Молчаливая ночь
Шрифт:
«Офицер? Что такое»? Бад Фолни в Нью-Йорке инстинктивно почувствовал, что что-то произошло.
«Вот оно», сказал Крис. «Это, оказались, я заметил не номерные знаки. Это была наклейка на бампере. От нее остался только кусок и одно слово — НАСЛЕДИЕ. Сэр, сейчас я следую за этой Тойотой по рампе выезда. Вы можете проверить права»?
«Не теряйте эту машину», отрезал Бад. «И вешайте трубку».
"Три минуты спустя в квартире 8С по адресу 10, Стивесант Овал, что в нижнем Манхэттене, зазвонил телефон. Сонный и раздраженный Эдвард Хиллсон
«Что? Моя машина? Я поставил ее за углом в пять или около того. Нет, я ее никому не одолжил. Да, это коричневая Тойота. Что вы говорите»?
Бад Фолни вновь соединился с Крисом. «Я думаю, вы возьмете его, но, ради бога, помните, он угрожал убить ребенка в случае, если его попытаются захватить. Поэтому будьте предельно осторожным».
22
Майкла одолевал сон. Все, чего он хотел, это прислониться к бабушке и закрыть глаза. Но не имел права сделать этого, пока не убедится, что с Брайаном все в порядке. Мальчик боролся с растущим страхом. Почему он не дернул меня, когда увидел, как та женщина подняла мамин портмоне? Я мог бы подбежать к ней или потом помочь Брайану, когда его схватил этот человек.
Кардинал стоял возле алтаря. Но, вот стихли звуки музыки, и он не начал мессу, а заговорил. «В эту ночь радости и надежды»…
Справа от Майкла находились телекамеры. Он всегда думал, как здорово быть на телевидении, но, обстоятельства, связанные с этим подразумевали выигрыш чего-нибудь или означали свидетельство какого-либо значительного события. И это было чудесно. Но только не сегодня.
Было тяжело слушать, как мама умоляет чужих людей помочь найти Брайана.
«…в год, принесший столько страданий невинным»…
Майкл выпрямился. Кардинал рассказывал о них, о больном отце и пропавшем Брайане, который, как уверяли, находился в руках сбежавшего убийцы. Он продолжал, «Мать Брайана Дорнан, бабушка и десятилетний брат сейчас с нами на этой мессе. Мы будем особо молиться, чтобы доктор Томас Дорнан выздоровел и Брайан был найден живым и невредимым».
Майкл увидел, как заплакали мама и бабушка. Их губы шевелились, и он понял, что они молятся. Лично его молитва была советом Брайану, если бы тот мог его слышать: Беги, Брайан, беги.
Наконец, покинув хайвэй, Джимми ощутил, как, несмотря на мучительное чувство, что он все еще в опасности, напряжение отпустило его.
Он слегка жал на педаль газа, но не рисковал остановиться на заправке с ребенком в машине. Он ехал на юг по четырнадцатой дороге. Через 6 миль она соединялась с двадцатой дорогой, которая вела к границе.
Движение здесь было гораздо менее интенсивное, чем на хайвэе. Большинство людей к этому моменту в любом случае уже были дома и ложились спать или готовились к рождественскому утру. Было непохоже, что кто-нибудь мог бы искать его тут. Все же, заключил он, лучше всего проехать по небольшим улицам Женевы, найти некое место вроде школы, на паркинге, или лесистую местность, чтобы он мог остановиться незамеченным и сделать то, что задумал.
Выполнив поворот направо, он взглянул в зеркало заднего вида. Его чувства обострились. Джимми почудилось, что во время поворота он видел отраженный свет фар, но сейчас больше ничего не было.
Я становлюсь слишком нервным, подумал он.
Кварталом дальше ему показалось, будто они отплыли от края земли. Насколько можно было видеть, впереди не было ни одной машины. Они находились в жилой местности, тихой и спокойной. Дома по большей части стояли с погашенными огнями, за исключением тех, возле которых кусты вечнозеленых растений мерцали светом лампочек на заснеженных лужайках.
Он не был уверен, спит ли парнишка на самом деле или только притворяется. Да это и неважно. Тут как раз было подходящее место. Он проехал шесть кварталов и нашел то, чего искал: школу с длинным проездом, ведущим к паркингу.
Его глаза не пропустили ничего, когда он тщательно обследовал площадку, ни приближающейся машины, ни пешехода. После этого Джимми остановил автомобиль и приоткрыл окно, тщательно вслушиваясь в ночную тишину. От холодного воздуха из его рта стал выходить пар. Он ничего не слышал, кроме работы двигателя Тойоты. Здесь было тихо. Молчаливо.
Тем не менее, Джимми решил проехать квартал еще раз, чтобы убедиться, что за ним никого нет.
Поставив ногу на акселератор, и заставив машину медленно двигаться вперед, он продолжал глядеть в зеркало заднего вида. Черт побери! Он оказался прав. Позади него был автомобиль, с погашенными огнями. Сейчас он двигался тоже. Огни от заледеневшего дерева отразились на мигалке на крыше машины.
Патрульный автомобиль. Копы! Дьявол их побери, выругался Джимми с придыханием. Дьявол их побери! Дьявол их побери! Он ударил по педали газа. Может быть, это его последняя поездка, так пусть она будет хорошей.
Он взглянул на Брайана. «Здорово притворяется. Я знаю, что ты не спишь», закричал он. «Сядь, черт возьми! Мерзкий мальчишка. Мне следовало вышвырнуть тебя, как только я выехал из города».
Джимми надавил на педаль газа. Быстрый взгляд в зеркало заднего вида подтвердил, что преследующая машина также набрала скорость и сейчас открыто движется за ним. Но пока в ней был только один из них.
Ясно, это Кэлли разболтала копам, что парень у него, рассудил он. Она, вероятно, дала им понять, что он убьет малого, если почувствует, что окружен. Если преследующий коп знает об этом, тогда понятно, почему он не попытался сразу же остановить его.
Он бросил взгляд на спидометр: пятьдесят…шестьдесят…семьдесят. Черт побери, эту машину! подумал Джимми, сильно пожелав иметь что-нибудь более мощное, чем Тойота. Он вцепился в баранку до боли в руках. Конечно, он не мог состязаться с ними, но у него еще есть шанс скрыться.
Тот, кто преследовал его, пока не имел прикрытия. Как он поступит, если увидит застреленного и выброшенного из машины ребенка? Он, несомненно, остановится, чтобы попытаться помочь ему, заключил Джимми. Я лучше сделаю это сейчас, подумал он, прежде чем у него будет время вызвать подкрепление.