Молочные зубы

Стейдж Зои

– Я думала, ты наденешь пижаму, – произнесло мамино отражение в зеркале.

Ханна чуть подпрыгнула, показала на маму пальцем и мысленно произнесла: «Давай, давай, давай».

Та засунула кисточку обратно в тюбик и повернулась к ней. Ханна не сомневалась: мама заметит, как необычно она выглядит, какой стала взрослой и ослепительной, что готова пойти на вечеринку. Она представила, как папа будет повсюду водить ее за собой, приговаривая: «Посмотрите, ну не прекрасна ли моя маленькая непоседа?!».

– Я уже говорила тебе, да и папа утром тоже сказал:

эта вечеринка для взрослых, детей туда не приглашали, тебе нечего там делать. Собирайся-ка лучше спать. С минуты на минуту приедет няня…

Ханна запрокинула назад голову и в знак протеста завопила. Когда мама решительно вышла из ванной, девочка бросилась за ней, схватила за подол блестящего платья и крепко сжала. Это было несправедливо. Мама весь день болталась по дому: перед вечеринкой надо было сделать какие-то дела, принарядиться – это очевидно. Бодрым голосом запрашивала подтверждение у компании, согласившейся прислать к ним няню, и названивала папе, спрашивая, как у него дела: «Тебе больше ничего не надо? Может, захватить что-нибудь еще?». Ханне пришлось ужинать одной, в то время как мама стояла в маленькой ванной на первом этаже и укладывала волосы в высокую прическу. Ей только этого и хотелось: выбросить дочь из головы, вышвырнуть из своей жизни и забыть.

Ханна протянула ладонь и кончиками ногтей провела по обнаженной маминой коже, чтобы та наконец поняла, чего она от нее хочет. Для девочки это было своего рода «пожалуйста». В горле комом встали слезы.

Но было слишком поздно: мама уже посмотрела на прикроватный столик.

– Где мои серьги?

Она застегнула небольшое колье, продолжая рыскать взглядом по комнате в поисках пропажи. Затем задрала вверх подол узкого платья, опустилась на колени и стала шарить руками по полу, будто серьги превратились в невидимок. Затем подняла голову и встретилась взглядом с дочерью.

– Это ты взяла мои серьги?

Ханна не двинулась с места и даже не моргнула.

– Они с бриллиантами. Очень дорогой подарок, сделанный… Это ты их взяла?

В дверь позвонили.

Мама встала. Затем, тяжело дыша, злобно посмотрела на дочь.

– Пожалуйста, Ханна. В прошлый раз… Те серьги ничего не стоили, но… Прошу тебя.

Та же неподвижность. Тот же застывший взгляд.

Звонок повторился.

Мама громко фыркнула и вышла. Ханна побежала за ней. Может, она выйдет из себя, отошлет няню обратно, а потом перевернет дом вверх дном в поисках украшения? Вот было бы зрелище: мама устраивает в доме бардак! А потом Ханна «найдет» их и отдаст. Мама будет счастлива и возьмет ее с собой на вечеринку.

В темном блестящем платье мама напоминала разъяренную волну, катившуюся водопадом по ступенькам вниз к входной двери.

– Здравствуйте, большое спасибо, что пришли. Я Сюзетта, а это Ханна.

– Здравствуй, Ханна. Я Абха.

У нее были черные прямые волосы. Когда няня наклонилась и улыбнулась девочке, они каскадом рассыпались по плечам.

– Входите. Она еще не говорит…

– Вы приучили ее к горшку? – спросила Абха, переступая порог.

– Конечно.

Ханна заревела, как лев, наступивший на колючку. Эта дура еще пожалеет, что посчитала ее младенцем: ей уже целых четыре года.

Мама показала няне кухню – располагайтесь – и объяснила, как пользоваться пультом от телевизора на случай, если той захочется что-нибудь посмотреть.

– Когда Ханна уснет, мне надо будет позаниматься.

– Вы учитесь в университете Питтсбурга? – спросила мама.

– Да, на третьем курсе.

Когда она повела Абху наверх, показать второй этаж, Ханна поплелась за ними, все больше раздражаясь и огорчаясь. Мама явно собиралась бросить ее вместе с этой нянькой, даже не отыскав бесценные серьги с бриллиантами.

– Ханна может закатить истерику и заявить, что хочет лечь в нашей комнате – что-то подобное она проделывала и раньше с другими нянями, – но при этом знает, что ей полагается спать в собственной кровати.

Мама щелкнула выключателем в комнате дочери.

– После моего ухода ей можно пятнадцать минут посмотреть телевизор, но потом пусть сразу идет в постель. Можете почитать ей какую-нибудь книжку.

– Ханна одета как принцесса. Ты что, принцесса?

Вот идиотка! Это же платье для вечеринки.

– У нее под подушкой лежит чистая пижама.

Абха протянула Ханне руку.

– Пойдем посмотрим телевизор? Какие передачи ты любишь?

Мама повела их вниз, но Ханна так и не взяла Абху за руку.

– Она знает, какие каналы ей позволено смотреть. Номера наших мобильных найдете на холодильнике…

Ханна побежала вперед и плюхнулась на диван. Услышав, что платье где-то треснуло по шву, она ничуть не расстроилась: подумаешь, надо будет показать папе, и он купит новое. Потом нажала несколько кнопочек на пульте от большого телевизора… Но мама еще не закончила разговор с Абхой.

– Я просила агентство прислать опытную няню, ведь с Ханной порой бывает непросто. – С этими словами она бросила на дочь неодобрительный взгляд и посмотрела ей в глаза. – Мне просто хотелось бы до конца убедиться, что вы в самом деле…

– Не волнуйтесь, я прошла сертификацию, умею делать искусственное дыхание и закрытый массаж сердца, знаю, что делать, если ребенок подавился. Мне довелось целый год нянчиться с двухлетними близнецами, а в собственной семье я одновременно и старшая сестра, и младшая, а заодно и тетя. Так что детей в моей жизни всегда хватало.

– Ну хорошо, я просто не хочу, чтобы вы… Поскольку девочка не говорит, с ней могут возникнуть проблемы. Поэтому прошу вас, если что не так, тут же звоните нам. В этом нет ничего страшного.

– Хорошо, позвоню, не волнуйтесь.

– Доброй ночи, маленькая моя. Будь паинькой.

Мама послала ей воздушный поцелуй, который испарился еще до того, как долетел до дивана.

– Почему бы тебе не переодеться в пижаму перед тем, как смотреть телевизор? Ты точно не знаешь, где мои сережки?