Монсегюр. В огне инквизиции

Семенова Татьяна П.

Решение пришло быстро. Взяв бумагу, перо и чернила, он составил письмо Роже Мирепуа и не мешкая отправил его в Монсегюр.

Крепость жила обособлено, но о событиях в столице там узнавали одними из первых. О передвижениях Арнальди сразу доложили начальнику гарнизона Роже Мирепуа и Бертрану Мартену. Само по себе это известие не было таким уж из ряда вон выходящим.

— Арнальди уже некого жечь в Тулузе, — зло высказался барон Мирепуа. — Его руки, жаждущие крови, наверно,

трясутся от предвкушения новых жертв. Остаётся только удивляться, как земля не разверзнется под ним и не поглотит его в адское пламя.

Однако для Бертрана Мартена это событие приняло новый оборот, когда в Монсегюр прибыл человек из Святой земли с важным донесением.

Уединившись в кабинете, посланник передал епископу письмо. На бумаге было всего несколько слов, но обычный человек не смог бы разобрать написанное. Письмо было зашифровано. Бертран Мартен прочитал написанное и удовлетворённо кивнул. Теперь ему стало ясно, где хранится последняя реликвия, Ковчег Завета. Поднеся послание к огню, он сжёг его.

Но не всё так гладко шло на Святой земле. Прибывший человек сообщил, что в Ларагуэ у Арнальди не только инквизиторская миссия, но и встреча со своим тайным агентом из Иерусалима.

— Еврей, живший в Иерусалиме, последний из пяти, хранивших тайну, убит. Понятно, кто сделал это — люди Арнальди. Теперь они идут по следу нашего человека. Возможно, они надеются, что катар приведёт их к Ковчегу.

Бертран Мартен насторожился.

— Это в том случае, если хранитель ничего не сказал о том, где спрятана реликвия. А если сказал?

— Он мог умышленно дать неверные сведения, и наши враги понимают это, поэтому следят за каждым шагом катара. Разумеется, им было бы проще захватить его и пытать, пока не скажет, но это может оказаться совершенно бессмысленным. Катар не выдаст тайны, даже под пытками.

— Ему следует вести их по ложному следу, запутать следы. А затем мы переправим его сюда. Я подумаю, как это сделать. И всё же не исключено, что еврей-хранитель рассказал им правду о месте пребывания Ковчега, — задумчиво произнёс Бертран Мартен. — Меня смущает этот человек, идущий в Ларагуэ на встречу с Арнальди. Какие сведения он несёт?

Вернее всего было бы срочно перехватить посланника. С этим ответственным поручением Бертран Мартен обратился к Пьеру Роже Мирепуа.

Барон не мог отказать епископу катаров.

— Я преклоняю перед вами колена, господин Мартен. Любая ваша просьба — честь для меня. Я не спрашиваю, зачем вам нужен этот человек, но полагаю, что сведения, которые он торопится передать Арнальди, очень важны для вас. Мои люди как раз собираются в Ларагуэ. Я только что получил письмо от сеньора Альфаро, управляющего этой областью. Он просил меня об услуге. Заодно я охотно выполню и вашу просьбу. — Барон помолчал немного, а потом осторожно добавил: —

Однако описание таинственного посланника, которое вы дали, очень скудно.

— К сожалению, это всё, что мне известно.

Роже Мирепуа вздохнул.

— Ну что ж, попытаемся справиться своими силами. Небеса помогут нам. Мои люди будут следить за каждым шагом Арнальди и непременно выйдут на след незнакомца.

— Это очень важно, — добавил Бертран Мартен. — Здесь нужна большая осторожность. Если вам удастся перехватить его до встречи с Арнальди — это будет поистине великая удача.

Барон Мирепуа покачал головой, что-то обдумывая про себя. Потом сказал:

— Сеньор Альфаро поможет в этом деле. Я упрошу его пригласить инквизиторов остановиться в его замке. А там мимо Альфаро ни одна мышь не проскочит. Тем более подозрительный странник в чёрной одежде монаха, с загорелым и обветренным лицом.

— Я полагаюсь на вас, мой друг, — согласился Бертран Мартен.

Рано утром накануне праздника Вознесения из ворот Монсегюра выехал небольшой отряд. К вечеру они должны были достигнуть области Ларагуэ. По предварительной договорённости, в роще неподалёку от Авиньонского замка их ждали люди сеньора Альфаро.

Среди всадников был и Анри де Билль со своим оруженосцем Мигелем. Анри уже успел доказать свою преданность и смелость, поэтому входил в число рыцарей, отобранных бароном Мирепуа для выполнения этого важного задания.

Путь был длинный и располагал к разговору.

— Мигель, в этот раз я мог бы обойтись и без оруженосца, — сказал Анри. — Там, куда мы направляемся, нас не ждут с распростёртыми объятиями.

— Сеньор, вы не должны говорить таких слов, — обиделся Мигель. — Я служу вам и должен всегда быть рядом.

Мальчишка сам напросился ехать со своим покровителем. Его душа ликовала при мысли, что он отправится в такой дальний и опасный путь вместе с Анри.

— Малыш, а ведь мы едем туда, где полгода назад сошлись наши пути. Кажется, это было очень давно… Признаюсь честно, мне не хочется туда возвращаться. Чувствую какое-то смятение в душе…

— Это от плохих воспоминаний, — рассудил Мигель. — Мы спасались бегством от крестоносцев и инквизиторов. Какая уж тут радость?

— Может быть, — задумчиво произнёс Анри.

Что-то тревожило его. Нет, это был не страх, а какое-то душевное волнение, предчувствие. Он сам не мог объяснить, откуда возникло это навязчивое ощущение. Живя мыслями о мести, он, казалось, должен был радоваться, что встретится лицом к лицу со своим обидчиком, инквизитором Арнальди. И Анри радовался, однако у этой радости был какой-то нехороший привкус.

Мигель наблюдал за своим покровителем, и ему не нравился его настрой. Он решил сменить тему.