Монарх от Бога
Шрифт:
Наступила холодная ночь. Но у всех были войлочные полотна. Старейшина наделил ими даже воинов. Багрянородный спал под навесом скалы между Гонгилой и Никанором. Он долго не мог уснуть, думал о сыне, о Елене, о том, что его путешествие наполнилось новым смыслом. Он решил, что, вернувшись в селение с «даром Божьим», отправит его немедленно в Анкиру под хорошим конвоем, там оставит на хранение до возвращения из путешествия. Что потом делать с «даром Божьим», покажет время, счёл Багрянородный, с тем и уснул.
Рассвет
– Надо знать, есть ли путь к источнику с противоположной сторона ущелья, - сказал Багрянородный спутникам.
– Это и впрямь важно. Однако стоит спросить керебельцев, и они скажут, - заметил Никанор.
– Но говорят же, что лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать, - с улыбкой отозвался Багрянородный.
Никанор на всякий случай взял с собой пятерых воинов, и отряд отправился на разведку. Сразу было отмечено, что под ногами у них нехоженое место. Ущелье поражало своей пустынностью, в нём не было никакой жизни. Мрачные скалы поднимались к небу, как сторожевые башни крепостей. Пройдя два стадия, отряд оказался перед крутым поворотом: ущелье уходило почти обратно к источнику. А ещё через два стадия путники очутились перед отвесной каменной стеной.
– Да, керебельцы под защитой Всевышнего. По этой стене даже кошка не рискнёт спуститься, - заметил Багрянородный.
– Тем лучше для нас, - ответил Иродион.
– Верно. Теперь мы можем возвращаться со спокойной душой. Эта кладовая с одним выходом, - сказал Багрянородный.
Разведка была завершена успешно. Вернувшись к озерцу, Константин увидел, что сосуды наполнены «даром Божьим», плотно закрыты и уложены в заплечные сумы. Можно было отправляться в обратный путь. Багрянородный обошёл озерцо вокруг и, пребывая в душе суеверным, перекрестил божественный источник. «Сохрани его, Всевышний, для нашего блага», - помолился он.
В селение отряд вернулся тоже к ночи. Все устали до изнеможения: пришлось идти в гору с немалой ношей. Сложив её, воины и сельчане, едва перекусив на подворье Хамида, ушли спать.
Пришло время покидать Керебелы. Вначале Багрянородный и Куркуй отправили в Анкиру отряд из ста воинов, которые увозили «дар Божий». Старшим над отрядом был поставлен Иродион, и ему была дана императорская грамота с полномочиями. Они сводились к тому, чтобы Иродион сумел доставить «дар Божий» в Анкиру и там сохранить его в неприкосновенности до возвращения императора.
На другой день Багрянородный продолжил своё путешествие. Иоанн Куркуй теперь спешил к Харсиане. Но на третий день передвижения по горным дорогам, уже на последнем привале перед спуском в долину, войско и путешественников застигла жестокая непогода. Наступивший январь дал себя знать крепким холодом и снежным заносом.
Сутки такой погоды не прошли бесследно для императора. Он простыл и заболел. Непрерывный кашель, насморк, жар во всём теле - всё это навалилось на Багрянородного сразу. Он ослабел и даже не мог держаться в седле.
Иоанн Куркуй испугался за жизнь императора, потому как лекаря при войске не имелось. Надо было спешить в долину, в селения. Багрянородного утеплили как только можно, посадили в седло. Один воин вёл коня под уздцы, а два других, самые высокие, шли с боков и поддерживали императора, чтобы он не упал. Спуск в долину был мучительным, но наконец-то её достигли. По долине тоже гуляла непогода, и селения долго не попадались. Лишь вблизи Харсианы войско пришло в бедное селение, ютившееся в оазисе. Иоанн Куркуй бывал в этом селении, знал старейшину Евсея и, как только появился в его доме, поведал о постигшей его беде. Евсей тотчас послал свою дочь Ревекку за целителем.
В тепле Багрянородного раскутали. Он оказался в мокром от пота белье. Его переодели, уложили в постель. Пришёл целитель Равула, сухонький, большелобый, ласковый, с грустными карими глазами и седыми пейсами. Он посмотрел на всех и спросил:
– Какое тут у вас дело? Кому нужен Равула?
– Увидев лежащего на постели человека, с улыбкой добавил: - О, таких красавцев Равула никогда не исцелял.
Евсей сказал Равуле что-то по-своему. Тот засуетился, потом строго взглянул на всех, кто был в помещении, и также строго сказал:
– Равуле никто не нужен! Все уходите! И ты, Евсей, тоже.
Когда все вышли, Равула принялся доставать из кожаной сумки снадобья, мази и всё оглядывался, не подсматривает ли кто. Убедившись, что никого нет, он налил в глиняное блюдце бальзама и дал Багрянородному выпить. Затем Равула развязал тряпицу на кружке, достал деревянной ложечкой мази на ладонь и начал растирать Багрянородному грудь и спину, делая своё дело, он говорил:
– Бедный еврей Равула исцелял шахов и царей, а тебя, если ты император и такой красавчик, я вылечу за милую душу.
Вскоре Равула завершил свою процедуру, укрыл Багрянородного и провёл по его лицу рукой.
– Спи-спи, сын Божий. Завтра в этот же час я разбужу тебя.
И Багрянородный, испытывая душевную лёгкость и негу во всём теле, уснул. Он проспал до прихода Равулы ровно сутки. Но глаза он открыл лишь после того, как целитель прикоснулся к нему. На его лице появилась улыбка.
– Равула, ты сегодня снился мне всю ночь.
– Таки да. Это было моё желание. Теперь я всем скажу, что сутки играл с императором в кости.