Мольберт в саду Джоконды
Шрифт:
Степа, взглянув на Лизу, взял ее за плечи и достаточно сильно тряхнул.
– Лизок, ты что, плачешь? Ну, извини, конечно, если эта стиральная доска тебе так дорога, мы обязательно ее возьмем. Обязательно!
И, повернувшись к мадам, произнес:
– Добавьте ее к тому, что я выбрал. Сколько вы хотите за нее? Двести евро?
Мадам, сжав губы, процедила:
– Двести тысяч евро!
Степан, расхохотавшись, заявил:
– Отличная шутка! Ну да, за такую стиральную доску двести тысяч евро – самая
Да, торговаться Степан умел – и добиваться своих целей любыми путями.
– Двести тысяч евро, месье, и не центом меньше! – провозгласила мадам Барбара. – Желаете заплатить кредиткой или банковским переводом?
Уставившись на нее, Степан резко бросил:
– Не понимаю, что на вас нашло. Мы готовы купить вашу рухлядь, причем за солидную сумму, а вы отпугиваете клиентов. Тысяча евро – мое последнее слово, хотя эта стиральная доска не стоит и десятой доли!
– Это не стиральная доска! – выкрикнула молчавшая до этого Лиза и не решилась добавить: «Это мой талисман».
Вот именно, ее. И купить его могла, соответственно, только она сама.
А не как, водится, Степа.
– Это ваше последнее слово? – произнес Степан уже без малейшего налета шарма. Мадам Барбара кивнула, и молодой человек, сухо попрощавшись, направился к выходу.
– Лизок, мы уходим!
Лиза растерянно посмотрела на мадам Барбару, державшую в руках ее «Мону Лизу».
– Обо мне не беспокойтесь. Да, это бизнес, но его правила определяю я сама. И могу позволить себе ничего не продать или разочаровать клиента. К тому же такого, как ваш будущий муж. Который, как я надеюсь, все же останется вашим другом…
Она протянула Лизе ее «Мону Лизу» и сказала:
– Она ваша.
Девушка отшатнулась.
– Но двести тысяч евро – это непомерная сумма. Даже если бы она у меня и была, я бы не стала…
С порога антикварной лавки донесся нетерпеливый голос Степана:
– Лизок, я жду тебя на улице! Я голоден, давай зайдем сейчас в ресторан. Не заставляй меня бесцельно ходить по улицам!
Мадам усмехнулась:
– Это для вашего друга я называла такую несуразную цену. Вам же я ее продам за, скажем… Восемьсот тридцать четыре евро! Да, именно за эту сумму.
Лиза, вынув кредитку, сказала:
– Да, хорошо.
Мадам Барбара лукаво улыбнулась:
– Могли бы для приличия поторговаться. В этом ваш друг весьма преуспел. Однако заплатите потом, потому что он вас ждет. Но картина вам продана. Думаю, если вы заберете ее сейчас, то все закончится тем, что ваш друг выбросит ее в Сену. Поэтому возьмете ее в любой удобный для вас день, тогда же и заплатите. И, так и быть, я сделаю вам десятипроцентную скидку!
Не веря
– Это не более чем бизнес. Рада, что вы нашли свой талисман. Только вы должны знать, что не всякий приносит счастье. Мой, к примеру, только одни горести…
– Лизок, я ухожу! – послышался голос Степана, сопровождаемый треньканьем колокольчика.
Мадам Барбара, поставив «Мону Лизу» на прелестный сервант эпохи Третьей империи, которому так и не суждено было оказаться в Москве, в их семейном гнездышке, чем Лиза расстроена ничуть не была, проводила девушку до выхода.
– Кажется, и новые клиенты подоспели, – заявила она, и Лиза тоже увидела черный «БМВ», из которого выходил коренастый бритоголовый мужчина с насупленным выражением лица, невысокая девица с явно перекачанными силиконом губами, в мехах и непомерных бриллиантах, с крошечной собачкой в сверкающем (неужели в стиле «новых русских» из анекдотов «лихих девяностых» действительно бриллиантовом?) ошейнике и с идиотскими розовыми бантиками, а также высоченная, стильно одетая блондинка в очках в оранжевой оправе, с крайне брезгливым выражением пресного лица.
– Сегодня у меня «русский день»! – заявила мадам, раскрывая перед Лизой (или перед новыми клиентами, которые направлялись в ее лавку?) стеклянную дверь.
– А где вы научились так говорить по-русски? – спросила ее напоследок Лиза, и мадам усмехнулась:
– Воспитавшие меня тетушки были русские. В честь одной из них, Варвары, меня и назвали, правда, на французский лад. Я жду вас!
Лиза, направившись к намеренно стоявшему поодаль Степану, услышала, как мадам приветствует новых клиентов опять же по-русски:
– Добрый вечер, мадам и месье! Рада вновь приветствовать вас у себя в салоне…
– Ну, вырвалась наконец от этой старой мегеры? – спросил ее Степан несколько напряженным тоном. – Она что, пыталась тебя увещевать? Хотела, чтобы я вернулся? Еще бы, потеряла на нас такую кучу денег!
Лиза ответила:
– Думаю, она с лихвой компенсирует на новых клиентах, которые только что прибыли.
Степан хмыкнул:
– Если она будет заламывать такие идиотские цены, то тоже ничего не заработает. И, вообще, у меня создалось впечатление, что старушка того. Когда я с ней беседовал, она мне явно глазки строила.
Лиза была уверена, что ничего такого и в помине не было, однако понимала: Степану надо вывалить на кого-то свое разочарование.
Ну и на кого же, если не на нее!
– Ладно, давай забудем об этом! И, вообще, это была твоя затея зайти к этой старой дуре. Не самая, скажем прямо, хорошая идея, Лизок. Ну ничего, давай прогуляемся до площади Бастилии, там есть один отличный ресторан.
Опять Степа определял, куда им идти и в каком ресторане обедать. Но возражать Лиза не стала, потому что все еще находилась под впечатлением от посещения антикварного салона.