Мор
Шрифт:
Я проводил Адама, открыл ему дверь и смотрел, как он обходит «комнату» по кругу. То ли в поисках самого освещённого места, чтобы повесить сушиться штаны, то ли опять сбежать задумал. Я усмехнулся: конечно же второе.
– Под нами обвалилось всё здание. Отсюда не выбраться.
– А ты умеешь поддержать, – задумчиво пробормотал Адам.
Он выбрал, наконец, одну их рухнувших потолочных плит, накинул на неё штаны и старательно разравнял, чтобы быстрее просохли. Затем повернулся к солнцу, выпрямился и вдохнул полной грудью.
– Можно
Очень хотелось разрешить, но торчать на открытом пространстве было глупо. Нас могли увидеть, а я не хотел рисковать.
– Ненадолго, – сдался я, и тут же получил наполненный благодарностью взгляд в ответ.
– Люблю солнце, – сказал Адам. – Оно как дом. Тепло и светло. Всегда. – Он мотнул головой, из-за чего на золотистых волосах заиграли солнечные зайчики, хихикнул и обернулся. – И всегда радо тебя видеть! И никогда не насильно радо тебя видеть!
Теперь я понял, о чём он говорит.
– Сдашь анализы, получим результат и будешь свободен, – солгал я.
– Да нет у меня никакого Дара! – Адам полностью развернулся ко мне и сделал шаг ближе. – Тебе что, медицинскую карту показать?
– У меня есть сомнения, что ты говоришь мне правду.
– И на чём же основаны эти твои сомнения, Мор?! – От ответа он только отмахнулся. – Есть государственная программа: выявлять всех сверхов. Меня проверили. Дара нет. Всё. Тема закрыта.
Он встал вплотную и окинул меня недовольным взглядом. Сейчас что-то будет… Я напрягся и приготовился ставить блок. Ну так, на всякий случай.
Адам вдруг просветлел, улыбнулся и на миг мечтательно зажмурился.
– А я мечтал в детстве быть супергероем! – сказал он. – Людей спасать… Вот ты кем в детстве мечтал стать, Мор?
– Футболистом, – выпалил я.
Не мог я юлить, когда он делал это: был близко и смотрел так, будто насквозь меня видел. Я нервно сглотнул. Точно Дар какой-то!
– А я пожарником!
Чувство исходящей от Адама угрозы пропало. Он отошёл и стал рассказывать о том, как бы котят с деревьев снимал и старушек через дорогу переводил. Всё это сопровождалось очень активной жестикуляцией. Такой активной, что в запале рассказа, как бы он спасал целую сотню ребятишек из горящего небоскрёба – кто-то явно фильмов пересмотрел, – Адам чуть не заехал мне по лицу.
– Но-но, осторожнее, – притормозил я великого супер-спасателя.
– Что, Мор, оплеухи испугался?
Адам хихикнул, подскочил ко мне, замер так близко, что по телу дрожь пробежала, и дотронулся кончика носа пальцем.
– Тык… Ой! – Адам вскрикнул: его ударило разрядом статического электричества. – Ты чего дерёшься?! – жалостливо заныл он и запихнул пострадавший палец в рот. – Бойно зе!
– Не больно там ничего, врунишка! – рассмеялся я. – Давай, ещё пара минут, и возвращаемся.
Адам фыркнул, бросил взгляд на солнце и пошёл к двери.
– Уходим.
– Ты же хотел побыть на солнышке?..
– Не когда
Теперь я ожидал, что Адам надуется и полдня проходит обиженный, и попытался его остановить.
– Хоть бы погрелся.
Адам отрицательно качнул головой, чуть заметно улыбнулся и ответил:
– Это всего лишь солнечный свет, Мор. Тепло – оно внутри.
Я молча наблюдал, как он скрывается за дверью. Мне было совершенно ясно видно, что внутри Адама не только тепло – то, которым он согревал меня, стоило к нему прикоснуться, – внутри Адама солнечный свет. Ему никогда не будет страшна жизненные невзгоды. Адам был самым настоящим солнцем, и его пламя не мог бы загасить даже я.
* * *
С моим Даром заболеть было настоящим проклятьем: а больницу не сунешься, а сам в лекарствах я разбирался плохо. Приходилось терпеть, мучиться и ждать, пока простуда с насморком пройдут сами собой. И когда однажды друзья познакомили меня с отличным врачом, я был очень им за это благодарен. Фрэнк Мартинс проводил осмотр, назначал лечение, а главное, не задавал лишних вопросов. Для наших целей он подходил идеально. Я заранее созвонился и договорился с ним о встрече.
Как только мы были готовы к выезду, я написал Мартинсу сообщение и приступил к самой сложной части: довезти до него Адама. Чтобы он не сбежал, чтобы не привлёк лишнего внимания, чтобы у меня была возможность вернуть его обратно в логово и держать при себе до тех пор, пока не придут результаты.
Как это сделать я так и не придумал и обратился за помощью.
– Ну что, Адам, как мы с тобой это сделаем?
– Что? Сделаем? – с готовностью спросил Адам.
Он был полностью одет и ожидал этой поездки с воодушевлением собаки, которая ждёт прогулки. Только с поводком в зубах вокруг меня не скакал.
– Мне нужно, чтобы ты съездил со мной до лаборатории и вернулся обратно. Без сюрпризов!
Адам прижал ладонь левой руки к сердцу, поднял правую и поклялся:
– Без сюрпризов!
– Не верю.
– Ну, Мо-ор! – заныл Адам. – Ну правда без сюрпризов.
– Ты? – спросил я и указал ему на свой переломанный нос.
– Тогда я ещё не знал, чего тебе надо, и не доверял тебе.
– А теперь доверяешь?
Адам кивнул.
Я молчал.
Адам закатил глаза и взвыл.
– Ну не-ет. Не доверяю. И что?
– Поедешь в багажнике. – Адам замер, побелел и громко сглотнул. – Мне нужны результаты твоего исследования, а поедешь ты к врачу добровольно или мне придётся везти тебя до него в багажнике – не важно.
– Добровольно, – выбрал Адам. Он заметно занервничал: его взгляд забегал из стороны в сторону, а руки принялись теребить край «аляски». – Ну Мо-ор, ну не надо в багажнике, – заканючил он. – Ну приступ же будет…
– Мне всё равно.
Адам фыркнул, сдувая кудрявую чёлку набок, пару раз стукнул по полу кончиком ботинка и согласился: