Молчи, терпи

Alena Liren / Stormborn

– Вы же знаете, чего достойны, – проговорил он, по-прежнему не смотря на королеву. – Вы знаете, что можете рассчитывать на что-то большее, чем любовь такого человека, как мой брат.

Эльза перестала улыбаться. Разум посоветовал ей выказать возмущение и оборвать беседу… Правда что-то пошло совсем не так. Голова королевы вдруг закружилась с новой силой, ее качнуло, словно ветер вдруг повел ее легкое тело в сторону, и бокал с недопитым вином упал. Осколки разлетелись в разные стороны, и жижа растеклась под ногами девушки, словно кровавое

пятно, когда-то оставленное пропавшей неподалеку отсюда Катериной.

В глазах все поплыло. Нет, это не простое опьянение. Только Эльза все никак не могла этого понять. Бертрам, которому стоило хотя бы сделать вид, что он удивлен, стоял неподвижно. Он видел, как Эльза схватилась за бортик, как ее бледные пальцы судорожно сжали перила… Но ничего не предпринимал, только наблюдал, не скрывая ни интереса, ни холодной расчетливости.

– Чего же я достойна в таком случае? – спросила королева, все еще не осознавая, что с ней происходит.

– Мы поговорим об этом позже, – шепнул он, когда тело королевы обмякло и начало клониться к земле. – Дорогая…

Бертрам поднял ее, обхватив королеву за талию, не дал ей упасть удариться, получить ушиб. Веки медленно опускались, повергая и без того темную ночь в кромешный мрак. И краем глаза… Самым краем глаза Эльза вновь увидела паруса-облака, которые заметила еще из окна собственной спальни несколько дней назад, решив, что это только игра обманчивого света, отблески в клубах пара. А из-за кустов к ней направлялся второй мужчина, заплетаясь, словно в бреду.

Александр.

На его удивленном лице читался испуг и растерянность, была там и капля растущего стыда. Светло-каштановые волосы принца пребывали в несвойственному ему беспорядке, и Эльза только и успела, что улыбнуться ему… Закрыв сейчас глаза, она откроет их уже в другом месте.

– Все готово? – спросил Бертрам, поддерживая королеву.

– Да… – чуть помолчав, ответил принц.

36. К чудовищу домой

Волны толкали судно из стороны в сторону, и оно кренилось то к Югу, то к Северу, то к Западу, то к Востоку, покачиваясь резко и неосторожно… Движение воды под ногами ощущалось особенно сильно, если твердо стоять на полу, впиваясь в него пальцами. И чем крепче стоишь, тем хуже. Хуже от осознания того, что все твои силы тратятся только на сопротивление безжалостной водной стихии.

Она долго спала.

Может быть и весь день, может, два… Бертраму казалось, что королева приходит в себя целую вечность. Наследный принц сидел в каюте все это время, наблюдая за тем, как грудь Эльзы поднимается вверх и с той же размеренной скоростью опадает, как ритм ее дыхания держится от вдоха к выдоху, как красивы ее чуть румяные щеки и хороши спокойные губы, сложенные в прямую линию. В минуты такого покоя Эльза была особенно хороша.

Команда, набранная самим Бертрамом, лишних вопросов не задавала. Эти люди, чьи руки были

куплены за большие деньги, не хотели видеть ничего, кроме «честно» заработанного золота. Если бы на их глазах принц задушил парочку младенцев, никто из «морских волков» и ухом бы не повел. Теперь всем плевать на такую ерунду, как мораль и честь. Есть только заработок, ничего иного не нужно.

Главное – деньги, главное – собственное благополучие. Этим можно упрекнуть не только алчных моряков. Бертрам выкрал Эльзу… Но в его-то глазах он сам был героем, спасшим несчастную от страшного «дракона». Совершая преступление, наследный принц думал о том, как он благороден, как вовремя пришел леди на помощь.

Так легче осознавать тяжесть свершенного поступка, так легче жить, так вообще легче… А Бертрам любил легкую жизнь. Он старательно прислушивался к шорохам за дверью, опасаясь каждого нового звука. Где-то там Тандо спокойно спит в своей кровати, где-то там Александр смотрит в окно, обдумывая свой поступок. Да, мужчина забрал с собою и сына, не желая расставаться с наследником своего имени.

– Ты не представляешь, как хороша, Эльза, – шепнул он, сжимая в руках край простыни. – Ты не представляешь, как в моей стране ценится белая кожа, ценятся белые волосы, светлые глаза…

Да, для смуглоликих жителей Объединенного Королевства Эльза была экзотическим цветком. Дикой лилией, проросшей сквозь пески пустыни. Такие необычные люди ценятся в каждой культуре, их жизни дороже тех, кто кажется миру обычным и серым. Бертрам сам не понимал, что в Эльзе его привлекает только ее необычность. Может быть, еще и схожесть с его покойной матерью.

– Ему не должна достаться вся твоя прелесть, Эльза, я уверен, – говорил мужчина. – Джек не оценит тебя так, как я.

Да откуда он мог знать?

Бертрам привык судить о младшем брате исключительно плохо, и ему казалось, что Эльза страдает в его обществе каждую секунду, каждый миг. Ведь как же так? Чтобы девушка радовалась обществу такого невежественного, такого жестокого, алчного до славы юноши… Нет, так быть не могло. В представлении Бертрама Эльза имела столь высокие моральные устои, что даже взгляд в сторону невежды – Джека мог причинить ей физическую боль.

Королева шевельнулась во сне, и наследный принц понял, что совсем скоро она проснется. Вот-вот веки затрепещут, словно крылья соловья, и Эльза откроет глаза. О, она должна улыбнуться ему, должна загореться от счастья, развеять мрак комнаты добродушной улыбкой. Бертрам уже чувствовал всю прелесть ее касаний, ее медовых речей…

– Давай же… – шепнул он.

Но Эльза все не открывала глаз. Пробуждаясь, она вытянула вверх затекшую руку, осторожно шевельнула ногой, которую Бертрам так заботливо перевязал с утра. До этого мужчина с удовольствием отметил, что если шрамы и останутся на коже королевы, то будут не слишком заметными… Так, небольшими светлыми пятнами на гладкой белой коже, чью красоту не так легко испоганить.