Молох Империи. Дилогия
Шрифт:
Эрбер активизировал перегон данных.
– Принято.
Прозвучал звуковой сигнал, символизирующий переход в режим полной невидимости. Мониторы, преобразующие показания сенсоров в визуальное восприятие, поглотила серая беспросветная мгла. Специальная техника, призванная сглаживать все эффекты перехода, экранировала экипаж от негативного воздействия. Немного погодя, все корабельные системы слежения вновь стали "зрячими".
"Угенблит" исчез из обычного пространства…
Прошло более
– Навигаторская, курс – центр эклиптики, дистанция занятия исходной – одна астрономическая.
– Есть, командир.
– Служба "Б", что у вас?
– Все системы в норме. Полное экранирование.
Призрак лег на заданный курс. На видеоэкранах мимо проплывала планета – смерзшийся комок льда и породы с единственным спутником. Вскоре позиция для засады была занята. Носовые видеоэкраны показывали юкеонскую систему из семи планет, вращающихся вокруг звезды G-типа. Каждая из планет имела по одному спутнику, кроме третьей – колонизированной, высокоразвитой, носящей имя Юкеон – столицы сектора.
Ha призраках была установлена самая мощная и современная 'умная' начинка, какую только имела Империя Нишитуран. Мощнейшие сенсоры различного назначения в пассивном режиме 'прослушивали' пространство в системе и вокруг нее во всех доступных диапазонах.
– Служба слежения, – вызвал Эрбер, – доложить обстановку.
– Данные обрабатываются, – доложил начальник службы, – слишком много объектов.
– Когда закончите – сразу докладывайте.
Эрбер отключился. Засада всегда требовала терпения, а подчас, и огромного напряжения. Могло пройти несколько циклов до появления цели. Иногда, крайне редко случались ошибки разведки, тогда призраки устраивали засады совсем не там, где должен был появиться враг.
Призраки являлись новым видом вооружения и не участвовали ни в одной из войн. Но иногда приходилось выполнять секретные боевые задачи. Большинство экипажей привлекались только к учениям и патрулям. Эрбер же был горд, что успешно выполнил десяток боевых задач, о чем свидетельствовала его орденская планка и высшая награда империи – золотая звезда Нишитуран.
Жизнь преподносила разные сюрпризы. Могло случиться так, что на этот раз засада, устроенная "Угенблитом", окажется напрасной. Но капитан сомневался, что в штабе бригады допустили ошибку, тем более, что приказ получен от самого Цегера. Единственное, что он мог сейчас сделать – это ждать. А ждать он научился очень давно, еще будучи кадетом Военно-Космической Академии. Ожидание стало его второй натурой.
Сигнал вызова. Эрбер включил экран. Это был начальник службы слежения.
– Командир, информация обработана.
– Докладывайте.
Ветеран посмотрел куда-то в сторону и начал:
– На данный момент в самой системе и на подлете находятся девяносто семь звездолетов. Четыре из них – патрульные корветы. Один эсминец находится на орбите Юкеона, по направлению
– Где находятся патрули?
– По периметру эклиптики.
– Продолжайте следить. Мне нужен "Кромм".
– Есть, командир.
Потекли утомительные часы ожидания. Эрбер иногда прохаживался вдоль центрального поста управления, исподтишка наблюдая за находящимися здесь офицерами и унтерами. Время от времени он связывался с различными службами и командами, проверяя их бдительность и заодно желая застраховаться от любых неприятностей, связанных с неисправностью какой-либо системы корабля.
Экстренный вызов. Эрбер моментально подскочил к экрану. На связи был начальник службы слежения.
– Цель появилась, командир.
– Координаты и траектория.
Офицер сообщил требуемые данные. Капитан переключился на другой канал.
– Дивизион вооружения, подготовить "Немезиды".
– Есть, командир.
– Навигаторская, курс на перехват.
– Есть, командир.
Тяжелый крейсер "Кромм" вошел в пределы системы, держась курсом на Юкеон. Командир крейсера держался в стороне от транспортных и пассажирских трасс, что было на руку Эрберу.
'Угенблит' лег в дрейф по траверзу "Кромму", выжидая удобного момента для нанесения удара.
Эрбер наблюдал, как на видеоэкранах точка, обозначающая тяжелый крейсер, все больше приобретает черты корабля. "Кромм" вовсе не подошел так близко, видеоэкраны автоматически преобразовывали поступающие сигналы и увеличивали изображение.
Эрбер глянул на один из экранов бортового вычислителя – расстояние до цели – световая секунда.
– Служба "Б", – вызвал он, – доложите обстановку.
Лицо начальника службы борьбы, инженер-капитана третьего ранга, выдавало крайнюю сосредоточенность и хладнокровие. Он доложил ровно и четко:
– Фон облучения стабилен. Сенсоры противника находятся в общем режиме. Никаких признаков активизации.
Эрбер был более чем удовлетворен этим докладом, но решил выслушать еще один.
– Служба слежения, как ведет себя объект?
– Все системы противника работают в походном режиме. Система вооружения в режиме ожидания, система защиты на минимуме. Двигатели стабильно идут на ноль четыре крейсерской скорости хода. Никаких дополнительных расходов энергии не наблюдается.
Эрбер снова посмотрел на дистанцию – 0,4 световой секунды. Пора! Иначе, они подойдут слишком близко.
– Бэ-че два, доложить готовность.
– Батареи "Немезид" и "Орнеров" готовы.
– Начинайте, господа!
По каналу связи послышались команды комендоров. Один из ракетных портов "Угенблита" раскрылся и "Немезида" устремилась к цели.
Вахтенный старшина службы слежения "Кромма" со скучающим видом таращился на экраны сенсоров. Вдруг, на одном из них прямо из ничего возник неизвестный объект, начавший стремительно приближаться к кораблю. Несколько секунд старшина ошалело наблюдал за этим невероятным явлением.