Mondengel: Легенда о Ночном Хищнике
Шрифт:
Андрейст прошлась по залу, жадно разглядывая предстающие взору детали. На полу кое-где различались пятна засохшей зелёной крови. Колонны имели плоское навершие, которое, вероятно, использовалось в тренировочных целях. На их испещрённой знаками поверхности виднелись следы от когтей. Экс-разведчица подошла ближе и провела по бороздам подушечками пальцев.
– Глубокие. Крепкие когти. Охотники вооружены до клыков самой природой.
Внимание девушки привлекла одна из стен. Ускоренным шагом уманка направилась к маняще поблёскивающему оружию. Сразу вспомнилась потайная комната Джонса с его коллекцией:
«Потрясающе! Это самая настоящая боевая арена! Ну-ка, что тут у нас?»
Подойдя ближе, Эндри аккуратно сняла приглянувшуюся нагинату. Она чуть коснулась лезвия, проверяя остроту – на пальце проступила кровь.
«Одно неверное движение – и можно лишиться конечности. Какая невероятная сосредоточенность нужна, чтобы правильно обращаться с этим оружием».
Андрейст представила Лунного Ангела, размахивающего своей чёрной двулезвийной нагинатой, и непроизвольно сладко застонала. Расплывшись в улыбке, она подумала:
«Да. Похоже я к нему неравнодушна. Какой идиотизм. Андрейст Рок испытывает слабость к инопланетному воину. Идиотизм заключается уже в том, что Андрейст испытывает слабость. Любая слабость в бою оплачивается кровью. И уж полнейший бредовый идиотизм это то, что объект слабости – инопланетянин. Бред, полный бред!»
Неокроплённая достала свой дневник, решившись на короткую заметку:
«Запуталась в числах, запуталась в себе. Нахожусь... самой не верится, на клановом корабле Хищников. Рассматриваю тренировочный зал, по крайней мере, судя по количеству оружия и крови на полу, здесь происходят стычки. Изучая инопланетную нагинату, осознала что... что...»
Девушка подняла глаза к потолку, закатив глаза.
– Ааа, к чёрту!
Небольшая чёрная книжечка захлопнулась, отправившись обратно в карман. Нагината вернулась на стену. Повернув голову, Непосвящённая заметила знакомую, родную вещь, которую никак не ожидала здесь увидеть.
– Боооги гневные, катана!
Меч располагался на специальной стойке, сделанной из неизвестного металла. Она была выполнена в классическом стиле, на манер человеческой, и находилась за тонким, но очень прочным стеклом.
– Нет резьбы, характерной для клинков, расположенной на этой стене. Ни одной надписи на языке Хищников, зато присутствует знак мастера с Земли. Что здесь делает эта катана?!
Андрейст задумалась. Она вспомнила ровный сечёный шрам на лице альбиноса. Паззл постепенно обрастал новыми причудливыми деталями.
«Мой Вожак – сплошная загадка. Да. Мой Вожак».
Лёгкая довольная ухмылка поплыла по её лицу. Внезапно где-то сверху раздался душераздирающий вопль. Андрейст замерла, напряжённо прислушиваясь. Буквально через минуту звук повторился, теперь напоминая стон раненого зверя.
– Лунный Ангел! – девушка сорвалась с места, начав метаться по Кехрите. – Нет, оттуда я пришла, там сплошной лабиринт, я заблужусь. Нужно найти проход наверх. Должна же быть лестница... – в голове кашей мешались предположения, что могло произойти с Вожаком. – Вдруг его предали? Если с ним что-то случится, мне придётся очень туго!
Между
– Трофейная стена...
Черепа различных существ густо покрывали пространство стены. Расстояние между ними не превышало восьми сантиметров. Подняв голову, Андрейст вздрогнула, отступив назад. На неё, с раскрытой пастью и растопыренными передними лапами взирала Матка Чужих. Слева висела голова берсеркера, блистая красными, хищными глазами. Его мандибулы были агрессивно раздвинуты, во рту виднелись толстые клыки. Справа же, застыв в гримасе ужаса, размещалась голова человека. Она была вырвана с куском позвоночника. С последней костяшки свисал дог-тэг. Андрейст бегло пробежалась по надписям на жетоне.
«Морпех. Время конечных испытаний биологического оружия, – заключила она. – Это было очень давно. Кому принадлежат все эти трофеи? И таксидермия... не ожидала. Некогда думать!»
Эндри двинулась вдоль стены, в противоположную сторону от двери, через которую она попала в этот зал. Черепа не кончались. Очень плавно “костяное покрытие” перешло в небольшой, узкий коридор. Девушка встала, затаив дыхание. Обе стены коридора были покрыты человеческими черепами – от пола до потолка. Трофеи плотно прижимались один к другому, образуя сплошное полотно, упирающееся в дверь. На двери красовался клановый знак.
– О, да... Кто-то здесь очень “любит” нашу расу.
Сверху снова донёсся вой Вожака.
«Соберись, Андрейст. На этой поганой войне ты видела вещи пострашнее».
Гуан-Тант’ер медленно вынул из раны тонкую острую иглу.
«Фрадиор-Гоаринд, как ты мог, проклятый недоносок! Как ты мог так со мною поступить?! Я доверял тебе, поганый кусок гнилого мяса!» – не зная, как затушить смесь обиды, боли и отчаяния, ругался про себя Вождь. «Что заставило его пойти на такое?! Я мог ожидать это от кого угодно, но никак не от ближайшего помощника! Столько лет охотились вместе... Ты был мне почти братом, гнусное отродье!»
Влив дозу нужных препаратов в повреждённую кость и ткани, Кар’клей дрожащей рукой достал один из четырёх шприцов.
«Экономить каждую каплю».
Игла вошла в мягкий живот. Утробный рёв снова наполнил отсек, шприц был опустошён на одну треть. Повторно обработав ранение, Ночной Воин взял широкий чёрный кожаный пояс, обитый сверху панцирем Кайндэ. Молча, стиснув клыки, он начал плотно обматывать его вокруг торса, закрывая повреждённые участки и стараясь затянуть потуже.
– Что-то мне его рана совсем не нравится, – напряжённо произнёс Кил-лиэат.
– Поддерживаю. Что предлагаешь?
Агония посмотрел на собрата. Даже из-под маски чувствовался взгляд, выражающий безнадёжность. Наунд тяжело вздохнул:
– Как бы этот твой памятник не оказался посмертным.
– НЕ СМЕТЬ меня хоронить!!! – взревел откуда ни возьмись появившийся Вожак.
«По-моему, он передвигается по воздуху», – проскользнула мимолётная мысль в голове Горца.
В глаза сразу же бросился защитный пояс.
«Ну всё, теперь даже предлагать свою помощь бесполезно. Он пойдёт и с оторванной головой», – подумал Кил-лиэат.