Молчаливый
Шрифт:
Я оскалился в кровожадной гримасе.
— Я тоже постараюсь не убивать его.
Айрин в показном недовольстве возвела глаза к небу. Весь её вид показывал, что она считает подобные развлечения полной глупостью.
* * *
Десятком минут спустя мы уже выходили на площадку позади дома Грегори. Со всех сторон, повинуясь громовому рыку старейшины,
— Рихард! — Рыкнул Грегори, взглянув на высокого, мощного мужчину, одетого в меховую безрукавку и кожаные штаны. — Покажи этому волшебнику, как сражаются оборотни, но не калечь и не убивай его.
Мы встали в центре большого, образованного собравшимися оборотнями круга.
— Ирен, — я жестом поманил к себе девушку, расстегивая перевязь. Вытащив из неё три бутылька, я по очереди осушил их и отдал перевязь моей спутнице. Следом к ней в руки отправился кинжал в ножнах, шило с плоской ручкой, удавка, спрятанная в рукаве, и волшебная палочка.
Стоявшие поблизости оборотни удивлённо загудели — я только что отдал своё самое опасное оружие. И кому? Оборотню, которого, по идее, обязан был презирать.
— Кулаки? Сабли? — обратился я к Рихарду, молча разминавшемуся в нескольких шагах от меня.
Вместо ответа кто-то из убегавших из круга подростков притащил старейшине два толстых дубовых посоха. Придирчиво осмотрев оба и не найдя изъянов, Грегори бросил мне и Рихарду оружие.
Тяжелое древко было хорошо просушено и отполировано: на концах виднелось несколько царапин — им явно не раз пользовались в тренировочных боях.
Я перехватил шест поудобнее и раскрутил его, чтобы привыкнуть к ощущениям давно забытого оружия. В шестами в этом мире я не тренировался, и приходилось полагаться только на опыт, а не на рефлексы. Так что у Рихарда было явное преимущество.
Меня словно пронзила молния: зелья, за которые я заплатил круглую сумму алхимику, наконец подействовали. Мышцы налились силой, которой я мог бы ощутить в этом теле только через годы и годы тренировок.
Подняв глаза к небу, я молча молился Незримому, прося дать победу достойному. Вряд ли Незримому было дело до этого боя, но... Стоявшие неподалёку оборотни видели, что мои губы шевелились, но не говорили ни слова.
Рихард со свистом крутанул шест и посмотрел на старейшину. Тот громко хлопнул в ладоши.
Глухо стукнуло дерево о дерево — я с трудом отбил в сторону мощный тычок шеста. Пропусти я удар — и второго мне уже не потребовалось бы. Другим концом шеста я попытался пробить оборотня в голову, но в следующее мгновение уже мне пришлось прыгать: Рихард заблокировал
Дерево стучало в дерево. Оборотни вокруг понемногу начали подбадривать нас криками и хлопками в ладоши.
— Щёлк! — я вскинул шест, удерживая его обеими руками, чтобы остановить тяжёлый удар, нанесённый в голову. И тут же едва успел отбить рубящий удар в пах другим концом перевернувшегося шеста.
Перехватив шест, я слабым ударом достал голову противника, и тот на долю мгновения замер. Коротким тычком я ударил в солнечное сплетение Рихарду, и тот рухнул на колени.
Я уткнул шест одним концом в землю и закатал рукав — предплечье наливалось синевой. Один из ударов, пришедшихся вскользь, разодрал кожу и оставил немалых размеров кровоподтёк.
— Продолжим, — мой шест улетел в сторону, и я встал в боевую стойку. Тело, по жилам которого текла напоенная зельями кровь, требовало движения. Я знал, что ещё буду проклинать этот момент, когда наступит отдача, но оборотней требовалось впечатлить по-настоящему, а короткий поединок на шестах не насытил толпу.
Рихард, с недоумением глядя на меня, медленно поднялся на ноги, отдуваясь. Я дождался, пока он отдышится и оправится после жестокого удара в нервный узел.
Грегори, на лице которого, как я видел, застыло сомнение, хлопнул в ладоши.
Рихард, закрывшись руками от удара в голову, осторожно пошёл вперед. Рубчатая подошва моего сапога впечаталась ему в бедро, а потом я сам кубарем покатился по земле, пропустив хороший удар в ухо. В глазах на мгновение потемнело, но зелья делали своё дело. Не будь их — я бы поостерёгся без оружия драться с воплощением животной мощи, кровь оборотня слишком многое давала своим обладателям.
Рихард дрался умело, но ногами бил не слишком уверенно, так что после очередного пропущенного им удара в бедро Грегори громко крикнул: — Достаточно!
Я медленно опустил руки, со свистом выдыхая воздух, в крови ещё клокотал настоящий коктейль из зелий, но я чувствовал, что через некоторое время буду постепенно слабеть.
Я протянул руку настороженно смотревшему Рихарду. Оборотень непонимающе поглядел на меня, а потом крепко стиснул мою руку. Медвежьи объятия оборотня напомнили мне о том, что здешние волшебники сильно уступают в стати и мощи этим созданиям. Будь я в теле подростка-Поттера — я бы отделался парой сломанных рёбер, но с зельями можно было поспорить силой даже с оборотнем.
Я забрал у Ирен, в глазах которой читалось теперь какое-то иное чувство, свою перевязь. Один из двух флаконов с исцеляющим зельем отправился в руки Рихарду, второй, с сожалением на него посмотрев, я положил обратно. Смешивать его с уже выпитыми было откровенно опасно.
Оборотни молча расступились перед нами, когда я следом за Грегори и его женой вместе с присоединившейся к нам по жесту старейшины Ирен направился обратно в дом.