Молчаливый профессор

Нилс Бетти

Бросив последний взгляд на Рапенбургский канал и замечательные здания на его берегах, Меган отправилась по магазинам, купила кое-что из голубого делфтского фарфора, серебряные кофейные ложечки, сигары и прекрасно иллюстрированную книгу об исторических местах Голландии — хороший подарок для Оскара, решила она. Довольная своими покупками, Меган зашла в дорогой ресторан «Старый Лейден», расположенный недалеко от вокзала. В Кастрикуме был только один большой ресторан, где готовили вкусно, но, конечно, не так, как в четырехзвездных ресторанах. Вполне возможно, в Голландии ей не доведется больше отведать таких великолепных блюд, какие она заказала сейчас. Скоро она уезжает обратно в Англию

и не знает, успеет ли съездить перед этим в Амстердам или Гаагу либо предпочтет осмотреть несколько маленьких городков. Железнодорожное сообщение здесь очень хорошее, она может съездить в Энкхёйзен или Медеблик на Эйсселмер и провести там день, а может, и в Делфт. Хорошо бы еще повидать Утрехт, Арнхейм и Аппелдорн, но вряд ли удастся.

Приехав в Кастрикум, Меган поняла, что уже опоздала на ужин в детском доме, и, перед тем как сесть в автобус, она зашла в столовую, съела сандвич с яичницей и холодным мясом, выпила кофе.

Несколько дней спустя, когда Меган купала Яна, в детскую вошла директриса. Она поздоровалась и подождала, пока Меган завернет ребенка в теплое полотенце.

— Пожалуйста, продолжайте. Я пришла лишь сказать, что через две недели вы можете возвращаться в Англию. Я не могу сейчас назвать вам точный день, но считаю, вы должны знать об этом заранее, чтобы предупредить семью, может быть, начать поиски новой работы.

Меган вытерла хныкающего Яна, присыпала детской пудрой и одела в пушистый, застегивающийся на молнию костюмчик.

— Благодарю вас, — сказала она. — У меня будет время подумать. Мне жаль уезжать отсюда. — Она причесала белокурые волосы Яна и поцеловала его. — Я буду скучать по малышам.

— Нам всем будет не хватать вас, Меган. Если бы у нас было свободное место, я бы с радостью предложила вам остаться. — Она взглянула на Меган. — Вы хорошо себя чувствуете, дорогая? Вы бледны, наверное, много работы?

— О, нет, я чувствую себя прекрасно...

— Что ж, я ухожу, не буду вам мешать. Но если вы захотите поговорить со мной или вам понадобится моя помощь, пожалуйста, приходите.

Меган уложила Яна в кроватку. Она купала его последним, и теперь пора было кормить ребятишек, но сначала те, кто постарше, получали свое полуденное питье. А значит, у Меган не было времени подумать о словах директрисы, и к счастью, ведь сейчас, когда она узнала, что скоро уезжает, она вдруг поняла, что совершенно не готова к этому.

В три часа ее смена закончилась. Меган переоделась в хлопчатобумажное платье, надела жакет, сандалии и отправилась на пляж. С утра было душно, солнце подернулось туманной дымкой, собирались тучи, и белесая пелена затягивала голубое небо. Песчаный пляж расстилался перед Меган, и она пошла по нему на север, к Эгмонду-ан-Зее, находившемуся в четырех милях отсюда. У нее с собой было немного денег, и если она устанет, то сможет свернуть в дюны, по тропинке выйти на дорогу и сесть в автобус до Кастрикума.

Меган шла, погруженная в свои мысли. Конечно, она вернется в Англию и как можно скорее постарается найти работу где-нибудь не слишком далеко от дома, но достаточно далеко, чтобы не встречаться с Оскаром слишком часто. В Голландии она не очень потратилась, в банке у нее оставалась сумма достаточная, чтобы безбедно прожить несколько недель. Надо решить, на какое место она хотела бы устроиться. Скорее всего, на место медсестры хирургического отделения. Здесь у нее большой опыт, но ей очень понравилась работа с детьми... Может быть, удастся найти такую же работу в Англии... Она шла вдоль моря, не замечая, что небо сплошь стало серым, а с моря надвигается зловещая черная туча.

