Монстролуние. Том 1
Шрифт:
Фукс поднял руки и с ошеломленным видом секунд двадцать рассматривал свои ладони, пальцы и предплечья. Затем повернулся ко мне, и я понял, что мужчина смотрит на мой Ореол.
— Видишь? — спросил я, хотя и так знал ответ.
Фукс кивнул.
— Что и требовалось доказать. Ты маг, Фукс. И можешь научиться творить невероятные вещи. Лечить, успокаивать, насыщать, ну а главное — защищать себя и других от тварей, которые приходят в ночь Монстролуния. Существует множество заклинаний, и я помогу тебе их освоить.
Некоторое время Фукс сидел молча. Я его понимал: всего за несколько минут разговора с пятнадцатилетним пареньком его жизнь перевернулась с ног на голову. Бедняге предстояло осмыслить тысячи вещей. Однако перерыв подходил к концу, скоро мы все вновь возьмемся за грязную работу, а я так и не услышал от Фукса главного и решил его немного поторопить.
— Что скажешь, Фукс? Ты готов стать тем, кем был рожден?
Скотник прерывисто вздохнул и покачал головой, виновато глядя на меня.
— Нет, Арт, прости. Я не смогу. У меня не получится. Я уже стар, слаб, болен и лишился единственного лучика счастья, который имел.
Этого еще не хватало…
Беспомощность накатила приливной волной. Стало страшно. Я смотрел на Фукса и видел: тот полностью убежден в собственных словах. Он внушил сам себе, что не способен ни на что, и уже долгие годы жил в этой ментальной тюрьме. Добровольно… А значит, вытащить его оттуда будет очень непросто.
Была еще одна причина, по которой я особенно остро не желал терять Фукса как ученика. Заключалась она в Алре. Девушка не обладала магическими способностями, и это означало, что потенциал ее отца невероятно велик. Он не «поделился» с ней своим даром, оставил все себе. Подобное происходит нечасто: маги в подавляющем большинстве случаев рождают магов. Однако бывают исключения, и все они говорят об одном — чародей, чьи дети не имеют Ореола, очень силен.
Именно поэтому мысль, что Фукс добровольно губит в себе мага, приводила в отчаяние. Но отступать я не собирался.
— С чего ты так решил? — спросил я. — Почему убежден, что ничего не сможешь? Сам придумал — сам поверил?
Последняя фраза прозвучала довольно жестко, и Фукс напрягся.
— Не в этом дело, Арт. Я ничего не придумывал, все и так видно. Я никто. И существую только потому, что мое тело еще служит мне. Но после недавнего Монстролуния я хочу, чтобы оно побыстрее отказало, — он всхлипнул, но, к счастью, не заплакал.
— Скажи, Фукс, а хотела бы Алра, чтобы ты закончил свою жизнь вот так? Несчастным, сломленным, жалким? Она любила тебя. Именно поэтому пошла на такой отчаянный шаг — бороться с монстрами.
— Да, моя девочка всегда была такой. Решительной, готовой действовать. Но, видимо, в этот раз она переоценила свои силы. Ее больше нет, и я…
— Да, Фукс… — беспомощность сменилась злостью, — Алры больше нет. Но есть другие дети, над которыми висит угроза повторить ее судьбу. Их могут быть десятки, а то и сотни. Хочешь, я расскажу тебе, какой была Алра после того, как расстрелявший ее и монстра дирижабль улетел?..
Я понятия не имел, что на меня нашло. Рука сама потянулась к Фуксу. Пальцы сжали ворот его куртки. Встряхнув перепуганного бедолагу, я начал рассказывать. Все. В мельчайших подробностях. Едва ли не рыча и испепеляя скотника яростным взглядом.
Мне вовсе не хотелось делать Фуксу больно. Я прекрасно понимал, что он и так еле держится. Просто… За последние две с лишним недели и у меня на душе накопилось немало. Мне всего пятнадцать, а я оказался бесконечно далеко от дома, с минимальными шансами вернуться. Причем в мире, где не живут, а выживают, каждый месяц играя со смертью. Еще недавно я рвался в путь, надеясь успешно пройти первую магическую практику, рассчитывая, что это станет потрясающим приключением. И оно действительно стало, но — кошмаром… С самых первых минут в Аве-Лларе я копил боль, страх и отчаяние, и сейчас с ними стало невозможно справляться.
Продолжая рассказывать, я все сильнее встряхивал Фукса. Тот даже не пытался сопротивляться. Просто сидел, трясся и слушал, во что Монстролуние превратило его дочь. Сейчас он не мог даже плакать.
— …и подобное будет повторяться раз за разом, — закончил я, чувствуя, что меня самого колотит, будто в лихорадке. — Без поддержки магов Прибрежный Полис не сможет благополучно переживать ночи, когда монстр-Луна пробуждается. А значит дети, которые как Алра захотят помочь своим родителям, обречены повторить судьбу твоей дочери. Ты можешь это предотвратить, но не желаешь. Тебе мешают собственные трусость и слабость.
Закончив, я почувствовал, что страшный и жестокий монолог будто бы выпил все мои силы. И вместе с тем на душе стало легче. Точнее — пусто. Я не чувствовал ничего. Ни страха, ни боли, ни желания жить и что-то делать. Как будто Фукс заразил меня апатией.
Тот сидел рядом и молчал. Аура его опять побледнела, что означало одно: рассказав про Алру, я сделал только хуже.
Ну и плевать… Учитывая, сколько раз он делал хуже сам себе…
Цыган переводил взгляд с меня на Фукса и тихонько поскуливал. Он прекрасно все понимал и наверняка очень хотел помочь, но не мог. Помогать себе должны мы сами, но этого нужно желать. Фукс не желал совершенно, и тут я был бессилен.
Разумеется, его слабая аура позволяла использовать «Подчинение Воли». Но в таком состоянии Фукс ничему не научится. Он будет всего лишь безмолвным рабом, а мне нужен ученик. Мыслящий, стремящийся вперед, готовый трудиться.
— Прости, Арт, если я тебя огорчил… — нерешительно начал Фукс.
— Огорчил… — я горько усмехнулся, качая головой.
— Как бы там ни было… Я не тот человек, который тебе нужен. Я слаб и не способен на что-либо по-настоящему серьезное. Даже сражаться с тварями Монстролуния. Да, я выходил на бой вместе с остальными, но лишь потому, что боялся штрафов. Все взрослые мужчины обязаны делать это, таковы правила. Но за все годы я едва ли убил десяток чудовищ. И то больше по случайности, причем самых слабых и чаще всего уже смертельно раненых. А так… Я постоянно избегаю схваток. Поэтому твои слова о том, что мне под силу справляться со множеством монстров… Нет, такое просто невозможно. Поэтому… Арт, можно я пойду?
Вздохнув и прикрыв глаза, я выплюнул:
— Проваливай.
Фукс еще раз извинился, нерешительно кивнул. Затем встал, подобрал мешок с сеном и поспешил к коровнику. Я же скрипнул зубами и виновато посмотрел на Цыгана.
— Ты сам все видел, я пытался, — пробормотал я, почесывая пса за ухом. Тот блаженно щурил единственный глаз.
Ну что же, видимо, мне придется действительно покинуть скотные дворы и отправиться бродить по Прибрежному Полису в поисках учеников или разрабатывая план, как пробраться во дворец к Герду Омпалу. Однако сейчас я совершенно не чувствовал уверенности в успехе. Неверие Фукса в собственные силы передалось и мне. Плохо… С этим надо бороться, иначе я тоже превращусь в сутулого патлатого бедолагу, не способного на что-либо.