Mondengel: Легенда о Ночном Хищнике

Darkflight

Через несколько минут Хищник разорвал поцелуй, решив кое-что прояснить насчёт женщин его расы:

– Забудь о них. Я лишь подчиняться инстинкт и удовлетворять свой потребность в Охота и совокупление. Все они гнаться за мной, как разъярённая стая псов. Их нюх чуять власть. Я – большая блестящая нажива, допуск к высший статус, ключ к богатство. Те, кто любили, не знать меня. Дальше моих ласк они не видеть. Ты понимать меня? Знаешь, что я чувствовать? Каждый раз, улетая с разный планета, где быть они... пустота, холод и боль. Они сжирать меня, как кровопийцы.

Моя власть – это всё, что их интересовать, – Вожак нежно погладил девушку. – Я за тебя разорю все ульи, порву пасть Королева и спущу шкура с ваших вождей. И запомни – я вернуться. Я всегда возвращаться.

Андрейст замерла. Сердце словно остановилось, застыло время, сохраняя в пространстве сказанные Вожаком слова. Он мягко посмотрел на посвящённую, а затем отвёл взгляд, позволяя ей расслабиться и осознать всю ситуацию, ведь ситуация была, по меньшей мере, необычна. В первую очередь тем, что представитель инопланетной расы ответил взаимностью, позволив всему случившемуся – случиться.

Альбинос подал телепатический сигнал – в отсеке включилась связь.

– Насид-Меам, уманы устранили предалиена?

– Нет, Гуан-Тант’ер. На данный момент он окружает Потрошителя, устраняя при помощи подчинённых Кайндэ умановскую часть его охраны. Это охота. Трутни будут действовать как загонщики, если, конечно, их не перебьют преторианцы, – усмехнувшись, ответил Воин.

– Как думаешь, сколько времени ему понадобится?

– Точно предположить не могу, но, если он будет продолжать в том же духе и хотя бы часть его хитиновой армии прорвётся, замкнув предалиена в смертоносном кольце... часа полтора-два.

– Что с заражением?

– Количество трутней возросло только в одном улье, так как был получен доступ к носителям. К нему уже направляются несколько летательных аппаратов Пьод Амедха. В остальных рост начали сдерживать искусственно, отстреливая некоторую часть с помощью вооружённых роботов, посылаемых прямо в улей.

– Они всё ещё надеются заманить нас...

– Судя по засадам, располагающимся у каждого рассадника Кайндэ – да.

– Продолжать наблюдать за ходом битвы. Если предалиен прорвётся, я не буду утруждать себя и уничтожу его с корабля. Меня интересует третий объект. Не сводить глаз с зоны действий, рано или поздно он там появится.

Вожак отключил связь. Расслабившись, он закрыл глаза. Горячая вода и не менее горячие ласки посвящённой уняли ноющую боль в пояснице. Впервые, начиная с момента низкого предательства, Ночной Воин ощутил долгожданное исчезновение тревоги. Улучшилось общее самочувствие. Нежное прикосновение губ к потресканному бивню нижней мандибулы заставило его очнуться от сладостного забвения.

– Лунный Ангел, – в воздухе повисла какая-то неуместная после всего произошедшего смущённость. – Скажи, мои чувства к тебе... имеют шанс на взаимность? – робко спросила уманка, с отчаянной надеждой глядя на Кар’клейя.

Взор золотых, задумчивых глаз застыл на девушке. Раздались привычные щелчки, медленно и плавно зашевелились мандибулы. Сейчас Хищника было совершенно невозможно прочесть. Непонятно,

о чём он думал в этот момент, хотел ли подобрать наиболее подходящие слова для ответа или попросту формулировал замысловатую отговорку, но диалог был прерван внезапным открытием двери. Андрейст испуганно прижалась к альбиносу, как-то автоматически закрывая его мощными руками свою обнажённую грудь. Вожак лишь заинтересованно шевельнул верхней мандибулой. Силуэт, появившийся в отсеке, замер у бассейна. Если бы в руках у Младшего что-то было, он бы это обязательно выронил.

– Судя по твею и отсутствию переднего валара, кто-то из Кровавых уже оценил твоё новое приобретение? – как ни в чём не бывало, поинтересовался Гуан-Тант’ер.

– Я...

Фатор немного “завис” от увиденной картины. Запах совокупления бил по носу, заставляя мысли Охотника в суматохе метаться по всей голове.

– На Воинов уже натыкался?

– Да, мой Кар’клей. Они теперь более уважительно ко мне относятся. Говорят, я не такой как все.

– Если нашёлся тот, кто зауважал тебя, то обязательно найдётся и тот, кто возненавидит. Я вижу, ты нашёл и тех и других.

Янг’а молчал. Окружающая атмосфера, дразнящие запахи начали пробуждать спящие инстинкты. Подросток впервые ощутил, как может давить паховый доспех. Он тихонько пошевелил пальцами, стараясь прийти в себя от накатившей волны возбуждения. Ангел Ночи ехидно шевельнул мандибулами.

– Итааак. Зачем ты пришёл, Фатор?

Растерявшись, юнец попытался отогнать непристойные мысли, чтобы сосредоточиться на вопросе Вожака, но тут с ужасом обнаружил, что...

– Я забыл.

Гуан-Тант’ер разразился громоподобным смехом. Андрейст непонимающе смотрела на альбиноса, затем перевела взгляд на стоявшего у бассейна яута.

«Молодая Кровь?! Зачем он здесь?»

Присмотревшись, уманка заметила, что Охотник напряжён. Его грудь поднималась всё чаще.

– Прекрасно, Фатор... – успокоившись, проворчал Вожак. Взяв уманку под локти и развернув к подростку, он зазывающе прошептал: – Может, она поможет тебе вспомнить?

В голове Андрейст образовался полный бардак. Откровенный, непонятно откуда взявшийся страх пробил тело мелкой дрожью.

– Сможешь дышать кислородом в ближайшее время?

Последний намёк был моментально понят и расшифрован. Фатор, не раздумывая, начал освобождать своё подлеченное после схватки с Наундом тело от брони. Ирмолинд-Зигв’а в ужасе повернулась к Лунному Ангелу. Даже коротким словом не успев выразить протест, она услышала:

– Клан. Воин. Единство.

Сзади раздался всплеск воды. Обернувшись, она увидела маску, снятые доспехи и сеть там, где только что был Охотник.

– Как ты можешь! – крикнула она Вождю.

Ночной Воин схватил её за руки, приблизившись.

– Успокоиться. Тебе понравится.

– Понравится?! Да ты с ума сошёл!!! Извращенец, отпусти меня!

Яут лишь сильнее прижал уманку к себе.

– Ты думать, что я не знаю, чего ты хотеть? Я чувствую твой желание... Этого хотеть не я, а ты. Вы оба.