Шторм начался внезапно, сверкнула молния, раскат грома оглушил Меган, хлынул

проливной дождь. Мгновение она стояла ошеломленная, испуганно глядя на страшные тучи, затянувшие небо. Затем побежала в дюны, надеясь там укрыться. Она вся промокла, по мелкому песку идти было трудно, а кустарники и невысокие деревья, растущие в дюнах, плохо защищали от ливня. Молнии, не переставая, плясали свои огненные пляски, грохотал гром. Меган была уравновешенной и благоразумной девушкой, но столь внезапное буйство стихии, яростный рев ветра и моря пугали ее, и, поскольку никто не мог ее услышать, она позволяла себе вскрикивать и тогда немного успокаивалась. Меган вытирала струи, текущие по лицу, съеживалась при очередной вспышке молнии и благодарила Бога за то, что поблизости не было высоких деревьев. Осмелившись наконец оглядеться, она увидела, что серое небо над морем становится зловеще черным, с желтоватыми отблесками молний. Шторм не прекращался, напротив — с каждой минутой становился все сильнее. Она уходила все глубже в дюны, рассчитывая выйти на дорогу, но вскоре в чудовищном вихре ливня, молний и ветра она потеряла направление и снова пошла на север. Теперь ее окружал густой кустарник, попадались чахлые деревца, временами дюны скрывали от нее море. Оказавшись на песчаной тропинке, Меган радостно вскрикнула — тропинки всегда куда-нибудь приводят, сказала она себе, вероятно, дорога где-то поблизости. Шторм достиг своего апогея, а ей все еще негде было укрыться. Испуганная, вздрагивая при каждой вспышке молнии, Меган продолжала идти по тропинке.

Вскоре она дошла до развилки и после секундного колебания пошла направо, считая, что иначе снова окажется на берегу моря. Меган не подозревала, что с каждым шагом удаляется от детского дома. Полностью утратив представление о том, где она находится, Меган считала, что море позади и что она уходит все дальше в дюны. Онемев от ужаса, промокнув до костей, она шла с одной-единственной мыслью — поскорее добраться до дороги. А тропинка все не кончалась, дождь все лил, слепили вспышки молний. Одна такая вспышка была настолько страшной, что Меган замерла, ожидая удар грома, и тут чуть в стороне от тропинки увидела белое пятно. Это был пластиковый пакет, один из тысяч, куда кладут покупки посетители широко известного супермаркета «Алберт Хейн». Меган заметила, что внутри что-то шевелится, подняла пакет и заглянула в него. Было почти темно, но не настолько, чтобы Меган не увидела в пакете ребенка, завернутого в обрывок одеяла.

— О Господи, — выдохнула Меган, уже не замечая ни молнии, ни последовавшего за ней раската грома. — Бедняжка... — Меган потрогала ребенка — он был живой. — Слава Богу! — воскликнула Меган. — Теперь мы быстро найдем дорогу...

На мгновение море вдруг успокоилось, наступила зловещая тишина. Меган поспешила дальше по тропинке, но тут на нее обрушился град. Словно под обстрелом, Меган присела в кустарнике у тропинки, съежившись, прикрывая собой ребенка от этих ледяных пуль. А кругом все метались молнии, гремел гром...

— Будем надеяться на чудо, — громко сказала Меган, подбадривая себя, — только на чудо...

Лишь за ужином подруги хватились Меган. Вторая половина дня выдалась очень трудная: дети плакали, вели себя беспокойно, испугавшись шторма. Девушки закрывали окна, двери, успокаивали детей, зажигали свечи и керосиновые лампы, когда погас свет.

— Куда она пошла? — спросила Аннеке. — Кто-нибудь знает?

Оказалось, что Меган никому ничего не говорила, но одна из девушек вспомнила, как на прошлой неделе Меган будто бы сказала, что собирается в Эгмонд-ан-Зее, но не уточнила когда. Может быть, она туда и отправилась после обеда...