и народов Ньютон в одном из знаменитейших своих сочинений говорит: «При изучении наук примеры не менее поучительны, нежели правила».
Эти слова относятся в равной мере ко всякому делу, поэтому описание бывших аварий, критический разбор их причин, широкое и правдивое о них оповещение могут способствовать предотвращению аварий или, по крайней мере, способствовать устранению повторения аварий, уже бывших ранее.
Этот критический разбор покажет, что часто истинная причина аварии лежала не в действии неотвратимых и непреодолимых сил природы, не в «неизбежных случайностях на море», а в непонимании основных свойств и качеств корабля, несоблюдении правил службы и самых простых мер предосторожности, непонимании опасности, в которую корабль ставится, в небрежности, неосторожности, отсутствии предусмотрительности и тому подобных отрицательных качествах личного состава. Вот здесь-то широкое оповещение и может способствовать превращению этих отрицательных качеств в положительные.
Кажется, чего проще понимание того, что плавучесть и остойчивость корабля обеспечиваются целостью и водонепроницаемостью его надводного борта и палуб, а между тем множество кораблей погибло из-за непонимания этого принципа.
Многие военные суда, в том числе наш «Лефорт» (1857 г.), опрокидывались из-за того, что имели открытыми пушечные порта нижнего дека и несли избыточную при открытых портах и силе ветра парусность. При ничтожном сравнительно порыве ветра или шквале открытые порта уходили под воду, корабль опрокидывался.
Злополучный «Кэптэн» (1870 г.), низкобортный и перегруженный, был опрокинут шквалом, прошедшим бесследно для остальных десяти судов эскадры: его остойчивость недостаточно обеспечивалась малою высотою его надводного борта.
Корабль «Ройял Джордж» при штиле почти моментально потонул, так как, стоя на Портсмудском рейде для незначительной починки, был накренен тем, что все пушки одного борта были взяты внутрь, как для заряжания, которое тогда производилось с дула, а с другого
Во времена парусного флота — я еще его застал, — когда корабль стоял на рейде, то на ночь одновременно со спуском флага спускались брам-реи, а утром поднимались одновременно с подъемом флага, и команда была: «Флаг и гюйс поднять, ворочай!». Команда «ворочай» относилась к брам-реям, которые, будучи подняты до места, по этой команде ставились моментально в горизонтальное положение.
Капитан «Ройял Джордж», очевидно, этот обычный маневр хотел дополнить и эффектным спрямлением корабля, но команда, разбегаясь по местам, невольно бежала по тому борту, на который корабль был накренен. Крен еще увеличился, открытые порта ушли под воду, и корабль почти моментально затонул, и с ним погибло около тысячи человек, в том числе и адмирал Кемперфельд, отправлявшийся в Ост-Индию, чтобы принять командование эскадрой.
Потонул корабль моментально, а затем заграждал рейд в течение шестидесяти лет, пока в 1840-х годах его удалось частью взорвать, частью поднять.
Однотипный с броненосцем «Орел» броненосец «Александр III» был готов ранее других судов в этой серии и летом 1903 г. подвергся приемным испытаниям; во время этих испытаний он, можно сказать, был «на полтора дюйма» от гибели.
На судах этого типа, для улучшения поворотливости, в кормовом дейдвуде был сделан вырез (его потом заделали деревянными чаками). Делая пробеги на мерной миле, начиная с малых ходов, дошли и до полного; после первого пробега полным ходом корабль, чтобы вступить на обратный курс, должен был сделать поворот; для этого положили руль «на борт», корабль начал описывать циркуляцию, которая становилась все круче и круче, а вместе с тем корабль стал быстро крениться, но не как цирковая лошадь, т. е. не внутрь описываемого им круга, а наружу, как это и должно быть для корабля. Крен достиг 13°. Казалось бы, какая от этого может быть опасность для корабля? — Никакой. Но ходовые испытания соединили с испытаниями артиллерии на прочность установок — порта 75-миллиметровых орудий батарейной палубы были открыта так же, как и люки для подачи патронов. До нижнего косяка порта при сказанном крене оставалось полтора дюйма (38 мм), и лишь потому, что был мертвый штиль, вода не попала в открытые порта, и корабль не погиб и не опрокинулся, подобно тому, как через год «Орел», однотипный с ним, затонул в Кронштадтской гавани.
Картина аварии броненосца «Орел» вполне ясно и ярко описана в статье плававшего на нем младшим штурманом Л. В. Ларионова. [96]
В чем же была причина аварии? Через неплотно загнанные пробки дыр для броневых болтов тех плит, которые еще не были поставлены, вода проникала в корабль и скапливалась в бортовых коридорах, внутренняя переборка которых вполне водонепроницаема и в которой никаких отверстий нет.
Если бы даже за коридорами не наблюдали (что следовало делать, ибо на пробки полагаться нельзя), то был другой признак, на который на корабле никто не обращал внимания. Корабль стоял у стенки, на которую были поданы швартовы. Вот эти-то швартовы обтягивались все туже и туже, препятствуя образованию крена; никто за этими швартовами не следил. Наконец, они лопнули или все сразу, или почти моментально один за другим, корабль стал быстро крениться, причем первый размах такого крена составляет двойную величину против его статического значения.
96
Статья Л. В. Ларионова «Авария броненосца «Орел» в Кронштадтской гавани» напечатана в сб. «Эпрон», вып. VI–VII, 1934, с. 141–144.