Монсегюр. В огне инквизиции
Шрифт:
— Допустим, я поверю, что вы русы. Но всё остальное заведомая ложь.
— Почему вы так уверены в этом?
Анри вернулся на своё место. Уселся и блаженно вытянул ноги к костру.
— Когда вы прибыли в Монсегюр? — задал он первый вопрос.
Иван на минуту задумался. Какую лучше назвать дату? А, в сущности, какая разница?
— Два дня назад.
— В какое время?
— На рассвете.
— Как вы прошли через посты крестоносцев?
— Мы знали секретные тропы.
— Кто вам их показал?
— У
— Как его зовут? Откуда он?
— Его зовут… Стефан. Он из Лавланэ. [53]
— Кто он такой?
— Не имею чести знать. По виду — крестьянин. Предводитель нашего клана вёл переписку с Бертраном Мартеном. Мы получили указания следовать сначала в Лавланэ и найти там Стефана. Он должен был провести нас к Монсегюру, — вдохновенно и, как ему казалось, правдоподобно врал Оболенский.
53
Лавланэ — небольшой город недалеко от Монсегюра.
— Итак, некий Стефан привёл вас в Монсегюр два дня назад. К главным воротам?
Иван согласно кивнул.
Анри подозвал одного из своих подчинённых и что-то шепнул ему на ухо. Тот удалился и скоро вернулся с ещё одним воином.
— Луи, твои люди несли стражу два дня назад у главных ворот Монсегюра?
— Да, сеньор.
— Кто-нибудь приходил в замок два дня назад на рассвете?
— Уже несколько дней никто не приходил, кроме одного человека, вы знаете о ком речь.
Анри обратился к пленнику:
— Вот видишь, как легко мы раскрыли твой обман. Итак, я даю тебе последнюю возможность сказать правду. Если не услышу ответа — моли Господа о спасении души, ибо это твой последний миг на земле. И последний миг твоих приятелей.
Иван запаниковал. Что говорить? Господи, ведь этот убийца может запросто повесить их ни за что ни про что. Как же так? А ведь они в прошлой жизни были друзьями. Вот насмешка судьбы.
— За что вы хотите убить нас? Мы ничего не сделали! — голос его почти сорвался на крик.
Однако Анри уже не на шутку разозлился.
— Вы не хотите говорить правду, значит, вы что-то скрываете. Кто вы такие, чёрт вас возьми?! — тоже выкрикнул он.
Оболенский, не выдерживая напряжения, закричал ещё громче:
— Кто мы такие?! Хотите знать правду?! Так вот вам правда! Мы вообще чужие в вашем мире! И не нужны нам ваши тайны! Никакие мы не лазутчики и не шпионы! Мы путешественники во времени! Мы люди из будущего! И сюда нас занесло случайно! И если вы нас убьёте, то нарушите исторический ход времени! Вашего мира тоже не будет! Всё разлетится в прах и превратится в ничто! Всё, что мы видим — средневековая дикость! Ваш мир ужасен!
Иван кричал, даже толком не осознавая, что конкретно он говорит. Слова лились сами собой. Он уже не мог сдерживаться.
Друзья во все глаза смотрели на Ивана. Они никогда не видели его таким. У Оболенского явно сдали нервы. Ане стало страшно. Она прижалась к Саше и уткнулась лицом в его плечо.
Анри тоже наблюдал за пленником, только с удивлением и любопытством. Когда тот закончил свой монолог, он помолчал минуту, а потом расхохотался.
— Ты сумасшедший. Или хорошо играешь роль сумасшедшего. Такой откровенной глупости мне ещё не приходилось слышать. «Люди из будущего» — ты слышал это, Луи?
Они оба расхохотались. Затем Анри резко оборвал смех и презрительным взглядом обвёл всех троих пленников.
— Полагаю, что правды от вас я не услышу. Можно, конечно, прибегнуть к пыткам. Но я этого, прямо сказать, не люблю. Этот способ достоин разве что инквизиторов, — сказал он, и его лицо передёрнулось гримасой отвращения. — Итак, приговор обжалованию не подлежит. Смерть. Вы даже можете выбрать, какая. Я могу вас повесить, как последних разбойников, на дереве, и ваши тела будут клевать птицы. Или замурую в одной из пещер умирать с голоду. Выбирайте. Можете предложить что-нибудь ещё.
— Я бы выбрал жизнь, — устало проговорил Иван.
Анри рассмеялся. Странный, однако, этот пленник. Любой на его месте упал бы на колени и ползал возле ног, моля о пощаде. Хотя, наверно, не любой. Благородный рыцарь вряд ли стал бы унижаться.
— Почему ты не молишь меня о пощаде? — спросил Анри.
— А в этом есть смысл?
Ответом служило молчание. Иван продолжил:
— У меня есть последняя просьба. Надеюсь, уважаемый сеньор не откажет в ней?
Анри с интересом взглянул на пленника.
— Говори.
— Убейте только меня. Можно даже изощрённым способом, если это поможет сохранить две другие жизни. — И он выразительно посмотрел на своих друзей. — Они ни в чём не виноваты. Клянусь.
— Воистину изумляюсь я…
Анри надолго задумался. Затем произнёс:
— Ну что ж, я, пожалуй, дам вам шанс спасти свои жизни. — При этих словах еле заметная улыбка скользнула по его лицу, но какая-то недобрая. Он что-то шепнул Луи, и тот исчез. Но вскоре вернулся с бумагой, чернилами и глиняным кувшином. Анри окунул перо в чернильницу и провёл им жирную черту посередине листа.
— Эта черта — граница между жизнью и смертью. — Анри многозначительно посмотрел на пленника и задал неожиданный вопрос: — Ты веришь в судьбу?.. Она изменчива. Иногда она благосклонна к нам, иногда — беспощадна. Посмотрим, как на этот раз судьба распорядится вашими жизнями.
Он опять обмакнул перо в чернильницу. На правой половине крупно написал слово «ЖИЗНЬ». А на левой — «СМЕРТЬ».
— Видишь, как всё просто, — сказал он, повернув лист к пленнику. — Два слова. И всего один шанс.