Молчи, терпи
Шрифт:
Девушка холодно скривила губы. Она чувствует… Чувствует ту связь, что возникла в секунду, когда Джек открылся ей. Королева посмотрела наверх, прежде чем открыть скрипучий люк. Она простояла внизу дольше, чем ей казалось, потому что небо уже потемнело, и солнце лениво скатилось вниз.
Матросов не было видно, только тлеющие искры их зажженных сигарет. Эльза не переносила запаха табака, и сморщила носик. Хорошо, что за тихим мужским разговором никто не заметил скрипа открывшегося люка и не увидел тени, шмыгнувшей на поверхность.
Луна
Потому что ночь правит балом.
Эльза спряталась за очередным пролетом лестницы, услышав грузный мужской голос. Королева не умела вот так сходу определять человека по тону его разговора, но говоривший представился ей жилистым старым пиратом без одного глаза… Когда мрак укрывает действительность, давая волю воображению, мир вдруг становится невыносимо страшным местечком.
– Ну не знаю, если бы это я украл какую девку, меня б точненько повесили, – жаловался один моряк другому.
Королева смутно видела очертания их фигур, вырисовывавшихся сквозь ночную тьму. Девушка набрала полные легкие воздуха, когда один прошел мимо нее. Странно… Живут среди воды, а пахнут так, словно не мылись ни разу в жизни.
– Ну, так и не кради никаких девок, – ответил второй. – Низко это как-то… Даже для такой шишки, как этот…
Гадкое словцо упало с уст мужчины, и Эльза снова скривилась. Она слышала, что у морских волков не принято выбирать выражения, но столкнувшись с подобной грубостью лицом к лицу, смогла только удивиться мужской грубости. Возможно, знай они, что беседу слышит благородная дама, вели бы разговор не в том направлении. Девушка прикрыла рот рукой, стараясь не издавать ни звука.
– Бедная девчонка… – прошелестел один из моряков.
– Ну, ничего не попишешь. Жалко, конечно…
Голоса удалились.
Но страх, внушенный посторонними, остался. Эльза еще несколько минут сидела так, зажав рот рукой. Ей оставалось только молчать, ждать чего-то… «Зачем я вообще вышла?». Да, впрочем… Зачем было сидеть взаперти? Чего хорошего можно ждать в четырех стенах?
И не имея больше идей, Эльза поднялась с места. Холодный лунный свет мазанул ее бледную щеку, озарив разгоравшийся пламенем румянец. Девушка выглядела решительно… Сами очи ее пылали, а губы, плотно сомкнутые, выражали еле заметный испуг.
Корабль качнуло, и королеве пришлось ухватиться за ближайшую стену. Лепестки морозных цветов схватили ее, разрисовали своими яркими светлыми бликами. Девушка спешно отдернула руку. На секунду ей показалось, будто иней обдало нежно-голубым светом, словно там, в подземной пещере
Эльза чувствовала: Джек где-то рядом. Ей казалось, будто она уже слышит его несколько ребяческий голос, видит перед собой ежик непослушных светлых волос, вечно находящихся в беспорядке. Девушка вновь зажала рот рукой, словно это могло придать ей еще больше решимости, смелости, гордости, в конце концов. Королева отчаянно ненавидела себя за поспешный побег.
И куда же она уйдет с судна, полного широкоплечих матросов? Девушка угрюмо поглядела наверх, заметив свет в капитанской каюте. Интересно, кораблем правит сам Бертрам? Помнится, он рассказывал ей что-то о долгих путешествиях, о парочке навыков в мореплавании и невиданных землях.
Да, Джек здесь, рядом… Паруса чужого корабля скрылись из вида, и Эльза окончательно убедилась в том, что супруг ее где-то близко, увидев за бортом небольшую льдину, проплывающую мимо. Корабль не так близок к полюсу, чтобы встречать лед на своем пути, но моряки почему-то не удивились. Должно быть большие ледники иногда таят дольше, теряя куски на пути своего следования. Девушка кротко улыбнулась.
Она выпорхнула из-под лестницы и поднялась наверх, оставшись незамеченной. Рулевой закимарил у спокойного штурвала, воронье гнездо оказалось пустым. Похоже, набранная Бертрамом команда вовсе не была профессионалами своего дела. Девушка тихо шикнула, посадив занозу о неотшлифованный бортик.
Она миновала спящего мужчину и прошла в комнату капитана. Мягкий свет свечи делал стены чуть меньше: тени бесконечных статуэток и дорогих ваз, бесчисленные блики кружили по стенам, то подлетая к потолку, то спускаясь до самого пола. Впереди стоял длинный стол, на котором располагалась карта, исчерченная темно-серым грифелем. Эльза видела ее закрученные концы, подпертые какими-то булыжниками, видела перо, окунутое в чернильницу.
Да, это Бертрам.
Он сидел в кресле, повернутом спиной к королеве. Он сжимал в руках что-то, крепко прижимал это к себе… Эльза слышала тихое сопение. Она поняла, что похититель уснул. Словно безвинное дитя, кротенок после игры. Королева обошла стол, чуть не задела небольшой узкий шкафчик позади себя и замерла, увидев, должно быть, самую чудную картину, из виденных ею последнее время.
Бертрам спал. А к груди его жался заплаканный Тандо, сжимая маленькие смуглые кулачки. Дитя уткнулось носом в воротник родителя, и его покрасневшие щеки ясно давали понять: малыш плохо спал последнее время. Кудрявые волосы падали ему на покрытый испариной лоб.
Эльза остановилась в нерешительности. Она планировала… Да что она планировала? Приморозить Бертрама к креслу, чтобы тот не смог помешать ей бежать от похитителя прочь? Что она могла планировать? Девушка тихо выругалась, а затем закусила губу, стыдясь слов, что сорвались с ее уст. Впрочем, услышь ее матросы, они бы только хлопнули смекалистую девчонку по плечу, одобряя сказанное.
– Ублюдок, – шикнула она себе под нос еще раз.
<